Сергей Самаров - Цифровой шквал

– На миксер обратите внимание, – предложил Максим Васильевич. – Что там за работы ведутся? Какой-то ящик тяжелый выставляют.

– Ящик очень тяжелый, – сказал Веретенников. – Вшестером еле-еле снимают. Зачем тогда кран подогнали? Могли бы и краном воспользоваться...

– Я так соображаю, что крановщик у них пьян, – сделал вывод Литовченко. – А снимают они самогонный аппарат. Будут из бетона чачу гнать... Шланги подсоединяют...

– Шланги не подсоединяют с помощью отвертки, – серьезно возразил Веретенников, имеющий самую мощную оптику из всех и потому имеющий возможность рассмотреть даже мелкие детали.

– Это кабель. И присоединяют его к трансформатору, – пояснил Агарев, демонстрируя свои технические знания.

– Это приятно, – сказал Сакратов. – Значит, у них вместо миксера – генератор?

– Я думаю, ток должен идти от трансформатора к миксеру.

– Может быть, и так. Но к трансформатору-то он откуда пойдет? – не понял Максим Васильевич. – Или у них там есть рубильник?

– Скорее всего, я смогу подсказать... – вмешался в разговор Муравьев. – Посмотрите-ка сюда...

Сакратов и Литовченко шагнули к старшему лейтенанту, устроившему ноутбук на коленях. Муравьев показал пальцем то, на что офицеры и без того уже обратили внимание.

– Вот эта сплошная тянущаяся издалека линия. Похоже, это кабель, и он находится под напряжением. Причем подает большой ток, судя по тому, как греется. И я предполагаю, что кабель лежит не на поверхности земли. А такой будет виден спутнику только при большой силе тока... Что-то такое уже встречалось... Но не помню...

– Потряси память, – посоветовал Литовченко. – Хочешь, я потрясти помогу?

– Не надо. У меня кости гремят, шума будет много. Я и без того вспомнил. Когда нам только показывали эту технику, там, на РЛС во Владикавказе, там тоже проходил подземный кабель от линии электропередачи. Для этого и трансформатор нужен. Большой и сильный трансформатор... Свеча правильно определил.

– Но миксер должен работать не от переменного тока, а от двигателя автомобиля! – сказал Литовченко. – Или это не миксер?

– Или это не миксер, – уже утверждающе повторил подполковник Сакратов.

– Тогда что это? До утра буду затылок чесать. – Литовченко показал, как это делается.

– Прялка, твоя оптика позволяет рассмотреть лица? – спросил командир.

– Грузины или не грузины?

– Да.

– С тепловизором лица различить практически невозможно. Попробую без него. Светло...

Старший лейтенант отключил ночной прицел и даже лег, оперев винтовку о камень, чтобы ствол не мотало. И долго присматривался. Остальные молча ждали, понимая, как много зависит от слов снайпера.

– Я бы сказал, что там есть и грузины, и не грузины... Есть светловолосые...

– Среди грузин немало даже рыжих, – со знанием дела заметил Литовченко.

– А всем распоряжается, пожалуй, тоже не грузин – тип лица у него другой... Камуфляж без погон. А вот грузинский офицер, что рядом с ним стоит, – кажется, капитан, – ему подчиняется.

– Точнее определить не можешь?

– Не могу.

– А если ближе подойти?

– Я бы взялся и между ними поползать, – предложил Литовченко.

– Тебе со Свечой ползти в другую сторону, – помотал головой Сакратов. – Прялка, Жеглов! На максимально короткую дистанцию... Присмотритесь, послушайте...

– Я грузинский знаю, – напомнил Литовченко.

– А Жеглов даже с женой по-английски разговаривает... Это нам важнее...

Жена старшего лейтенанта Шарапова преподавала английский язык в педагогическом университете, заодно и мужа обучала, и это в группе все знали.

– Соглашусь, командир. А куда нас ссылаешь?

– Кабель нужно откопать и обрубить. Только аккуратно... Свеча, сможешь? Но учти, кабель высоковольтный...

– Смогу, дело не хитрое – замыкать не нужно; один провод из трех перекусить, и все... Тока не будет, трансформатор замолчит.

– Работайте... Муравей будет корректировать движение.

Подполковник не видел, как майор с капитаном заглянули в монитор ноутбука, чтобы сориентироваться, и двинулись в сторону, поскольку завибрировала в кармане спутниковая трубка, и Максим Васильевич отошел чуть в сторону для разговора. Отходил он не всегда, а в этот раз даже отключил микрофон «подснежника». Номер был незнакомым, но Максим Васильевич помнил, что подполковник Ледогоров собирался дать его номер командующему войсками спецназа ГРУ полковнику Мочилову, и предположил, что звонит именно командующий. А разговоры с большим начальством лучше вести без собственных подчиненных.

– Подполковник Сакратов. Слушаю...

– Здравствуй, Максим Васильевич. Полковник Мочилов...

– Здравия желаю, товарищ полковник!

– Докладывай обстановку. Что там у тебя за коктейли появились?

– Коктейли? – не сразу понял Сакратов.

– Ну, миксеры... Где миксеры, там и коктейли.

– Это, товарищ полковник, строительный миксер...

– Я понял. Это я так шучу... Докладывай!

– Мы их сейчас обложили и проводим разведку. Предположительно, там не только грузины, но более точно смогу сказать только после возвращения разведчиков.

– А общая ситуация?

Максим Васильевич коротко и по-деловому рассказал все, что видела и предполагает группа. В заключение не забыл упомянуть и о выполненной штатной работе.

– Этой задачи с тебя никто не снимает, но там, насколько я понимаю, твои очередные действия начнутся только через двое суток, когда придется менять аккумуляторы?

– Так точно. Двое суток на разведку у нас есть. Если только управление космической разведки возьмет на себя всю работу с генераторами. У них такая возможность есть.

– Они уже берут. В течение часа, думаю, испытания начнутся. А ты занимайся американцами. Если они появились на нашей границе, то не на отдых прибыли...

– Понял, товарищ полковник. Мы работаем.

– Разрешается по мере сил мешать им, но не открывая себя.

– Мы с этого и начинаем. Я касательно кабеля, который пробуем оборвать.

– Действуй. До связи.

Пачория выглядел сумрачным и смотрел хмуро, хотя за ужином капитан Уэйн не запрещал грузинам вино пить. И часто смотрел по сторонам. Больше в сторону осетинской границы, но иногда и себе за спину, словно какой-то неприятности оттуда ждал. И это было заметно, похоже, не только руководителю испытаний. Сержант Соммерсет кивком показал капитану Моррису на Звиада, и оба американца усмехнулись, не стараясь даже скрыть этой усмешки.

– Что ходишь, как ночь без луны? – раздраженно спросил Уэйн. – Не нравится близость к границе?

– Если бы человек умел выбирать из того, что приходит в голову, нужное, он жил бы вечно.

– Что тебе в голову приходит?

– Что здесь очень опасно.

– Везде опасно. А у нас служба такая, что к опасности нужно привыкать. Не переживай. Твои осетины границу не перейдут. В крайнем случае, нас есть кому прикрыть. Твои коммандос выглядят парнями надежными, как здешние скалы.