Валерий Горшков - Тюрьма особого назначения

— Ошибаетесь, милейший! Подземные ходы существовали во все времена и у всех народов. Россия — не исключение. Особенно много подземных ходов было вырыто во времена Ивана Грозного... Между прочим, тогда...

Марков жестом руки прервал профессора, подошел к нему и положил руку на плечо.

— Спасибо за информацию. Как только найду этот тайник, немедленно сообщу вам. А сейчас, по случаю завершения нулевого цикла наших поисков, предлагаю выпить по пятьдесят грамм хорошего греческого коньяка! — Из того же кейса Марков извлек плоскую бутылку «метаксы» и, без спроса достав из серванта два пузатых коньячных бокала, одним движением свинтил жестяную пробку и плеснул на их донышко янтарный напиток.

— За удачу нашего общего дела! — Марков поднял бокал, выжидающе глядя на профессора. Тот молча присоединился и, неопределенно кивнув седой головой, выпил коньяк, после чего поставил бокал обратно на стол и скрестил на груди руки.

— Мне хватит. Сердце, знаете ли, пошаливает, — уточнил он, словно извиняясь перед Марковым за то, что не поддерживает компанию. — Все-таки уже не двадцать и даже не пятьдесят... В молодости порой казалось, что жизнь — бесконечна, а вот прошла она, и даже оглянуться не успел...

— Раз так, — сделав вид, что отпивает глоток, согласился Кирилл Валерьевич и убрал фляжку в кейс, — то и я тоже не буду усердствовать. Все-таки за рулем... Да и пора мне... Работа не ждет! Тем более такая суетная, как у меня. Вот уйду из мэрии, тогда можно позволить себе маленький отдых, а пока расслабляться некогда.

— Что, собираетесь менять службу? Решили возвратиться обратно в МИД?! — с вежливой заинтересованностью спросил Рогов, но финансист категорически покачал головой.

— Нет, не угадали. Думаю всерьез заняться бизнесом. Большим бизнесом...

До свидания, Григорий Филиппович.

Стоя уже в коридоре профессорской квартиры, Марков так странно и сочувственно посмотрел на пожимающего ему руку старика, что тот ощутил страх.

Таким взглядом не прощаются с живыми — им провожают в последний путь покойников, прежде чем могильщики опустят на гроб крышку.

Когда за Марковым захлопнулась дверь, Рогов, тяжело вздохнув, вернулся в гостиную, взял со стола бокалы с остатками коньяка, и, зайдя на кухню, сполоснул их под теплой струей воды, а потом убрал назад в сервант.

Уже под утро, ложась спать после чтения бельгийского научного журнала «Терра инкогнита», профессора неожиданно бросило в жар и он почувствовал резкую боль в сердце. С трудом передвигая ноги и придерживаясь за стенку, он добрался до телефона, набрал «ноль три» и, уже корчась от острой боли, стал ждать, когда длинные, настойчивые гудки сменятся голосом оператора «скорой помощи». В глазах вдруг потемнело, и старик стремительно провалился в бездонную пустоту...

После пятого гудка на том конце все-таки ответили:

— «Скорая», слушаю вас!.. Алло!.. Алло!.. Говорите же!.. Ну что молчите!..

Профессора нашли лишь на седьмой день, когда по настоянию соседей, учуявших исходящий из квартиры ужасный запах, слесарь из домоуправления в присутствии участкового милиционера взломал входную дверь. В коридоре лежал скрюченный труп старика с зажатой в посиневшей руке телефонной трубкой.

Прибывшая бригада экспертов констатировала смерть от сердечной недостаточности, косвенным подтверждением чему была сделанная ранее терапевтом запись в истории болезни Григория Филипповича Рогова в районной поликлинике. Дело было закрыто...

Тем временем Кирилл Валерьевич Марков по прозвищу Дипломат отдал своему штатному «разведчику» Андрею Никольскому, в прошлом — майору ГРУ, указание собрать сведения о начальнике тюрьмы особого назначения Карпове Олеге Николаевиче при помощи старых связей, «полистав» его личное дело в милицейском компьютере, а также выяснить дополнительные подробности его личной жизни, не указанные в персональном файле.

Спустя несколько дней, получив начальные сведения из анналов МВД, бывший майор ГРУ Никольский по кличке Краб выехал на скромной «шестерке» из Петербурга в Вологду с целью получения конфиденциальной информации об объекте. Он имел при себе несколько видов оружия, с десяток самых разных служебных удостоверений, крупную сумму денег на расходы и пластиковый дорожный чемодан с набором шпионской аппаратуры, включая засекреченный разведкой прибор дистанционного звукового прослушивания «Капкан».

Ровно через сутки за полковником Карповым началась постоянная слежка с применением самых современных электронных средств, которую осуществлял настоящий профессионал своего дела, контрразведчик экстра-класса, в свое время «спаливший» не одного действующего на территории СССР под легальным «непробиваемым» прикрытием иностранного шпиона. Такая кропотливая работа рано или поздно обязательно должна была дать свои результаты.

Однако, прежде чем добыть компромат на полковника, бывшему майору пришлось основательно попотеть. Карпов почти круглосуточно находился под прикрытием «волков» из охраняющего тюрьму спецподразделения «Кедр», не оставляющих без внимания ни самого полковника, ни его вологодскую квартиру, на которой он практически не жил, ни автомобили, на которых он передвигался. Это были еще те ребят"! Особенно много хлопот доставлял Крабу их командир, майор Сименко. Чувствовалось, что он имел за плечами подготовку, мало чем уступающую подготовке самого «грушника» Никольского. Но, несмотря на серьезные сложности, контрразведчик все-таки сумел поставить на прослушку сотовый телефон Карпова, а также микроавтобус «додж», принадлежащий тюрьме, прилепив к нему две магнитные «таблетки» с миниатюрным радиопередатчиком.

Вскоре Краб понял, что столь рьяная, буквально собачья преданность начальника охраны спецтюрьмы ввоему «боссу» продиктована не только служебными обязанностями, но и личной заинтересованностью майора в более чем прибыльном бизнесе, налаженном полковником за высокими каменными стенами бывшего монастыря. Некоторые из бойцов «Кедра» тоже были в курсе странных дел, творящихся в тюрьме, хотя Краб не сомневался, что парней этих Карпов и Сименко используют «вслепую», не посвящая в детали своего преступного бизнеса. Все их соучастие в производстве амфитамина ограничивалось небольшими отступлениями от должностных инструкций, выражающимися в бездосмотровом пропуске через «шлюз» микроавтобуса, в котором доставлялось сырье для изготовления синтетической «дури», а также примерно раз в неделю приезжающих в тюрьму строгого режима девиц легкого поведения. «Разведчик» выяснил, что проститутки приезжают к заключенному, именуемому между собой полковником и майором «химиком». Из чего Краб сделал логичный вывод — данный человек является главным действующим лицом в процессе изготовления амфитамина, за что имеет, мягко говоря, «некоторые послабления в режиме содержания».