Сергей Зверев - Спец по отморозкам

– И как, были инциденты? – полюбопытствовал он.

Деготь утвердительно кивнул.

– Жили тут горячие южные парни. Сначала бунт устроили, потом решили бежать. Одного из них, самого резвого, уложили прямо на колючке. Остальных увели к реке. С тех пор никто их не видел. Правда, после этого случая чурок перестали сюда таскать. Сейчас на заводе только славяне. Их проще запугать. Да и собственное унижение они переносят не так болезненно.

– Тем не менее ты пытался бежать.

– А толку? Сначала спрятался в фургон среди ящиков с водкой. Тормознули на проходной. А во второй раз… – Он задумался, а потом отчаянно махнул рукой: – Да ну их всех на хрен. Третьего раза все равно не будет.

– Почему?

– Да потому, что бегун я теперь неважный. Десять метров – и от боли в селезенке волком выть хочется. Вот так… – Деготь натянуто улыбнулся. – Но, как видишь, живу. Очень уж хочется увидеть судный день. Ведь не может же это длиться бесконечно. Рано или поздно вся эта шайка-лейка на чем-нибудь да прогорит. А когда московское начальство разгонит их к чертовой матери, вот тогда мы обязательно встретимся и побазарим. Как положено, по-честному, с глазу на глаз. И посмотрим, кто из нас большее дерьмо.

Константин слушал его молча. Согласиться с мыслями Дегтя он не мог, но и возражать не стал. Не хотел взваливать на себя миссию гробовщика. Ведь кто Деготь без этой своей слепой веры в праведных начальников и торжество справедливости? Труп, да и только!

«Хотя нет. На труп он больше похож сейчас, – непрошено пронеслось в голове у Константина. – Нельзя ему потакать. Нельзя! Уж лучше пусть кто-нибудь другой, но не я, вобьет последний гвоздь в крышку его гроба, в который он сам себя и уложил».

– Мы уйдем отсюда вместе, – неожиданно для Дегтя произнес он и посмотрел тому прямо в глаза: – Завтра же.

Но на лице Дегтя не промелькнуло даже тени воодушевления. Он лишь криво усмехнулся и отвел взгляд.

– Завтра же, – уверенно повторил Константин. – Но сначала я должен кое с кем встретиться. Говорят, есть тут в охране один парень. В поселке его Топором зовут. Шрам на виске…

– Семен, что ли? – уточнил Деготь, при этом тупо рассматривая облупившийся носок своего ботинка. – На кой хрен он тебе?

– Потолковать надо. Я, в общем-то, и пришел сюда только для того, чтобы встретиться с ним. Правда, пока его не заметил.

В глазах Дегтя появился едва уловимый интерес.

– Я так понимаю, разговор серьезный намечается?

– Серьезнее не бывает. Вчера в поселке убили одного хорошего парня. А девушка по имени Даша, за которую я поручился головой, пропала. Скорее всего ее похитили. И во всем этом замешан Топор. Почему я в этом уверен? Убитого еще не обнаружили, а у Топора местные уже заприметили его зажигалку. Выходит, либо Топор был где-то рядом, либо сам во всем участвовал.

– Второе больше похоже на правду, – мрачнея, протянул Деготь. – Да-а-а, утешил, родной. И знаешь, что это значит? Ничего хорошего! Если он тебя признает, считай, ты труп. А если нет, лучше смолчи. Не нарывайся. Этот завод – не самое удачное для тебя место встречи.

Константин едва не поперхнулся от возмущения.

– Ты меня не понял! Даша все еще жива. Я чувствую это.

– Ты тоже ничего не понял, – тяжело выдохнул Деготь, вставая. – Если хочешь, чтобы убили и ее, и тебя, – действуй. В этом деле я тебе не помощник. И вообще спать уже пора. Устал как черт. А вставать рано.

– А я ведь рассчитывал на тебя… – вслух подумал Константин.

– Извини. – Развернувшись к двери, Деготь рванул на себя ручку и шагнул за порог.

Выкурив еще несколько сигарет, Константин вдруг осознал, что уже не в состоянии принимать какие бы то ни было решения. Чтобы снять накопившееся за день напряжение и заставить голову работать четко и ясно, нужно было взять тайм-аут, хотя бы немного поспать.

Он возвратился в барак и прилег на кровать, при этом невольно бросив взгляд в сторону Дегтя. Тот уже спал. Словно ребенок: свернувшись калачиком и сладко посапывая.

«Так вот они какие, сны о свободе…» – с иронией подумал Константин и переключился на мысли о завтрашнем дне. Незаметно подступил сон. Но внезапно он поймал себя на том, что все еще лежит в одежде. Если в лесу спать в таком виде вполне сносно и оправданно, то здесь, когда рядом и одеяло, и простыня, непростительно глупо. Лениво поднявшись, снял с себя куртку и небрежно швырнул ее на тумбочку. И вдруг сон как рукой сняло. Из куртки выпал пистолет. И не просто выпал, а ухнул на пол с таких грохотом, что Константину показалось – содрогнулась вся казарма. Судорожно оглянувшись, успокоился – никто из спавших по соседству даже не пошевелился.

«Значит, обошлось, – подняв пистолет, он сунул его под подушку, а сам, сбросив туфли, брюки и рубашку, забрался под одеяло. – Вот тебе, Жиган, и урок, – подумал он с укором. – Никогда не расслабляйся. Даже в том случае, когда тебе ничего не угрожает».

Судя по всему, для Семена Топоркова, а в простонародье просто Топора, наступила в жизни черная полоса. По крайней мере, сам он в этом ничуть не сомневался.

«Вроде ничего лишнего, и на тебе. Приплыл!» – негодовал он, искренне считая себя безвинно пострадавшим.

И по-своему он был прав. Отбарабанив смену, Семен вернулся в Москву, завалился в бар, принял пару-тройку стопариков и ушел. Ушел, как обычно, не один, а с группой поддержки в виде двух юных девиц. Дальше, как полагается, всю ночь гудели. Хорошо гудели. Так хорошо, что в какой-то момент Семен даже позабыл об элементарных мерах предосторожности. А потом и вовсе вырубился. Не выдержал – слишком уж тяжелый был накануне день. Но вот утром все пошло наперекосяк. Бабы бесследно исчезли. И если бы просто исчезли, так нет же! Эти соплячки умудрились прихватить его портмоне. Еще больший сюрприз ждал Семена в туалете.

«Все, намотал на винт! – скрипя зубами, констатировал он и тут же над унитазом поклялся: – Вернусь, найду и убью».

Деньги на лекарства занял у соседки и отправился на завод. По дороге зарулил в ближайшую аптеку – она оказалась на ремонте. Пришлось метнуться в другое место. Потом еще в одно. В результате на завод прибыл с опозданием. Вообще-то в здешних краях опоздание не считалось таким уж проступком. Но только в том случае, если начальник охраны полукровка-грузин Гургенадзе приезжал позже. А в этот день он, как назло, появился ни свет ни заря.

А тут еще и Витек Кныш, дежуривший на проходной, шутки шутить вздумал.

– Плохие новости, – почти шепотом объявил он. – Говорят, тебя Интерпол разыскивает.

– Чево?! – рассердился Семен.

– Ты позавчера в поселок ездил?

– Ну, ездил.

– На дело?

– И что?

На лице Кныша появилась полная превосходства усмешка.