Валерий Горшков - Закон мести

– Да, спасибо, – кивнул Денисов.

– Когда вернетесь в Эссен, передайте от меня привет Юргену. – Покончив с формальностями, Бьерн несколько расслабился. Он не спеша достал из портсигара тонкую коричневую сигаретку и закурил. По салону «Мерседеса» распространился запах ароматизированного табака. – Я уже почти три месяца торчу в этом городе и вряд ли смогу вырваться в Европу в ближайшее время. Мы с Юргеном в некотором смысле партнеры, и он мне кое-что рассказал про вас, господин Денисов. – Швед пристально посмотрел в глаза Максима. – Вы правильно сделали, что уехали отсюда, Макс. Боюсь, что через десять-пятнадцать лет Россия, разграбленная окончательно, превратится в гигантские трущобы, по которым, в поисках куска хлеба, будут слоняться из города в город миллионы людей, грабя и убивая друг друга… Страшная перспектива, не правда ли?

– Мне кажется, вы чересчур сгущаете краски, – натянуто ответил Денисов. – Сколько существует Россия, ее всегда и беспощадно грабили, не думая о будущем. И при хане Батые, и при Петре Первом, и при коммунистах. Сотни лет. И, как видите, еще есть на чем погреть руки половине цивилизованного мира. Так что, думаю, ничего такого уж страшного не произойдет. Возможно, как и за всю свою прошедшую историю, это государство будет жить нелегко, потенциально являясь самой богатой страной в мире. Но погибнуть оно не может. Страна обладает колоссальными природными ресурсами, огромной территорией, образованным населением. А вы говорите, что у России нет будущего!

– А вы, господин Денисов, в отличие от большинства ваших соотечественников, оказывается, оптимист! – усмехнулся Бьерн. – Жаль, что вы сами уехали из такой замечательно перспективной страны. – Встретившись взглядом с водителем в зеркале заднего вида, швед чуть заметно ему кивнул.

– Я просто реалист, – сухо ответил Максим, глядя в окно на мокрый от дождя Невский проспект. – И к тому же у меня так сложились обстоятельства…

– Понимаю, понимаю… – снова усмехнулся швед.

Машина мягко притормозила возле запруженной людьми станции метро. Денисов положил на колени чемоданчик, застегнул на запястье темные наручники, соединяющие руку с кейсом, и, попрощавшись с компаньоном Канта, вышел из «Мерседеса».

Стоящий под крышей и дожидающийся его Генрих сразу же обратил внимание на «браслеты» и, приподняв брови, одобрительно кивнул. Ему, видимо, тоже не раз приходилось использовать наручники в подобных целях.

Время летело, большая стрелка часов неумолимо приближалась к цифре десять. На сырой пустеющий город спускались сумерки. Но, учитывая неумолимо входящие в свои права белые ночи, они не сгущались настолько, чтобы нельзя было рассмотреть стоявшего в десяти метрах от тебя человека.

Сгоревший несколько лет назад практически дотла и так и не отстроенный, Фрунзенский универмаг в это время суток напоминал скелет гигантского динозавра, неизвестно каким образом оказавшегося почти в самом центре большого города. Сквозь многочисленные дыры в крыше и зияющие пустотой глазницы окон внутрь мрачного здания проникал рассеянный сумрачный свет. Оплавившийся местами камень и перевернутое, вылизанное огнем оборудование придавали первому этажу некогда многолюдного универмага сходство с огромным заброшенным склепом.

В этот вечер вокруг «фрунзика», как называли его в народе, должно было плотно сомкнуться кольцо бойцов СОБРа. Командование операцией по неизвестным причинам взял на себя лично полковник Кирилленко, который больше слыл кабинетной крысой, нежели боевым офицером. Майор Безукладников, командир СОБРа, не так давно назначенный заместителем Кирилленко, уже был в курсе состоявшегося между Денисовым и Бармашом телефонного разговора, запись которого ему принесли прямо в кабинет. Коварный план, сочиненный полковником две недели назад, сегодня должен был наконец стать реальностью.

За два часа до условленного времени начала операции по обмену заложников на деньги в здание универмага незаметно проникли три спецсотрудника СОБРа, вооруженные приборами ночного видения и снайперскими винтовками с лазерной системой наведения. Бойцы заняли выгодные для наблюдения и стрельбы позиции и каждые пять минут докладывали о развивающейся обстановке «первому», находящемуся неподалеку от универмага в черной «Волге» с тонированными стеклами…

И вот в начале одиннадцатого к сгоревшему универмагу подъехал черный джип. Въехав на огороженную забором территорию, он остановился прямо у огромной дыры в фасаде, где до пожара находились громоздкие двери главного входа в универмаг. Из тачки вылез коренастый парень в черной куртке, внимательно осмотрелся вокруг и скрылся в здании. Вернувшись минут через пять, он позвонил по сотовому кому-то из своих, видимо, давая понять, что все чисто. Через пять минут ко входу подъехала «бээмвуха», из которой выбрался сам Бармаш. О чем-то переговариваясь, Бармаш с Ишаком торопливо, в несколько глубоких затяжек, выкурили по сигарете, затем открыли заднюю дверцу джипа и выволокли оттуда женщину, руки которой были связаны за спиной, а рот заклеен липкой лентой. Похитители и заложница вошли в обгоревший универмаг и сразу же оказались в поле зрения снайперов, занявших позиции между перекрытиями первого и второго этажей, на оголенных металлических балках и в отверстиях вентиляционной системы.

Полковник Кирилленко, у которого до сих пор трещала голова после вчерашней свадьбы его сына Вадима с дочерью банкира Кариной Миллер, находился на командном пункте, в черной «Волге», вместе с майором Безукладниковым и водителем-сержантом. Когда Ишак, Бармаш и Рената зашли в мрачное пепелище, рация тотчас отозвалась голосом одного из бойцов-снайперов:

– Первый, я Третий! Объекты появились в зоне видимости. Двое террористов и заложница. Ребенка с ними нет.

– Понял, Третий. Продолжайте наблюдение… – Безукладников искоса вопрошающе посмотрел на полковника. Ожидать ответа на интересующий всех вопрос не приходилось: девочки действительно не было. Бандиты оказались коварными и предусмотрительными, и этого вполне можно было ожидать. Если бы не вмешательство в операцию Кирилленко, майор отдал бы приказ брать «быков» прямо у джипа, но у полковника, судя по всему, были свои, одному ему известные расклады.

– Хитрые, гады! – наконец нарушил молчание Кирилленко. – Теперь понятно, почему они без прикрытия. Я так и думал… Я так и думал!.. Вот сволочи! Сержант!

– Да, товарищ полковник? – мигом отозвался сидящий за рулем парень в штатском.

– Без лишнего шума и не привлекая внимания подойди к джипу и проверь, нет ли там ребенка.

– Слушаюсь! – Открыв дверь, сержант юркнул в сгущающуюся дождливую темноту.