Александр Мазин - Черный Стрелок 2

Но эти мысли Кочко пока оставил при себе. Еще неизвестно, как к такой идее отнесется Рябой. Тут надо осторожно…

– Осторожно… – пробормотал Алеша, глядя сквозь лобовое стекло на залитый солнцем двор.

Дорожка, ведущая к нужному парадному, была затенена виноградными листьями. Серебристый пятисотый мерс, на котором приехали Надя и сопровождавшие ее охранники, стоял на привычном месте, а вот напротив подъезда, на детской площадке, вплотную к песочнице, в которой возились загорелые дочерна карапузы, стоял квадратный внедорожник с «люстрой» на крыше.

– Что ты сказал? – спросил лейтенант.

– Остановите здесь, – попросил Алексей водителя. – Я сказал, лейтенант, что мне не нравится вон та машина у нашего подъезда.

– Что в ней особенного? – спросил командир спецназовцев. – Джип как джип…

– Кажется, я его видел раньше. И, обрати внимание, номера на нем никитские…

Алексей достал мобильник:

– Тимофей, это я. Как у вас дела?

– Лучше не бывает. – Голос Ужа был как-то излишне бодр. Или Алеше показалось? – Ты далеко?

– Близко, – ответил Шелехов. – Пять минут пешком.

– Или пять секунд полета! – Уж засмеялся. – Помнишь, ты из окошка летал? Аналогичный случай.

– Так то – сверху вниз! – сказал Алеша. – То есть мы с тобой местами поменялись, верно?

– В самую точку, старик! Сверху – всегда лучше! Все, жду!

Алеша спрятал телефон, посмотрел на лейтенанта:

– Скверные дела, – сказал он. – Их взяли. В квартире засада.

– Я тебе обещал, детка, что доберусь до твоего тельца, если ты будешь плохо себя вести? – со скверной ухмылкой сказал Рябой, нависая над Надей. – А я за базар отвечаю! Конкретно! – Рябой протянул руку…

– Не трогай ее! – потребовал Уж.

Рябой не обратил на него внимания. По его мнению, этот задохлик никакой опасности не представлял, а те, кто представлял, лежали рядком в соседней комнате и потихоньку покрывались трупными пятнами.

Надя отодвинулась от бандита настолько, насколько позволяла пропущенная под трубу цепочка наручников, сковавших ее руки за спиной. Рот ее был заткнут, а кляп закреплен полотенцем – кричать она тоже не могла.

Рябой присел на корточки, ухватил ее за лодыжку, потянул к себе. Надя попыталась лягнуть его другой ногой, но Рябой перехватил ее и захихикал.

– Брыкливая коза! Сейчас мы твои копытца стреножим… – Браслет наручников защелкнулся на Надиной щиколотке. – Одно копытце сюда… – Рябой потянулся к ножке шкафа, – второе…

– Рябой, прекращай дурью маяться! – сердито произнес бывший опер Тиша Кочко.

– Чего? – Рябой недовольно поглядел на Тишу.

– Того! Оставь в покое девку, я сказал!

– Ах, ты сказал… – с издевкой протянул Рябой. Второй браслет защелкнулся, приковав левую ногу Нади к ножке шкафа.

– Рябой, я тебя предупреждаю!

– Ах, ты предупреждаешь… – Рябой не любил этого ментяру, охотно пошел бы на дело без него, но это Кочко вычислил хату. Только зря мусор думает, что это он тут мазу держит. – Ах, ты предупреждаешь! Правда? Видишь, я уже обдристался! – Рябой ухмыльнулся. – Чуете, пацаны?

Бойцы Рябого загоготали. Они убивали время, перекидываясь в буру, но бригадир предложил развлечение повеселее.

– Самое сладкое после хорошей драки, – продолжал Рябой, – запердолить такой вот сучке промеж ляг. Если ты не пидор, конечно! – Рябой глумливо подмигнул Кочко. – Так, пацаны? – Он достал еще одну пару наручников.

