Андрей Костин - Шоу двойников (=Мистер бронежилет)

Впервые в жизни она чувствовала себя совершенно счастливой.

— Неплохого пса ты завела, — Ники несколько искусственно засмеялся.

— Извини меня Ники, — попросила Маша. — Я не собиралась тебя задеть.

— Прощено и забыто, — Ники кивнул. — Я не такой уж злопамятный парень. Как тебе мой костюмчик? — он ткнул пальцем в сторону Николая.

— Просто блеск. Даже не знаю, с кем из вас я сегодня пойду ужинать, — добавила она кокетливо. — Вы та-акие классные парни…

— Выбирай его, — Ники снова стал прежним.

— Смотри, — Маша погрозила пальцем, — насоветуешь… Ой, у меня идея!

— Этого еще не хватало! — У меня тоже есть темный костюм мужского покроя.

— Ты будешь похожа на активную лесбиянку.

— Я ведь, когда на каблуках, не ниже вас обоих получаюсь?

— При своем росте ты специально носишь такие каблуки, чтобы унижать среднестатистических особей противоположного пола, — заметил Ники.

— Так вот, — Маша не слушала его. — Мы будем одеты почти одинаково, одного роста и похожи…

— Как близнецы? — поинтересовался Николай.

— Нет, просто однофамильцы, — в тон ему ответил Ники.

Колобок стер со лба пот.

— Я — мазохист, — пробормотал, оглядывая выпотрошенные коробки. — Эта пленка наверняка давно уже на помойке.

Но все кругом про Колобка знали — он никогда ничего не выбрасывает. Он выключил «переноску», которая освещала его раскопки и, прижимая руку к ноющей пояснице, побрел к дальней от входа части студии, где обыкновенно работал с пленками. Там наблюдался относительный порядок.

Теперь темноту большого помещения рассеивали несколько неоновых трубок под потолком, одна из которых все время мерцала. Щелкала, гасла и загоралась вновь.

Колобок взболтал пластиковую бутылку минеральной воды, чтобы выгнать пузырьки, и принялся, причмокивая, пить из горлышка. Он был похож на упыря. Добродушного потного упыря.

Как все диабетики, он очень потел.

— Там-тарим-там-там, — пропел звонок на входной двери.

Кого принесло в столь поздний час?

Колобок пересек студию, прикрывая глаза от мерцающей под потолком лампы дневного света. Но когда он заглянул в глазок, за дверью никого не было.

— Дзинь, — звякнула какая-то стекляшка за его спиной.

Оператор обернулся.

Пустая бутылка из-под шампанского катилась по проходу между коробок — ему навстречу.

Колобок прижался спиной к входной двери. Он понимал, что никого, кроме него, нет в помещении. Но бутылка катилась метров десять, словно в ней был спрятан моторчик.

В студии полно хлама. Но Колобок знал наверняка, что пустых бутылок из-под шампанского тут нет. Он вообще не употреблял спиртного. Но даже если она каким-то чудом тут оказалась, так далеко катиться могла только в одном случае — если была брошена чьей-то рукой.

— Эй, кто здесь? — спросил Колобок неожиданно севшим голосом.

Мерцающая лампа издала какой-то особенно звонкий щелчок и погасла.

— Наружу, быстрей наружу, — застонал Колобок, путаясь непослушными пальцами у замка входной двери.

Но тут его рука наткнулась на что-то холодное и мягкое…

Лампа под потолком щелкнула и вновь засветилась.

Колобок держал за руку руководителя государства.

— Ой!

Он понимал, что это маска, уродливая гуттаперчевая маска.

— Ты-ы, понимаешь, не-прав, — сказала Маска. — К тебе-е, понимаешь, приехал кто?

Сам президент приехал.

Маска крепко держала оператора за руку резиновыми пальцами.

— Прекратите глупый розыгрыш, — пролепетал Колобок.

— Какой-й там розыгрыш? — удивилась Маска. — Все будет очень даже серьезно, — пояснила Маска совсем другим голосом.

И повела оператора за руку в глубь студии. У Колобка подкашивались от страха ноги, а пот заливал глаза.

— Сюда, — Маска толкнула его в середину круга, образованного осветительными приборами. Здесь он, как правило, проводил съемку.

— На стул, — приказал незнакомец, отпуская его руку.

— Но зачем… — вяло запротестовал Колобок.

— Это будет твоя лучшая работа, — маска на лице оставалась неподвижной, но оператор был уверен, что человек под ней улыбается. — Ты столько раз учил моделей, как им надо выглядеть, столько сердился, что они выглядят не так, что теперь можешь сам показать, как надо. Ну-ка, изображай, что тебе жарко!

— Я… я… — пролепетал Колобок, стирая обоими ладонями пот с лица.

— Ах, не жарко? — Маска повернулась к нему спиной, нагнулась над ящиками с всяким реквизитом и выудила оттуда бутыль с лампадным маслом. — Это, кажется, ты используешь, чтобы сделать жарко? Экологически чистый продукт, — прочитала Маска на этикетке.

— Кто вы? — выдавил из себя Колобок. — Я вас знаю?

— Конечно. Ты меня как-то видел, — тон у Маски стал насмешливым. — По телевизору, — человек дотронулся до гуттаперчевой маски.

Затем незнакомец подошел к Колобку, отвинтил пробку с бутыли и вылил все ее содержимое на скорчившегося оператора.

— Ну а теперь… — Маска достала из кармана изящную зажигалку, очень дорогую на вид, — тебе станет по-настоящему жарко. На этикетке, — Маска взглянула на пластиковую бутыль, а потом отшвырнула ее прочь, — написано, что это горит, не оставляя копоти.

Колобок зажмурился. Он давно уже вывел для себя правило — если чего-то боишься, это обязательно случается.

Боялся камней в почках, и заполучил их, боялся ослепнуть, и уже некоторое время скрывал от всех, что у него развивается катаракта, боялся погибнуть в огне…

— Не верю я всякой рекламе, — засмеялась Маска и спрятала зажигалку. — Наверняка, только коптит и воняет. В том, что касается смерти, надо придерживаться консервативной точки зрения…

И в руке его блеснуло стальное лезвие. Закаленная сталь казалась голубого цвета.

— Пожалуй, я закажу себе бифштекс, — предложил Ники. — Кровавый, с луком.

— Не знала, что ты любишь кровавый, — заметила Маша. — Я вот, например, вообще считаю, что мясо есть вредно. Во всех религиях про это говорится. Правда ведь? — она почему-то посмотрела на Николая.

— Я не специалист, — он пожал плечами. — Вот если бы я оказался твоим стоматологом, я бы согласился с таким утверждением.

— Какое счастье, что ты не мой стоматолог, — фыркнула Маша. — Но только при чем здесь мясо?

— В дикие времена люди грызли сырое мясо и имели здоровые клыки, — пояснил Николай. — А сейчас жуют «Орбит», да к тому же без сахара, а зубы сплошь металлокерамика. Стоматологам это очень на руку.

— Это потому, что люди потребляют мало фосфора и кальция, — нравоучительно заметила Маша. — А в рыбе…

— Можно еще использовать калийные удобрения, — произнес Николай себе под нос.

— Согласен на рыбу, — вмешался Ники, — Форель со специями и лимончиком.