Евгений Сартинов - Черный риэлтер

К фотографиям первым потянулся сам Баграм, он долго просматривал снимки, которые из его рук тут же рвали другие парни. Наконец он задержал один из снимков, и выматерился.

— Это же Лешка! — сказал он.

— Какой Лешка? — спросил Мышецкий.

— Какой!? Ты что, Савва, ты то его должен знать! Помнишь, мы еще вместе, втроем в госпитале лежали, в Бишкеке? Ты с контузией, я с ранением. А он лежал рядом с нами. Нас с ним ранило одинаково, в один день и в одно место. У него шрам был под ребрами в форме треугольника, а у меня в форме звезды. Мы еще прикалывались с ним по этому поводу. И наколку мы эту делали там же, одинаковую. Татарчонок нам ее колол, помнишь?

— Равиль? Малый?

— Ну да. Мы еще так удивились: из одного города, служили рядом, в Баграме, а друг друга не знали. Базировались на разных краях аэродрома.

Мышецкий начал припоминать.

— Ну-ну, сивый такой, из летнунов. Он на полгода моложе нас был, осенний призыв.

— Из вертолетчиков!

— Ну да, Лешка, как его фамилия то…

Они оба замялись, вспоминая.

— Юмористическая у него была фамилия, — вспомнил Мышецкий.

— Евдокимов!

— Точно!

— Он после армии куда то пропал…

— Да не пропал он, а на Севере работал, нефтяником, — поправил Баграма Савелий.

— А, вот чего!

— Ну да. Года три назад он приходил ко мне в совет. Что-то у него там с бабой было нехорошее. Разошелся с ней, она его посадила года на два…

— Да ты что!

— Да! Вроде бы, он избил ее. Потом квартиру они разменяли, и он исчез.

— Как исчез? — спросил Колодников. — Когда?

— Ну, мы обычно, собираемся пятнадцатого февраля, на кладбище, там у нас молебен, панихида, а потом едем сюда. Знаешь, Андрей, это у нас как перекличка. Там сразу узнаем, кто умер, кто уехал. И Лешки последний раз точно не было.

— А где он жил? — спросил Колодников.

Баграм пожал плечами.

— Да, хрен его знает. Счас то откуда это узнаешь?

Но Савелий не разделил его скептицизма, а полез в стол и достал оттуда здоровую, амбарную книгу.

— Счас узнаем. Тут у меня все, и афганцы, и чеченцы. Вообще, все интернационалисты. Есть даже три вьетнамца. Два старичка в этом году умерли, жалко, они еще даже в Корее воевали. Майор один в Эритрее воевал, трое служили на Кубе, два воевали в Анголе. Где этот Евдокимов? А, вот он: улица Тухачевского, дом два, квартира шесть.

Колодников переписал данные Евдокимова, потом спросил: — Ну, что, господа ветераны, сможете опознать боевого друга в морге? А то похоронят скоро парня под номером на бирке.

— Завтра, завтра с утра подъедем, и все сделаем. Похороним по всем правилам, с попом и отпеванием, — сказал Баграм, и, открыв внутреннюю дверь, крикнул куда-то внутрь своего кафе: — Людка, тащи еще бутылку, и пожрать чего-нибудь! Огурцов малосольных не забудь!

Они приглашали Колодникова остаться, но тому, несмотря на всю тягу к спиртному, было не до этого. Надо было срочно искать патологоанатома Беленко.

Дело к нему было неблагодарное, но нужное.

Тем же вечером произошло еще одно неприятное событие в жизни Астафьева. Гаража своего у них с Ольгой не было, так что они ставили машину на ближайшую стоянку. Юрий поставил свое «Рено», и хотел уже уходить, когда к нему подошел крепкого сложения пожилой мужчина в защитной куртке. Все его звали просто Матвеичем. Астафьев краем уха слыхал, что он из офицеров, но близко с охранником знаком до этого не был.

— Юр, ты, говорят, в милиции служишь? — спросил охранник.

— Ну да, а что?

— Слушай, сын мой с какими-то отморозками связался, боюсь, сядет он с ними, козлами…

Юрию пришлось в течение получаса выслушивать рассказ охранника. Потом он давал всякие глупые советы, к кому обратиться, что сказать. Тут в ворота проскочили знакомая черная машина, коротко бибикнув на ходу. Поставив свою «двенадцатую» рядом с «Рено» Астафьева, Ольга открыла дверь и крикнула: — Юр, возьми пакеты!

Астафьев всегда поражался этому умению Ольги заканчивать день добровольной переноской невероятных тяжестей.

— Что ты опять тут набрала? Кирпичи, что ли?

— То же, что и всегда: пожрать, постирать, и помыть голову. На тебе вот эти три пакета, а этот, так и быть, я возьму сама.

Они уже подходили к подъезду, проходили мимо единственного горящего в их районе фонаря, когда из темноты выдвинулись к ним навстречу четыре темных фигуры.

— Эй, дядь, дай закурить, — хрипловатым голосом попросил один из них.

— Рановато тебе еще курить! — За Астафьева резко ответила Ольга.

— Молчи, кошевка! Деньги давай, сука! — В руках любителя никотина щелкнула пружина выкидного ножа.

— Что!? — взвизгнула Ольга. Астафьев насчет драки был не очень хорош, хотя пару ударов отрепетировал хорошо. А вот с Ольгой они просчитались. До сих пор хотя бы раз в неделю она моталась в Железногорск к личному тренеру, поддерживая свои многолетние познания в карате. Так что, парни толком и не приступили к делу, как Малиновская выпустила из рук свою сумку, и закатила своему обидчику такой удар прямой в челюсть, что тот выпустил свою выкидуху, и грохнулся задом на землю. Юрий же почувствовал движение за спиной, и, хотя и успел отклониться в сторону, но получил болезненный удар в плечо. После этого и он бросил свои пакеты, и, перехватив вновь занесенную руку, нанес нападающему удар ногой в пах.

— Леха! — вскрикнул его противник, но Леха в это время уже летел на землю от удара Ольги. Между тем Юрий почувствовал, что ручонки его противника далеко не атлетического сложения, и рывком дернул его на себя, а потом в сторону. Парень полетел на землю, зазвенел по асфальту выпавший из его рук кусок водопроводной трубы.

— Юрка, сзади! — крикнула Ольга. Повинуясь инстинкту самосохранения, Астафьев, не раздумывая, прыгнул вперед, метра на три. Он оглянулся и успел увидеть, как четвертый из нападавший со всей силы опускает здоровенную арматурину как раз на то самое место, где только что стоял Астафьев. В пакетах, а как раз на них пришелся этот удар, звонко хрустнуло что-то стеклянное. Это окончательно разозлило Юрия. Он рывком расстегнул куртку и вытащил из нагрудной кобуры пистолет. Вопреки всем инструкциям он у него всегда был готов к бою, только стоял на предохранителе. Астафьеву жутко захотелось выстрелить в лицо этого козла, но предохранитель в его мозгу заставил поднять руку вверх, и только тогда нажать на спуск. Трое нападавших сыпанули в разные стороны со скоростью потревоженных тараканов. Но четвертый, к удивлению Юрия и Ольги снова прыгнул вперед и еще раз попробовал ударить Астафьева своей метровой железякой. По габаритам это был добротный лом, толщиной с черенок швабры. В это дело попробовала вмешаться Ольга, но парень с арматурой так резко выбросил ее торцом в сторону Малиновской, что она еле успела отскочить. Астафьев к этому времени успел рассмотреть нападавшего: коренастый, с широкими, могучими плечами, с бычьей шеей, сутулый, с какими-то бычьими, навыкате глазами.