Джек Хиггинс - День расплаты

— И это современные удобства!

Бинни уселся на койку, а генерал прохромал к одному из стульев и опустился на него, массируя затылок.

— Вы в порядке, сэр? — вежливо спросил я.

— Но только не благодаря вам.

Он со злобой посмотрел на меня, и я сказал:

— Если бы я не сделал этого, вы сейчас были бы трупом. Поймите же!

Я, несмотря на наручники, сумел выудить из кармана сигареты и предложил ему одну.

— Идите к дьяволу, — ответил он.

Я с усмешкой обратился к Бинни:

— Как нехорошо ведут себя некоторые люди!

Но Бинни, не говоря ни слова, просто лег на голые пружины койки и вперил взгляд в потолок, как я подозреваю, для того, чтобы не думать о Hope Мэрфи.

Я ухитрился закурить сигарету и сел, привалившись к стене, ощутив вдруг ужасную усталость. Когда я взглянул на генерала, то увидел, как подергивается его правое веко.

Прошло, может быть, около часа; дверь отперли, и появились двое с автоматами «стерлинг». Один из них, не говоря ни слова, ткнул в меня пальцем. Это был коренастый мощный тип, главной отличительной особенностью которого было полное отсутствие волос на голове. Я вышел, дверь снова закрыли и заперли, мы выстроились гуськом, и джентльмен с голым черепом возглавил шествие через длинный ряд подвальных помещений.

Когда мы подошли к кухне, то взяли правее, поднялись на один марш лестницы и через обитую зеленым дверь попали в совершенно необычный холл с колоннами и греческими статуями. Перед нами была мраморная лестница, верх которой тонул в полутьме.

Мы поднялись по ней, повернули в широкий коридор и снова увидели два пролета лестницы. Но она была такая узкая, что по ней мог пройти только один человек.

Когда открылась последняя дверь, я оказался на веранде высоко над фасадом здания. В дальнем ее конце сидел Фрэнк Берри за литым чугунным столиком. Я уловил аромат сигар. В руке у него был стакан вина.

Я мог хорошо разглядеть его в свете луны. Он улыбнулся:

— Ну, что вы думаете об этом, майор? Лучший вид во всей Ирландии, я всегда это говорил. Отсюда можно увидеть побережье Северного Антрима.

Вид и вправду был превосходный, и в серебряном свете луны можно было видеть далеко-далеко в море, различать ходовые огни судов, которые шли по проливу между материком и островом Ратлин.

Он взял бутылку из ведерка с водой, которое стояло на полу возле него.

— Стаканчик вина, майор? Это сансерр. Одно из моих любимых. В подвале осталось только две или три дюжины.

Я протянул ему кисти рук, и он обворожительно улыбнулся, как умел делать:

— Ну вот, опять забыл о хороших манерах.

Он достал ключи из кармана и отомкнул замки наручников. Второй из моих охранников куда-то исчез, но мой друг с голым черепом настороженно стоял рядом, держа наготове «стерлинг».

Примерно в сотне ярдов внизу катер обходил скалистый мыс, шум его двигателей в ночи походил на жужжание. Он прошел между скал в залив и исчез из виду. Очевидно, здесь была якорная стоянка или пристань, которые принадлежали этому дому.

— Это скорее всего ваша «Кетлин», — сказал Берри. — Я послал двоих своих ребят в Страмор пригнать ее сюда из гавани, как только стемнеет.

— Вы всегда стараетесь обо всем подумать?

— Единственный способ выжить. — Он наполнил для меня стакан. — Кстати, старина, давайте вести себя как цивилизованные люди. Вот этот человек, Дули, служил вместе со мной в Корее. Он глух, нем, да еще и лишился волос. И все оттого, что разрыв китайской мины поднял его на сорок футов в воздух. А это значит, что он может только смотреть и соображать, в чем ему нет равных.

— Я понимаю. Где вы служили?

— «Ольстер Райфлз», национальная служба. Второй лейтенант.

Я отпил вина. Оно было сухое, холодное как лед, и я дал бы ему самую высокую оценку.

— Вино превосходное.

— Рад, что вам понравилось. — Он снова наполнил мой стакан. — Что вы скажете, если я отпущу вас на все четыре стороны?

— Что взамен?

— Бойки и остаток оружия, которое вы запрятали где-то в Обане. — Он отпил вина. — Вы будете соответственно вознаграждены. После доставки, разумеется.

Я громко рассмеялся:

— Готов держать пари, что вы со мной рассчитаетесь. Могу себе представить, что будет за оплата. Выстрел в затылок из пистолета калибром в девять миллиметров.

— Ни в коем случае, старина. Говорю вам как джентльмен джентльмену.

Вот это было уж совсем невероятно. И я снова расхохотался:

— Вы шутите.

Он тяжело вздохнул:

— Вы знаете, никто, просто никто не воспринимает меня серьезно. Вот в чем моя беда. — Он допил вино и встал. — Пойдемте вниз. Я покажу вам дом.

Я не имел ни малейшего представления, в чем состояла его затея, но у меня не было другого выбора, тем более что лысый Дули буквально наступал мне на пятки с автоматом наготове.

Мы прошли по главному коридору, который вел к большой лестнице. Берри сказал:

— Мой достопочтенный дядюшка, брат моей матери, передал дом национальному фонду при условии, что может продолжать здесь жить. Он открыт для посещения публики с мая по сентябрь. В остальное время года здесь можно неделями не увидеть ни одной живой души.

— Очень удобно для вас! Но не приходило ли в голову военным хоть раз осмотреть здание, учитывая родственные связи его владельца?

— Это вы про моего дядюшку? Бывшего гроссмейстера ложи оранжистов? Юниониста с незапамятных времен? Вам будет интересно, что много лет назад он отрекся от меня. Это всем известно в Ольстере.

— Так как же тогда он разрешает вам творить здесь все, что вздумается?

— А вот это я вам сейчас покажу.

Мы задержались возле большой двустворчатой двери. Он постучал, в замке повернулся ключ, и дверь открыл маленький сморщенный мужчина в шерстяном жакете, который тут же отступил в сторону и замер на месте, как старый солдат.

— Ну, и как он сегодня вечером, Шон?

— Отлично, сэр. Просто отлично.

Мы вошли в красивую гостиную, по стенам которой стояли шкафы с книгами. В углу помещалась громадная кровать с балдахином на четырех стойках. В мраморном камине жарко горели дрова. В кресле с подголовником сидел старый человек в халате с одеялом на коленях. В левой руке он держал пустой стакан, а на столике рядом с ним стоял графин.

— Хэлло, дядя, — поздоровался Берри. — Как мы чувствуем себя?

Старик обернулся и апатично посмотрел на него, взор его был пуст, губы мокрые.

— Ну-ка, выпей еще бренди. Это поможет тебе уснуть.

Берри наполнил стакан на добрых четыре пальца и помог ему унять дрожь в руке. Несмотря на это, значительная часть выпивки пролилась мимо рта, когда старик принялся жадно пить.

Он откинулся обратно на спинку кресла, и Берри живо произнес:

— Так вот он, майор Воген, старый лорд Пэлси собственной персоной.