Вячеслав антонов - курьер.ru

Пока Андрей сидел за рулем, мелькнула мысль: на кой черт ему этот китаец со своими проблемами?! Дело сделано, товар передан, а сейчас надо связаться с питерским начальством, и пусть его выводят по собственным каналам фирмы. Проще было сделать это до стычки с фараонами, но если свои захотят, вытянут в любых обстоятельствах — слава Богу, не в первый раз. Как сказал бы в наши дни Тарас Бульба: «Нет святее уз товарищества, чем общество с ограниченной ответственностью!» Правда, звонить лучше не по сотовому, а по какому-то другому телефону. Возможно, в этом баре такой найдется.

Внутри было шумно, полно народа: черного, белого, желтого. Мелькали белые форменки американских матросов рядом с платьицами китайских шлюх; голые кирпичные стены почти скрывались в клубах табачного дыма, подсвеченных ярко-синими неоновыми трубками. Рядом со стойкой Шинкарев заметил то, что требовалось — массивный никелированный телефон-автомат еще старого образца, с прорезью для монет. За стойкой стоял бармен-негр в белой рубашке, с «бабочкой»; синие отсветы пробегали по лоснящейся «морде лица».

— Виски, — бросил Андрей по-английски бармену. — И мелочи на сдачу, чтоб позвонить.

— Конечно, дружище, — бодро ответил тот, покачивая плечами в ритме «рэгги».

Тяжелый стакан с «Джонни Уокером», пущенный твердой рукой, подъехал по стойке прямо к телефону. Лихой негр — откуда он в китайском городе? А смешно все-таки: «який ж ты гарний украиньский хлопец, когда ты нигр?.. » — думал Шинкарев, пока пальцы давили на кнопки. На стене у автомата фломастером был написан номер телефона с пояснением: «Want fucking? Hot European bitches! Call now!» (Хочешь потрахаться? Горячие европейские сучки! Звони сейчас! (англ.))

— Хай, шеф! — Со своей питерской конторой капитан Шинкарев говорил тоже по-английски, сленгом и тоном торгового агента, которому давно осточертело портово-таможенное крючкотворство.

— Эндрю на проводе! Ну, мы, короче, шипмент сделали, разгрузились нормально. Инвойсы я передал, куда велено.

— И что? — В сухом «бизнес-инглише» начальника сквозила тревога, поскольку звонок в контору означал, что у курьера серьезные проблемы.

— Да все выйти не можем, будь оно неладно, — все так же лениво продолжал Шинкарев. — Санитарный контроль прицепился. Обложили, суки, конкретно. Такие дела.

— Понятно.

— Вы там это... задницами-то шевелите, чтоб нам выйти вовремя. Не то партнеры неустойку выкатят.

— Про это не думай. Ты как, хорошо сидишь? — спросил шеф. — Местные знают, где ты?

— Сижу-то я нормально, только времени мало. А знать они не знают, зачем им знать? Верно я говорю?

— Сможешь позвонить через полчаса? — спросил начальник.

Андрей подумал пару секунд:

— Звякнем, понятное дело.

Если придется уйти отсюда раньше, черт с ним, сделает звонок с сотового. Хоть это и нежелательно.

— Ну, давай, — закруглился начальник.

Положив трубку, Андрей посмотрел на небольшую сцену, на которой выделывался какой-то китаеза, рявкая блестящим саксофоном, будто он второй Дюк Эллингтон. Впрочем, это как раз то, что нужно, — требовалось расслабиться, отпустить нервы, хотя бы на несколько минут. Андрей вообще любил блюз; особенно ему нравилось в таких вот портовых кабаках, в легком хмелю, среди международных шлюх и табачного дыма. Сам он не играл ни на каком инструменте, а свои творческие способности проявлял исключительно в китайском мордобое да эротических приключениях с туземными женщинами всех континентов. Уж тут что было, то было — из песни слов не выкинешь. В курьерских кругах вообще считалось, что ежели командировочный мужик не нашел себе бабы в дороге или в пункте назначения, то никуда он и не выезжал.

— Есть у тебя план города? — обратился Шинкарев к бармену.

— Ясное дело, дружище. Вот где мы с тобой. Сечешь?

— Понятно. А где Хоризон-драйв? Та-а-ак, тоже понятно. Я пока посмотрю план, а ты плесни мне еще. Дернем с тобой по маленькой, а?

Чен вел его туда, на Хоризон-драйв. Как это случилось, что фараоны перехватили их на самом подходе? А план пусть будет под рукой: если из конторы дадут новые координаты встречи, Андрей уже не будет спрашивать бармена, — сам найдет нужное место, для конспирации ведя пальцем совсем в другом направлении.

— На работе спиртного ни-ни, извиняй, дружище, — ответил бармен, поднимая стакан шипучки и все так же поводя плечами. — А ты держи. Cheers!

— Cheers!

Поглядывая на свой «ориент» и держа план на коленях, Андрей снова повернулся к эстраде, на которой виляла бедрами китаянка-стриптизерша, медленно задирая подол блестящего платьица.

***

В Петербурге звонок Шинкарева принял Геннадий Сергеевич Дробышев, директор представительства кипрской компании «Лимассол инвестментс Лтд», еще недавно носивший погоны полковника ГБ. Кроме бывшего полковника, в кабинете находился секьюрити-менеджер фирмы, бывший майор Петр Степанович Лазаренко. Впрочем, никто из персонала фирмы не считал себя «бывшим» — «там, где нужно» шла выслуга лет и присваивались очередные звания.

В данный момент проблема была серьезной и решать ее требовалось быстро.

— Осложнения у курьера? — переспросил секьюрити-менеджер. — Придется вытаскивать по страховочному каналу.

— Есть такой?

— Канал-то найдем, но... — протянул майор Лазаренко.

— Что такое?

Петр Степанович молча полистал блокнот, наконец отыскал какую-то запись:

— Я вот что думаю, товарищ полковник... виноват, господин директор. Толковал я утром со знакомым хлопцем из Большого дома. Хлопец этот шизиков пасет. Разных, в том числе и тех, что на Восстания кучкуются.

— Каких еще шизиков?

— Сейчас... а, вот: «Фалунгун-Дайфа». Китайская секта, вождь Ли Хун Джи, по его собственному утверждению, воплощенный Будда. Секта создана на деньги ЦРУ, начала работать в Америке и Канаде, в среде китайских эмигрантов, но всеми силами пробивается в КНР. По всему миру уже больше двухсот миллионов последователей, сто миллионов только в Китае. Остальные — европейцы, штатники, ну и наши придурки.

— Цель?

— Главная цель — раскачать политическую ситуацию в континентальном Китае, чтобы повторились события на площади Тяньаньмэнь. После чего поставить в стране проамериканский режим, кого-нибудь вроде чанкайшистов с Тайваня. Параллельно секта действует и в Юго-Восточной Азии, выполняя главную установку Америки: стравливать Китай с тамошними режимами. Сами китайцы фалунгуновцев бьют нещадно и сажают при первой возможности. Похоже, всерьез их опасаются [2].

— A y нас-то они что делают? — спросил директор заинтересованно, одновременно с беспокойством взглянув на часы.

— А что у нас «Аум сен рикё» делала? Вот и эти то же самое: вдох-выдох, два притопа, три прихлопа. Духовный путь, одним словом.