Илья Деревянко - Замусоренные

— Да нет! Слишком много героина зараз вколол.

— У-уф! — облегченно выдохнул Василек, вешая трубку.

Огорчение по поводу «естественной» смерти подчиненного он не испытывал. Больше всего на свете Николая беспокоила сохранность собственной шкуры, а Ряха… Невелика беда! Замену подыскать не сложно… Васильев принял очередную дозу элениума.

Выглядел Василек скверно, лишний раз подтверждая известную пословицу: «Смерть одна, но трус умирает сто раз». За время, прошедшее с момента гибели Луны, Николай постарел лет на десять, здоровье резко пошатнулось. Постоянный страх убивал главаря замусоренных не хуже медленно действующего яда. Почти каждый день болело сердце, в волосах появилась седина, донимала бессонница. Когда же под воздействием лошадиных порций снотворного Васильку удавалось заснуть, его мучил один и тот же сон: покойный Вадим Михайлов с окровавленной головой и мстительной улыбкой на бледных губах с невероятной силой тащил верещащего от ужаса Николая к огромной помойке.

— Здесь твое место, Коля, здесь! — глухо бормотал мертвец, поднимал Василька за ноги и запихивал вниз лицом в зловонный мусорный бак. Николай с воплем просыпался, выкуривал несколько сигарет, глотал транквилизаторы, кое-как засыпал, и кошмар начинался по новой… В дневные часы Василек страдал стремительно развивающейся паранойей.

Он жестоко избил жену, заподозренную в связях с неведомыми врагами, и та убралась от греха подальше к родителям, залечивать синяки да ушибы. Продукты Николаю доставляли на дом подчиненные, которых он встречал в прихожей, держа в руках взведенное помповое ружье.

«Взбесился Василек, — втихомолку сплетничали друг с другом замусоренные. — Того гляди покусает!»

Таким образом, Фрол с Андреем, отложившие убийство Васильева «на десерт», сами того не ведая, устроили ему изощренную пытку…

Прикончив Ряху, Владислав Окунев, не откладывая дела в долгий ящик, принялся пасти Пятака. Тот, подобно недавно почившему приятелю, не подозревал о приближающейся смерти, в открытую появлялся на улицах, и Окуню не раз представлялась возможность шлепнуть его из пистолета с глушителем да сделать ноги по-тихому. Однако Фрол просил имитировать несчастный случай или организовать бесследное исчезновение, и Владислав догадывался, что у шефа есть на то веские причины. Между тем Пятак любил общество, постоянно вертелся в людных местах: в барах, кафе, на дискотеках и возвращался оттуда в компании одного-двух друзей. Промаявшись несколько дней, Окунь обратился за советом к Фролу.

— Не могу застать козла одного! — пожаловался он.

Фрол нахмурился.

— С ним постоянно кто-нибудь рядом… — продолжал Владислав.

— Мужики? Бабы?

— Молодые парни, похоже, товарищи по работе. Вариант с «несчастным случаем» не проходит. Более реально устроить «бесследное исчезновение». Но тогда придется валить заодно и их.

— Чего же тебе нужно? Помощи?! — слегка подобрел Фрол.

— Нет, твоего разрешения!

Умиленный дисциплинированностью Окуня, Фрол широко улыбнулся.

— Сим дозволяется воину Владиславу замочить вместе с Пятаком любого замусоренного или мусора, — с шутливым пафосом провозгласил он. — Но гляди, чтоб не пострадали случайные люди! — уже серьезным тоном добавил Фрол.

— Это само собой! Не беспокойся! — заверил шефа успокоенный Окунь.

Пятак вместе с коллегой по васильковской бригаде, прыщавым двадцатилетним парнем по кличке Рябина, и переодетым в штатское сержантом милиции Александром Петровым «гудел» в кафе «Золотая Роза», хозяин которого находился под васильковско-ментовской «крышей». Компанию Пятака обслуживали, разумеется, бесплатно. Рябина с Петровым усердно глотали халявное мартини, а Пятак отдавал предпочтение анаше, лишь изредка прихлебывая пиво. Играла тихая музыка. Декоративные светильники под потолком отбрасывали причудливые, разноцветные блики света. Из кухни доносился вкусный запах шашлыков, жарящихся по персональному заказу Петрова. Остальные посетители «Золотой Розы» старались держаться подальше от Пятака со товарищи и вполне обоснованно не ожидали от них ничего хорошего. Владелец кафе с опаской поглядывал в сторону «дорогих гостей», мечтая в глубине души, чтобы те не учинили очередного скандала и побыстрее убрались восвояси. Но прибалдевшие «хозяева района» уходить не торопились, а обкурившийся Пятак с нетерпением ожидал возможности съездить кому-нибудь по морде. Случай не замедлил представиться. В кафе под руку со светловолосой девушкой зашел молодой бородатый мужчина, оказавшийся в Н-ском районе проездом и решивший перекусить.

— Неплохие сиськи, — громко сказал Пятак, вместе со стулом повернувшийся в сторону новоприбывшей блондинки. — А губки пухлые, рабочие! Сосет небось классно!!!

Спутник девушки побелел от гнева.

— Подожди, Света, — тихо сказал он и решительно направился к Пятаку.

Тот, предвкушая потеху, грязно ухмыльнулся.

— Извинись сейчас же! — потребовал мужчина.

— Иди на х..! — ответил Пятак.

— Что ты сказал?

— Что слышал, педрила!

Разъяренный мужчина схватил обнаглевшего подонка за шиворот, рывком поставил на ноги и раскрытой ладонью влепил ему звонкую пощечину. Пятак от неожиданности визгливо хрюкнул, но в этот момент подкравшийся сзади Рябина с размаху рубанул бородача ребром ладони по шее, а сержант Петров заломил ему руки за спину захватом «ласточка». [23] Специальный милицейский захват, применяемый при задержании. Стоя сзади, предплечьями обхватывают руки задерживаемого за бицепсы, пропускают свои руки ему за спину и сведенные вместе ладони до предела поднимают вверх к затылку.

Злорадно хихикнув, Пятак врезал оглушенному и беспомощному человеку ногой в живот.

— Вызовите милицию! — закричала девушка, обращаясь к владельцу кафе.

— Они и есть милиция, — хмуро ответил тот. — Твоего же парня заберут в участок, а там вообще все внутренности отобьют!

— О Господи! — заплакала блондинка. — Полное беззаконие!

Пятак еще пару раз ударил бородача, плюнул в лицо и грубо рявкнул:

— Выматывайся отсюда, пока цел!..

Сидевший в дальнем углу Владислав с трудом удержался от вмешательства. Окунев был в состоянии запросто отметелить троих мерзавцев, но тогда бы он засветился и не смог довести до конца операцию «Ассенизация» (так мысленно окрестил Владислав предстоящую ликвидацию замусоренных)… Избитый мужчина вместе с рыдающей девушкой, пошатываясь, вышел на улицу. Пятак, Рябина и сержант Петров продолжили прерванную гулянку.

— Лихо ты, Саша, скрутил бородатого! — веселился обкуренный Пятак.

— А то! — важно пробасил сержант, откупоривая новую бутылку. — Я профессионал!