Трое бойцов выразили полное одобрение словам бригадира.

– Я – второй! – тут же заявил один.

– Почему это ты? – агрессивно возразил другой.

– Кончили гнилой базар! – гаркнул Рябой. – Киньте на туза, кто за кем…

Тимофей Смирнов по прозвищу Уж лихорадочно пытался придумать, что можно сделать. И понимал, что не сможет сделать ничего. Проклятая слабость! Проклятая беспомощность! Он спал, когда эти уроды ворвались в квартиру. Уж знал: когда человек спит, раны заживают быстрее. И он все проспал! Себя, Надю… Самое отвратительное ощущение – когда не можешь защитить близкого человека!

Даже сейчас Ужу потребовалось бы не больше минуты, чтобы избавиться от наручников. И еще десять секунд, чтобы перестрелять этих отморозков. Ближайший автомат висел на плече бандита в шести метрах от Ужа. Один хороший бросок, пустяк.

Хорошего броска не получится. Проклятая слабость! Но Уж все-таки рискнет… Он должен рискнуть…

– Я тебе сказал: оставь ее в покое! – Кочко выхватил пистолет и направил его на Рябого.

Тот нехотя отпустил Надину ногу, медленно выпрямился.

– Ну давай, мент, стреляй, – лениво процедил он.

Палец Кочко слегка надавил на спуск… и остановился. Бойцы Рябого целились в него из автоматов.

– Стреляй, ментяра позорный… – проговорил их бригадир, неторопливо приближаясь к Кочко.

Телефон зазвонил в самый подходящий момент.

Кочко опустил пистолет, кивнул на Ужа.

Рябой подхватил его, легко, как ребенка, перекинул с дивана в кресло у стола. Уж скрипнул зубами, на лбу выступил пот… Было очень больно, но когда Рябой поднес трубку к его уху (трубку второго телефона снял Кочко), голос Тимофея был совершенно спокоен.

– …Лучше не бывает, – бодро произнес он. – Ты далеко?

– Значит так, – начал доклад возвратившийся с рекогносцировки спецназовец, – один сидит в машине, второй – у подъезда. Закрылся между лоз, сука такая, только голова и жопа выглядывают, но скрытно никак не подойти.

– Да… – протянул лейтенант. – Прикид у нас приметный.

– Мой человек, – сказал Алеша, – рекомендовал попробовать сверху. Это реально?

– Сверху? – Глаза лейтенанта блеснули. Вся его группа тоже оживилась. – Это вариант. Трос у нас есть?

– Метров тридцать.

Лейтенант прикинул:

– Третий этаж… На троих хватит. Интересно, сколько их там?

– До восьми человек, – сказал ходивший в разведку. – В джипяре третьим рядом сиденья поставлены.

– Значит, будем исходить из того, что в квартире может быть шестеро.

– Кто-то из людей Сурьина мог оказаться предателем, – предположил Алеша. – Иначе как они без стрельбы в квартиру попали?

– Допускаем и это, – кивнул лейтенант. – Нас четверо (Алексея он в список не включил), значит, делаем так: идем сверху, с крыши, один – через люк, остальные на тросах – в окна… – Тут он вспомнил, что ему поручено охранять Шелехова и поправился: – Двое – в окна. Ты (водителю) останешься здесь.

– Трое, – возразил Шелехов. – Лейтенант, я не хрупкая барышня.

Командир спецназовцев подумал немного, потом кивнул. Минус один боец – это в полтора раза ослабленная штурмовая группа.

– А предупредить своих сумеешь? – спросил он.

– Попробую…

Телефон снова зазвонил.

Двое бойцов, карауливших двери в ожидании визитера, тут же развернулись в сторону комнаты. Рябой, маячивший у окна, тоже повернулся. Кочко приложил палец к губам, подал знак третьему бандиту. Тот упер в затылок Ужа ствол автомата, а свободной рукой прижал к уху трубку, Кочко взял параллельный.