Сергей Самаров - Лезгинка по-русски

Здесь все закончилось быстрее, чем успело развернуться. Последними из дверей казармы выскочили офицер и солдат и сразу же попали под пулеметную очередь. Тихомиров, считая в уме потери противника, решил, что из казармы больше никто не выйдет, сделал поворот и направил машину к левому крылу главного корпуса – туда, где находились лаборатории.

Группа подполковника Занадворова действовала так же стремительно, как и группа майора Тихомирова. Прорвавшись через контрольно-пропускной пункт, где уже никто не имел возможности оказать сопротивления, спецназовцы бегом преодолели расстояние до главной двери. Пока Рататуев перезаряжал «РПГ-7», можно было использовать подствольные гранатометы. Ёлкин выстрелил в дверь прямой наводкой еще с дистанции, вбив ее внутрь одним выстрелом. И, когда группа ворвалась в помещение, видно было, что под дверью лежал придавленный охранник. Он еще шевелился и пытался, не вставая, поднять оружие, что и было прекращено одной очередью.

– У меня один есть, – доложил снайпер, оставленный в «коробке» КПП, чтобы оттуда из окна контролировать площадь двора.

– Где-то еще один остался, – сказал командир. – И отдыхающая смена…

В створ распахнувшихся двойных дверей, откуда так необдуманно желало выскочить несколько человек, ударили очереди сразу из всех автоматных стволов. В ответ раздался только один выстрел, пистолетный. Пуля ударила в бронежилет Ёлкина и срикошетила.

Капитана этот выстрел не остановил. Его уже заряженный подствольный гранатомет нацелился на следующую дверь; взрыв гранаты выломал ее. За дверью была лестница. Занадворов бросился к ней первым и остановился в дверном проеме. На середине лестничного пролета стоял сухощавый немолодой военный с полковничьими погонами, держал в руке опущенный пистолет и смотрел на спецназовцев, не очень понимая, что происходит; тем не менее страха не выказывал.

– Полковник Лоренц, как я понимаю? – спросил Сергей Палыч по-английски.

– Да, это я, – ответил полковник. – С кем имею честь?..

– Вы арестованы. Обвинение вам предъявят потом. Но я не буду вам объяснять ваши права, как это у вас в кино делается… Лесной, обеспечь господину полковнику охрану и попроси его проводить нас к Джабраилу Дидигову.

Капитан Ёлкин английским тоже владел и свою задачу понял. Он вставил в «подствольник» новую гранату и наставил на полковника не автомат, а именно гранатомет. После чего отобрал у того пистолет.

– Это наверху, – Лоренц гранатомета не испугался и отвечал спокойно. – Я покажу.

Он пошел первым, за ним – Занадворов с Ёлкиным.

– Остальные внизу. Соединяйтесь с Тихим! – прозвучал приказ командира. – Работайте.

На втором этаже был небольшой холл. Лоренц сразу толкнул ближайшую дверь и вошел внутрь.

– Что там, Зигфрид? – спросил человек в белом халате, заглядывающий под веко лежащему в кресле капитану Джабраилу Дидигову.

– Там мы, – ответил Занадворов. – С визитом. С кем имею честь познакомиться?

– Подполковник Спрингфилд… – А этот американец выглядел полностью растерянным и испуганным.

– Очень приятно, профессор! Вы тоже арестованы, как и полковник Лоренц. И вам я тоже не буду объяснять ваши права, потому что в данной ситуации вы всех прав лишаетесь. По моему приказу. Что с Дидиговым?

Американцы промолчали.

Занадворов шагнул к капитану, Ёлкин последовал за командиром. Джабраил не спал, но был полностью недвижим и невменяем.

– Напичкали фенциклидином…

Сергей Палыч выпрямился, шагнул вперед и выбил из рук полковника большой пакет, но было уже поздно. Лоренц высыпал себе в рот все его содержимое и лихорадочно глотал, кашляя и давясь порошком.

– Прощайте, Зигфрид… – ухмыльнулся профессор Спрингфилд.

– Что, может, воды ему дать? – спросил Ёлкин.

– Это только ускорит реакцию. Он проглотил не меньше сотни доз наркотика. В сто раз больше, чем господин Дидигов…

– Глотайте и вы, профессор! – сказал Ёлкин. Взяв в руки со стола второй пакет, непочатый, он вскрыл упаковку. – Глотайте. Здесь написано, что это лекарство от простуды. После такой дозы вы никогда не будете болеть…

– У меня нет такой потребности, – Спрингфилд ответил холодно, сделал шаг назад и посмотрел на Занадворова, понимая, кто здесь командует.

Занадворов кивнул Ёлкину.

– Покорми его. Я капитана отнесу… Только поторопись – здание скоро будут взрывать!

И взвалил Джабраила себе на плечо.

После того как был захвачен гараж и три классических внедорожника «Лендровер Дефендер» выехали к воротам, группа собралась около машин. Капитан Захватов, с пультом управления в руках, смотрел на командира. Подполковник обернулся, вздохнул и кивнул:

– Работай.

Несколько взрывов прозвучали одновременно. Взрывные устройства были заложены профессионально и строго в необходимых местах под несущими стенами. Здание вздрогнуло и развалилось; осела крыша, оставшаяся почти целой.

– И осколки почти не летят… Работал мастер!.. – сказал майор Тихомиров.

– Дело сделано, – констатировал Сергей Палыч. – По машинам! Надо освободить пленников и забрать Элизабара. И – домой…

Едва военные разведчики вместе с уже бывшим подполковником грузинской разведки Элизабаром Мелашвили и капитаном ФСБ Джабраилом Дидиговым, которого пришлось нести на себе, перешли реку и миновали проходы в скалах, у них за спиной раздался еще один мощный взрыв.

– Местные чеченцы выступили, – сказал капитан Захватов и посмотрел на подполковника. – Второй взрыв, как я понимаю, уже ни к чему?

Он показал пульт дистанционного управления взрывным устройством.

– Они же на эту сторону не полезут, – согласился Занадворов.

Захватов размахнулся и перебросил пульт через скалу в реку.

– Все меньше всякого хлама в карманах!

Штаб-квартира ЦРУ находится неподалеку от Вашингтона в небольшом городке Лэнгли, штат Виргиния.

Сумо – японская культовая борьба.

Танк «Абрамс» – супердорогой танк, стоящий на вооружении армии США. США утверждали, что он неуязвим в бою для любых противотанковых средств и поразить его можно только ракетой. Однако во время штурма Багдада иракцы сумели подбить больше десятка этих хваленых танков из обычного российского гранатомета «РПГ-7», стреляя сверху, с балконов и из окон домов, обычными бронебойными гранатами.

Фраза была сказана генералом армии Варенниковым во времена войны в Афганистане, когда прославленный генерал, тогда командовавший контингентом советских войск, наблюдал за занятиями кабульской роты спецназа ГРУ.