Александр Тамоников - Жалостью к врагам не страдаем

– Ты охренел, Третий?

Андрей удивился:

– А в чем, собственно, дело, Первый?

– Как вел переговоры?

– Нормально. Вы же все слышали.

– Лучше бы не слышал. Ты зачем злишь боевиков?

– Кого злить-то? У них сейчас одно на уме – как свалить отсюда. А злее, чем есть, они уже не станут. Если же не нравится, как веду переговоры, присылайте в усадьбу Колданова. Он у нас интеллигентный, радиоэлектронщик, во всей хрени электронной шарит и матом ругается, лишь когда водки больше, чем надо на грудь. Пусть он говорит с отморозками!

– Ты еще поучи меня! Ладно! Слушай, что скажешь Халифу или Умару в 22.15. И переведи часы на время этого Умара.

– Понял, командир. Все сделаю как надо. Слушаю инструктаж.

– Значит, первое…

Соловьев проинструктировал Дрозденко за 12 минут. Андрей ответил, что понял. Заметил:

– Ты обратил внимание, как спокойно Умар воспринял ответ на вопрос о взрывах?

– Обратил. А Бурмистров ничего лучше не придумал, как взорвать улицу?!

– А что он мог еще придумать? Броситься под колеса, если внедорожник пойдет не на север, а к Тарды?

– Ладно, все! И тон смени. Будь с бандитами повежливей. Не дразни их, не огрызайся. Покажи, что начальство якобы вздрючило тебя и возложило всю ответственность за жизнь заложников на твои широкие плечи. Понял?

– Так точно, Первый!

– Работай, мы на стреме!

В 22.15 Дрозденко вновь крикнул из веранды:

– Халиф! Время переговоров! Как видишь, я пунктуален.

В ответ раздался голос Галанова:

– С тобой говорит Умар!

– А! Это опять ты? Почему твой босс сам не выходит на переговоры? Боится?

Галанов крикнул:

– Халиф никого не боится!

– Заметно! Закрылся в доме вместе с бабами. Смельчак, ничего не скажешь.

– Оставь свое мнение при себе, пес!

– А вот оскорблять меня не надо. Не рекомендую. Мы перейдем к делу или закончим все разговоры со всеми вытекающими из этого последствиями?

– Что ты можешь нам предложить, капитан?

– Я бы лично предложил вам по порции свинца, но командование имеет другое мнение. Ему важно сохранить жизнь заложников. Тем более что это женщины и дети. Короче, Умар! Мы готовы выпустить вас из аула, но при условии предварительного освобождения заложников.

Галанов затребовал:

– Выражайся ясней! Что значит предварительное освобождение заложников?

– А то, что сначала вы отпустите женщин и детей, а после на любом из внедорожников гаража данной усадьбы, которые, кстати совершенно не пострадали в ходе штурма, можете покинуть Хаба-Юрт. Два часа вас никто искать не будет. Преследовать тоже. Жизнь и свободу на эти два часа мы вам гарантируем. Но при условии, что освободите всех заложников.

– Ты за кого нас держишь, капитан? За идиотов? Дилетантов?

– Это не я, это командование условие выставило. Что предлагал бы я, ты знаешь.

– Мы отпустим заложников, а на выходе вы подстрелите нас, как куропаток?

– Я же сказал, вам дается два часа, чтобы уйти отсюда. За это время можно затеряться в горах, по опыту знаю.

– Я не верю тебе!

– Твое дело. Ты выслушал наши условия, можешь изложить свои – вернее, Халифа, ты сам ничего не решаешь.

– Мы все решаем вместе!

– Сомневаюсь, но слушаю!

– Ваши условия для нас неприемлемы. Но нам не нужна и куча баб с детьми, которые своим ором душу вынимают. Наши требования таковы. Ты связываешься со своим командованием, и оно в течение двух часов, до 0.15, обеспечивает посадку за восточной высотой, где начинается Кентумское ущелье, вертолета «Ми-8» с безоружным экипажем и полными топливными баками. На борту вообще не должно быть никакого оружия. Как только вертолет прибудет на место, мы отпустим часть заложников. И продолжим разговор. Это пока все!

Дрозденко крикнул:

– Эй, Умар, погоди! Если я запрошу вертолет, то командование непременно задаст вопрос, куда вы намерены на нем лететь. Чтобы подготовить и «вертушку», и экипаж, который еще надо подобрать. Вряд ли найдется много добровольцев путешествовать с вами!

– Минуту!

– Хоп! Иди, посоветуйся с Халифом.

Галанов возобновил переговоры через считаные секунды; видимо, Халиф находился рядом:

– Передай командованию, что мы намерены лететь на юго-восток. Дальность полета около семисот километров. Этого достаточно!

– Далековато вы собрались!

– Это не твое дело.

– Я передам ваши требования насчет «вертушки», но учтите, если все, конечно, сложится, – ночью «Ми-8» не летают. В темное время суток, я имею в виду.

– Но вы же используете вертолеты, способные летать в темное время суток?

– Используем, но их единицы и сейчас в регионе ни одной такой «вертушки» нет. Это я знаю точно!

– Если хотите спасти заложников, перегоните вертолет из другого региона!

– Еще вопрос, Умар, который мне зададут. Почему следует посадить «Ми-8» у начала Кентумского ущелья, а не на плато за виноградниками? Или где-нибудь в другом месте? Вокруг аула везде площадки найти можно.

– На этот вопрос ответа не будет.

– Сколько заложников вы отпустите в случае посадки вертолета?

– Я же сказал, часть. А какую, узнаешь в полночь! Все! До 0.15!

Дрозденко вошел в дом, вызвал на связь Соловьева.

– Первый, я – Третий!

Подполковник ответил:

– Я все слышал. В принципе ничего другого от бандитов ждать не следовало. Сколько помню, они почти всегда, зажатые в угол, прикрываясь заложниками, требовали вертолет, дури, денег. Ну, еще оружия или боеприпасов. Пока Халиф затребовал лишь вертолет. Что ж, придется подгонять сюда нашу «вертушку».

– Ступина?

– Да, «Ми-8» майора Ступина.

– Слушай, командир, а ты узнавал, сколько в доме женщин и детей?

– Узнавал. Четверо жен, пять наложниц, двое мальчиков, четверо девочек. Старший сын Асанова учится в Турции, еще двое сыновей находятся в Саудовской Аравии. Две старшие дочери замужем. Также проживают за границей. Где именно, не уточнял. Они нам не нужны.

– Плодовитым был этот Асанов!

– А кто здесь не плодовит? Но среднеазиатские мужики кавказцам в этом вопросе фору порядочную дадут. У тех от одной жены по дюжине детей!

– Хрен с ними! Значит, ждем прилета Ступина?

– Да. Я немедленно свяжусь с Потаповым, он обеспечит прибытие вертолета и посадку в указанном боевиками месте. К тебе же посылаю Бурмистрова и Чернова. Заблокируйте проход в женскую половину. А то как бы Халиф с Умаром ночью не пошли на прорыв через дом.

– От баб они вряд ли уйдут. Но проход заблокируем. И, командир, не мешало бы пожрать!

– Ребята принесут сухпай! Воду в доме найдете. О времени прибытия вертолета сообщу дополнительно. До связи!

Дрозденко присел на какой-то ящик, непонятно каким образом оказавшийся в коридоре тылового дома. Закурил.