Олег Игнатьев - Дойти до ада

— Быстрей! На выстрелы не отвечай, держись за мной! — крикнул Петр и растворился в ночном мраке.

— Я босиком.

Климов чудом поспевал за ним.

— Сейчас обую.

Понять, когда Петр говорит серьезно, а когда смеется, было трудно.

Дождь с мокрым снегом, ветер, грязь, какие-то железяки, трубы, доски — все это сбивало с ног, мешало бегу.

«Только бы на гвоздь не напороться, — старался не отстать от Петра Климов и по-кошачьи всматривался в темень, — или на стекло».

Чего боишься, то обычно и происходит.

Торчавшее в земле стекло разрезало ступню. Климов аж вскрикнул:

— О-о-о! — И, разом захромав, замедлил бег.

— Что там?

— Стекло, — шепнул в потемках Климов и наскоро перевязал порез платком.

— Не сильно? — Из кромешных сумерек возникла тень Петра, и Климов, сцепив зубы, побежал навстречу.

— Обойдется.

Только Петр определял сейчас, куда бежать, и только Петр не думал о погоне. Считал лишним. Кто не думает, тот действует. Урок Афгана.

Перебегая шоссе, Климов понял, что они направляются в город. За шоссе тянулся ряд гаражей. Петр подошел к одному из них, нашел слабое место в кирпичной стенке, примерился и проломил ударом кулака приличную дыру. В четыре руки они быстро расширили пролом, забрались внутрь. Следя за действиями Петра, Климов вспомнил его прозвище, полученное в Афганистане, — Дядя Мина. Взрывчатая сила его кулака могла убить любого. А кирпичи он расшибал играючи, словно сырые яйца.

За дверью гаража Петр нашел ломик, сбил замки, завел двигатель «волги» — она принадлежала бывшему директору продмага. Климов сел на заднее сиденье, и машина выехала на шоссе.

Петр, не зажигая фар, промчался мимо шахтоуправления, затормозил на перекрестке, шепнул Климову: «Пригнись» — и вышел из машины.

Властным жестом поманил к себе патрульного, который начал приближаться с видимой опаской. Второй постовой стал за «москвич» красного цвета. Климов узнал машину Петра.

— Могильщик сбежал, — сухо сказал Петр и, глядя на второго автоматчика, нарочно громко спросил первого: — Чистый сообщил об этом?

— Нет, — отозвался второй и вышел из-за «москвича». Петр был без оружия и не вызывал подозрений.

— Рация забарахлила, — уточнил первый и отвел ствол автомата в сторону. — Наверное, батарейка села.

— Ну-ка, покажи, — прошел мимо него Петр, сразу поняв, у кого рация. — У меня есть запасная.

— С нас пузырь, — обрадованно сказал первый и двинулся вслед за Петром.

Климов передернул затвор «Калашникова», чуть приподнялся над сиденьем, приготовился стрелять. Благо, мишени были крупные, отчетливо просматривались в свете фонарей.

«Здоровые бугаи, — забеспокоился Климов, когда постовые оказались нос к носу с Петром. — Таких петь не заставишь».

Взяв рацию, Петр потряс ее над ухом, выслушал необходимые советы, открыл блок питания, передал рацию первому, ткнул в нее пальцем, упрекающе прикрикнул:

— Вот, смотрите!

Когда наклонили свои головы, стукнул их лбами.

— Выбирай обувь, амуницию, — сказал Петр Климову, когда тот оказался рядом. — Только не спеши. Примерь получше.

Продавец в универмаге не бывает столь любезен, как был внимателен в эту минуту Петр.

Один из постовых зашевелился. Петр цепко схватил его за плечи, бешеным рывком поставил на ноги и, мощно развернув гигантский корпус, ударил пудовым кулаком. Климов аж вздрогнул. Постовой пролетел мимо и подрубленно свалился навзничь. На его нос как будто наступили.

— Теперь действуй, — сказал Петр и опечаленно похлопал по капоту «москвича». — Кто его так?

Климов сделал вид, что занят переодеванием. И что можно ответить, когда лобовое стекло разбито вдребезги, а кузов словно кто поковырял большим гвоздем.

— Пацаны, наверное.

Петр оценил шутку, оглядел переобмундированного Климова, спросил, как его нога, сказал, что хорошо бы залить ее йодом, согласился с Климовым, что в поликлинике они найдут все необходимое. Петр затолкал раздетого постового в багажник «волги», а другого, окровавленного, бросил на сиденье сзади, сел за руль.

В поликлинику Климов проник один, нашел в потемках процедурный кабинет, спокойно обработал рану, залил ее йодом и перебинтовал. Затем зашел в регистратуру, отыскал там связку ключей, подобрал один из них к замку стоматологического кабинета. Нашел в тумбочке и сунул в карман «Мицуету» — портативный бор и тончайшие титановые сверла. Немного постоял в задумчивости и вышел из здания поликлиники.

Сев в машину рядом с Петром, который напряженно всматривался в ночь, Климов сказал, что нужно «заскочить в школу».

— Зачем? — не понял Петр.

— Термит забрать и взрывпакеты.

— Откуда они там? — Петр вырулил на улицу, прибавил газу и посмотрел назад: погони не было. Климов вкратце рассказал про заваруху, про попытку отравить главаря банды, про ультиматум террористов.

Петр молчал и сосредоточенно кивал. На площади притормозил и крикнул постовым:

— Чистого не было?

— Не проезжал, — ответил старший.

— Странно, — громко сказал Петр и посоветовал быть начеку. — Могильщик отвязался.

— Знаем.

— Тагды ой, — дурашливо промолвил Петр и, выставив локоть в окно, покатил дальше.

Забрав из школы свои запасы «фейерверка», Климов почувствовал себя готовым к бою. Не хватало только рации, но он ее добудет. Для штурма шахтоуправления и рудника необходимо было обесточить городскую сеть.

Начинать надо было с ее распределительных щитов и главных кабелей. А все это находилось неподалеку от рудника, в усиленно охраняемой зоне.

Чтобы осуществить дальнейший план теперь уже совместных действий, Климов попросил Петра заехать во двор школы, оставить машину и пешком дойти до площади.

— К чему эти маневры?

Климов объяснил свою задумку, и Петр согласно кивнул головой. «Ориент», который Климов снял с бесчувственного постового, отдыхавшего в багажнике, показывал без четверти одиннадцать. Время бежало.

Зайдя к зданию администрации, бывшему горкому партии, со стороны леса, именуемого в городке «центральным парком», Климов осмотрел окна цокольного этажа, никого внутри не обнаружил, подозвал Петра.

Вдвоем они открыли узкое окно горкомовского туалета, помогли друг другу забраться внутрь.

— Где ты был? — шепотом спросил Климов, выглядывая в коридор, и снова закрыл дверь. — Я пришел к тебе домой сразу после тревоги.

— После какой? — не понял Петр. Климов рассказал ему о том, что было утром.

— Теперь все ясно, — сказал Петр. — А я поехал с утра пораньше к знакомому водиле, на автобусе работает, механик, кстати, — во! — Петр одобряюще выставил палец. — Проверить «ходовую» и почистить карбюратор, чтоб затем тебя без приключений отвезти на поезд, а тут меня какие-то козлы в десантной форме тормозят, почти на выезде из города, и грубо так — «выматывайся» — предлагают. Я было: что? куда? кто вы такие? А они, бакланы, давят понт, рвут из машины. Ну, я вышел. — Петр пожал плечами. — Образумил кой-кого. Поставил на уши.