Сергей Зверев - Живой щит

Кучаев отскочил как ошпаренный, побежал к себе, откуда немедленно донеслась не менее виртуозная брань слышавшей все жены. Святой приготовился дать отпор Гоблину.

– Я семью Сулейманова беру под личную ответственность, – заявил он подполковнику. – У него женщины, ребенок больной на руках, какое там к лешему оружие.

– Под вашу ответственность пусть остается! – внезапно легко согласился Дронов. – Вы что думаете, я не человек? Как вы меня там прозвали – Гоблин?

– Откуда вам известно? – опешил Святой.

Прозвище имело хождение исключительно среди солдат батальона и родилось недавно.

– Должность и профессия обязывают! – усмехнулся Дронов и действительно стал похож на человека. Подполковника что-то тяготило. – Послушайте, Рогожин, вы честный офицер. Если бы вы узнали, скажем так, о неблаговидных деяниях своего начальника, как бы поступили?

– Рапорт бы подал. Но у нас сволочей в батальоне не держат.

– Я уже слышал это! Не надо повторяться! – слегка раздраженно заметил Дронов. – А если начальник недосягаем для критики и в некоторой степени для правосудия?

– Напустили вы тумана, товарищ подполковник. «Крыша», что ли, кремлевская над начальником?

Дронов замялся. Вышколенность сотрудника военной разведки мешала ему быть откровенным.

– Факты, Рогожин, у меня имеются. Весьма неприглядные факты, – отчетливо произнес он и посмотрел старшему лейтенанту прямо в глаза. – Касаются они генерал-майора Банникова…

Настала очередь вздрогнуть Святому. Гэрэушник нарушает кастовую круговую поруку! Это или провокация, или…

Разведчик вдруг спохватился и замолчал.

– Забудьте о нашем разговоре, Рогожин! – попросил Дронов. – Ради собственного блага забудьте. И никогда не связывайтесь с Банниковым, не соблазняйтесь ни на какие посулы.

Ссутулясь больше обычного, подполковник зашагал к машине, но обернулся и крикнул:

– А турка держите под прицелом! У них далеко идущие планы! Информация абсолютно достоверная!

Али ничуть не удивился, когда Святой поделился с ним «далеко идущими планами» самого отца семейства и его соплеменников.

– Мужчина должен защищать свой дом и семью! – произнес турок прописную истину. – У меня немного денег осталось, куплю автомат, как у Василия. – Он перехватил взгляд Рогожина и заверил: – У тебя, командир, ничего не возьму. Ты ведь нас приютил! У других солдат куплю! Нет проблем.

Спокойная обстановка благотворно подействовала на беженцев. Мальчишки освоились и с разрешения командира помогали солдатам выполнять мелкие работы. Жена Кучаева нашла себе собеседниц, призналась женщинам, что уже третий месяц как беременна, а Ася висла на Голубеве, не отпуская сержанта ни на шаг от себя.

Святой в шутку обещал сержанту освободить его от караульной службы.

Обещание выполнить не пришлось…

– Вставай, Дмитрий! Да просыпайся же ты! – тормошила жена Кучаева старшего лейтенанта.

Утренний сумрак крадущимися серыми полосками света проникал в окна казармы. Святой что-то промычал и вновь натянул одеяло.

– Дмитрий, поднимайся! На третьем посту часовой исчез! – повторяла женщина как заведенная.

– Что ты мелешь? – пробормотал Святой. Смысл сказанного с трудом доходил до него.

– Часовой пропал! – истерически вскрикнула перепуганная женщина. – Мой побежал на третий пост, а я – к тебе!

Со вчерашнего дня часть солдат забрали в город на тушение пожаров, оставив для охраны складов половину взвода Рогожина и шестерых людей Кучаева.

– Министр внутренних дел республики усмирил Ош! – торжественно возвестил майор-милиционер, приехавший вместе с военными.

Пришлось сократить количество постов. Солдат оставили только у ворот, на вышках и по углам трапециевидной площадки объекта. Третий пост располагался в дальнем углу северной стороны. Здесь холмы расступались, образуя ложбину, выходящую в открытую степь.

Через ложбину вполне могла проехать большегрузная машина типа «КамАЗа» или «Урала».

Святого словно обдало ушатом холодной воды. Он сорвался с кровати и оттолкнул женщину в сторону.

– Взвод, подъем! – закричал старший лейтенант. – Всем подъем! Тревога!

Натренированный на опасность мозг заработал с предельной ясностью.

– Отделение Голубева – за мной! Второе отделение – к входам в бункеры! Остальные к воротам!

У раздвинутой досками колючей проволоки топтался Кучаев.

– А, Дмитрий! – словно нежданного гостя, упавшим голосом поприветствовал лейтенант. – Лаз проделали, и часовой пропал.

– Знаю! Благоверная твоя сообщила! В ложбине никого нет? Посылал проверять?

– Нет! – развел руками Кучаев.

– Серегин, Черкасов, бегом в ложбину, – скомандовал Святой. – Разрешаю стрелять на поражение! Эх, Кучаев…

– За мной! – крикнул командир и снял с предохранителя пистолет.

Уже на бегу десантники услышали, как за их спиной завелся двигатель машины, невидимой в молочном тумане.

– Прорываться будут на территорию! – прохрипел Голубев, бегущий рядом с командиром. – К бункерам лезут!

– Хрен им в зубы! Тут сам черт ногу сломит! – откликнулся Серегин.

Треск падающих столбов и визг лопающейся колючей проволоки заставили спецназовцев обернуться. Многотонный «Урал» с легкостью преодолел хлипкое заграждение и несся прямо на солдат.

Часовые на вышках не решались стрелять. В предутреннем тумане они не видели, где свои, а где чужие.

– К «бэшке» поехал! – возбужденно кричал Серегин. – По прямой к «бэшке»!

В бункере под литерой «Б» хранилось много добра: сотни ящиков мин к армейским минометам, снаряды, стрелковое вооружение.

– Своих не заденьте! – предупредил Святой. – Остальных можно в расход! Всю ответственность беру на себя! Стреляйте без предупреждения!

У входа в бункер стоял неподвижный «Урал». Водитель, молодой киргиз с красной повязкой, лежал, распластавшись на земле под дулом автомата спецназовца. Остальные солдаты, вжимаясь спиной в бетон, блокировали вход.

– Они внутри! – доложил сержант, командир второго отделения. – Не успели мы добежать! Двери взломаны, сунулись, а они стрелять начали!

– Сколько их? – спросил Святой.

– Не знаю, товарищ старший лейтенант…

Железная дверь бункера запиралась на обычный навесной замок, каких полно в хозяйственных магазинах. Вообще-то полагалось установить хитроумный кодированный запор, но до этого руки не дошли.

– Водилу мы заломали! – кивком указал сержант. – Штурмовать подвал без вас не рискнули!

– Там же взрывчатка! Мины сдетонируют – и всему складу хана! – истерически кричал лейтенант Кучаев.

От страха он позабыл про офицерский авторитет, его зубы выбивали чечетку, а мягкий покатый подбородок ходил крупной дрожью.