Валерий Ильичев - Элегантный убийца

— Ну что, джигиты, порезвились? — Молодой светловолосый парень в камуфляжной форме ловко обыскал его и оставил стоять в неудобной позе. Острое чувство унижения пронзило его.

Он слышал, как Серго просит омоновцев вызвать Скорую для брата.

— Уже сделали, — азартно откликнулся светловолосый. — Только вряд ли она успеет: очень уж плох твой братан. У него, похоже, артерия задета — кровь толчками вытекает…

Скорая помощь приехала быстро. Он слышал, как врач сказал санитару:

— Все, отмучился. Молодой… Жить бы ему да жить!

Ноги затекли, руки онемели от наручников, щека, прижатая к металлическому капоту, замерзла. Боковым зрением он видел, как пронесли на носилках безжизненно распластанное тело. И он не знал, жалеть ли погибшего или завидовать ему, потому что для него все уже было кончено.

Людям Туза удалось скрыться с места разборки ещё до появления милиции. Дамский браунинг подобрал Колян, наткнувшись на него, когда помогал Зубу подтаскивать к машине раненого из своих. Повезли, конечно, не в больницу. У Туза все давно схвачено. У него и дантисты могут дырку в плече заштопать. А куда они денутся!

Колян в группировке недавно. Помыкался за баранкой после армии лет семь, пока не встретил своего бывшего старшину по ВДВ. За золотую коронку его Зубом ещё в армии прозвали. Тот предложил помочь по старой дружбе. Колян был горд: не каждому такое доверят. Но Зуб помнил, как вдвоем они в самоволке посетителей в кафе раскидали. Он тогда охотно откликнулся на призыв Зуба: Десантник дерется, как танк, да и при расследовании инцидента не сказал ничего лишнего, себя не выгораживал за счет товарища. Хорошо хоть командир части, собирающийся поступать в академию, не желал огласки ЧП ичерез связи в руководстве города сумел договориться с милицией, что накажет дебоширов сам. Совместное сидение в течение десяти суток на губе окончательно их сблизило. И вот теперь при случайной встрече Зуб с легким сердцем дал ему рекомендацию. А его рекомендация многого стоила: жесткий мужик и злой как дьявол. Ни себе поблажки недаст, ни другому спуску не будет. Авторитет дружка Колян отметил сразу, по тому, как почтительно ему внимали, как слушали его команды. Он знал себе цену, до уровня простой пехоты не опускался.

Но главный здесь все-таки не он, а Анатолий: мужик лет сорока, степенный, несуетливый. Тот непосредственно на Седого выходит, особа, так сказать, приближенная к императору. Лишних вопросов здесь не задают, но кое-что все же Колян об Анатолии знает. Судим раза четыре, а наколки — ни одной. Видел его Колян в бане раздетого, когда охранял хозяина на загородной даче. Тело стройное, хотя дряблое, явно не атлет. Зубу, да и самому Коляну один на один такого заломать ничего не стоит. Но — авторитет! Его все боятся. Поговаривают, что у Туза он вроде начальника разведки и выполняет наиболее сложные и деликатные поручения. Если кто-то из своих после провинности исчезает — без Анатолия тут не обошлось. Попасть в немилость к Анатолию — все равно что подписать себе расстрельную статью. К Коляну он вроде бы пока хорошо относится.

А вот Копченого бояться надо — так думает Колян. Чернявый, невзрачный, худенький, с гнилыми зубами… Он постоянно что-то говорил, брызгая слюной. Неприятный тип. Но со связями. Зуб как-то обронил, что с его мозгами Копченый вполне мог бы руководить Министерством финансов.

Ну а сам Туз, важный мужик с брюшком, к блатной шпане отношения не имеет. Он похож на директора мебельного магазина. Да и слух среди братвы ходит, что он действительно когда-то был директором какой-то торговой точки, может быть, и рынка, а то и кладбища. Когда перестроечное время пришло, свои неправедные капиталы он пустил в дело и теперь в самом деле ходит в тузах. По всей России, в Прибалтике, да и за дальним рубежом связи имеет. В общем, группировка разноперая, да сильно спаянная. Войти в неё можно, а выйти нельзя: если только в зону либо на кладбище. Но зачем заглядывать так далеко? Сейчас, по крайней мере, Колян доволен. Скоро купит собственную тачку. И телку нашел подходящую, без претензий. Не то что Алка, прежняя жена, всю плешь проедала: где был, что делал? Этой деньги подходящие приносишь, и ладно. Умная баба, наверняка знает, как ему лимоны достаются, и потому лишних вопросов не задает. Главное — особо вперед не лезть, а выполнять быстро и четко что требуется. Рассуждать здесь, как и в армии, излишне и себе дороже. Ну а совесть? Какая тут совесть, когда всякая сволочь жирует и урвать у них свой кусок — дело справедливое. Дисциплиной же его не испугаешь. Ему и в армии нравилось служить: сказали — делай, не сказали — не делай. Чего самому мозги ломать? Дисциплина есть дисциплина — никакой инициативы.

Как ни хотелось Коляну заначить подобранный после разборки браунинг, на следующий день он все же решился доложить начальству. Напрямую к Анатолию идти нельзя: не такого Колян уровня, чтобы солидного человека самому беспокоить. Показал браунинг Зубу, тот виртуозно обматерил дружка и жестко посоветовал:

— Никому о том, что с места разборки пистолетик подобрал, не вякай. Паханы этого могут и не простить. Даю тебе сорок минут, чтобы избавиться от этой игрушки. И ни минутой позже. Сделаешь — и тут же забудь. И больше никакой самодеятельности. Себя не подставляй и меня не подводи. Я за тебя ручался. Еще раз предупреждаю: никому ни полслова! В твоем распоряжении тридцать пять минут осталось.

Тон и неподдельный испуг Зуба убедили Коляна: от браунинга надо избавиться. Лучше всего бросить его в реку. Тут уже действительно с концами. Но получилось так, что, направившись к Каменному мосту, он по пути позвонил сожительнице, а той передали, что его матери стало плохо с сердцем и её увезла скорая. Она назвала больницу, и Колян, позабыв обо всем, поехал туда… Ну а через день, когда опасность миновала, страх притупился, и Колян, полюбовавшись на браунинг, решил все же оставить его себе: мало ли в какие ситуации попадешь, а тут спрятал такую капелюшечку с тыльной стороны ноги, и она тебе жизнь спасти может. Иномер у игрушки счастливый: сумма цифр составляет 10 — яблочко.

Так, нарушив воровское правило избавляться от засвеченного в мокром деле оружия, Колян открыл зеленую улицу дальнейшим опасным приключениям браунинга.

Кирилл Крымов, голосуя, загадал: если из первых десяти машин ни одна не остановится, он плюнет на все и пойдет к метро пешком. Но шестая автомашина, резко затормозив, остановилась. За рулем сидела молодая женщина с гладко зачесанными волосами, собранными на затылке в пучок. Кирилл удивился: Надо же, не боится в столь позднее время на пустынном шоссе брать в попутчики мужчину. Отчаянная или просто ищет приключений?