Сергей Зверев - Зачистка под ноль

Тин отрешенно глядел на бурлящую реку, едва не убившую его. Пустота в груди не рассасывалась. Зато подсохла на жарком высокогорном солнце хламида. Он напялил ее, потом вернулся на свое место и стал меланхолично жевать сублимированный вегетарианский продукт из каких-то овощей и трав, обладающий высокой энергетичностью и использующийся в войсках в Азии, где полным-полно вегетарианцев.

К нему подсели европейцы, успевшие подкрепиться и обсудить свои проблемы, а также провести сеанс связи со своими хозяевами по спутниковому аппарату.

– Как вы себя чувствуете? – спросил профессор Тайлер.

– Я смогу продолжать путь, – заверил Тин.

– Вы выглядите неважно, – отметил Тайлер, нисколько не покривив душой, – действительно, проводник сильно осунулся.

– Я здоров.

– Значит, мучает совесть. Эта такая вредная бацилла, которая иногда может пожрать здоровый организм, – усмехнулся Гельфанд.

– Совесть – это призрак, – изрек Тин.

– Химера, – усмехнулся Тайлер, припомнив нацистские высказывания о химере совести.

– Совесть – это сомнения. А я все делаю правильно. Почему я должен сомневаться?

– Ну да, – кивнул Гельфанд. – Что-то я вас, восточных людей, не понимаю. Все хочу спросить – вот зачем ты потребовал казни монахов?

Профессор Тайлер неодобрительно посмотрел на своего соратника, как будто тот сказал какую-то бестактность. Существуют постыдные факты из биографии, о которых лучше забыть и жить самообманом, будто всего этого не было – а если и было, то только как результат рокового стечения обстоятельств. Таково врожденное свойство интеллигента – прятать голову в песок или обряжать любые преступления в красивые одеяния помпезных и бесполезных слов. Расстреляли монахов? Каких монахов? Ах, тех самых… Такова неизбежность исторического процесса. И вообще они дикие язычники, чуждые гуманизма западного общества. Так что если и были монахи, то уничтожили их из вполне гуманных соображений. Но Гельфанд был лишен даже намека на тактичность и резал правду-матку в глаза, наблюдая за реакцией проводника.

– Чтобы они не видели моего позора, – просто ответил Тин.

– Но он остается с тобой. – Кажется, Гельфанд испытывал некое садистское удовольствие от этого разговора.

– Я с ним справлюсь.

– Я тебя понимаю, – усмехнулся Гельфанд. – Главный закон – вовремя убирай свидетелей.

– Давайте сменим тему разговора, – не выдержал профессор Тайлер.

– Хорошо, – покладисто согласился Гельфанд. – Тогда остается главная тема – сколько нам еще идти до хранилища?

– Вы знаете, почему Запад обречен? – спросил монах.

– Почему? – недоуменно посмотрел на него блондин.

– Вы слишком спешите. А кто слишком спешит, быстрее приходит к финишу.

– Чтобы начать новую гонку, – сказал профессор Тайлер.

– А начать новую гонку иногда очень трудно, – задумчиво произнес Тин, а потом успокаивающе добавил: – Осталось совсем немного. И я надеюсь, что вы сдержите обещание.

– Конечно, – заверил Гельфанд.

– Я не верю вам, потому что ложь – это воздух, которым вы дышите…

– Ну, это слишком сильно сказано, – возразил Гельфанд. – Мы выполняем обязательства. В этом сила нашей организации.

– Ну конечно. Просто, имея силу, нетрудно самому трактовать свои обязательства.

– Я обещал жизнь и свободу – вы ее получите, – отрезал блондин.

– И вывезите меня из этой страны. Мне кажется, я вам еще понадоблюсь, и в отношении меня у вас планы. Вы ступили на тропу скрытого знания, и вам нужен такой проводник, как я.

– Интересные монахи обитают в отдаленных монастырях, – покачал головой Гельфанд.

– Там обитает мудрость. И я овладел лишь ее частичкой.

– Мы сработаемся и дальше. Но сейчас главное, чтобы я увидел Ключ основы.

– Он будет ваш, – смиренно произнес монах. – Если боги решат так…

Дела у «Справедливого пути» шли чем дальше, тем хуже. Позавчера враги накрыли отряд старшего командира Пуна – две трети боевиков полегли сразу, значительное количество попало в плен, спастись удалось немногим. Перед этим ВВС отбомбились по лагерю около высокогорного нейтрального городка Самбуя. Самолеты с ювелирной точностью вышли на цель, будто им кто-то подсвечивал с земли. Самое худшее было то, что в этом лагере были горюче-смазочные материалы и запчасти для «Ми-8» – и все сгорело в пламени, было разметано взрывами. Хорошо, самого вертолета и его пилота Хтая Ко там не было – его машина находилась на базе у горных отрогов. А если бы он был там и бомбы прошлись по нему и такой любимой им винтокрылой машине? От мыслей об этом летчика пробивала мелкая дрожь. Правда, там был второй пилот, и теперь он ранен. Ну и ладно – Хтай Ко никогда его не любил. А с машиной он и один справится…

Хмуро уставясь в потолок, Хтай Ко лежал в качающемся гамаке в отведенной ему хижине и предавался размышлениям о своей нелегкой судьбе и о совершенно покрытом туманом будущем.

Еще не так давно большинство боевиков «Справедливого пути», а вместе с ними и пилот, возлагали большие надежды на образовавшийся Альянс обновления. Сколько времени идеологи повстанцев твердили, что власть короля и его клики ветхая! Что вся громоздкая политическая и военная структура Суньямы – это такой огромный вол, с виду массивный и страшный, но на самом деле сделанный из бумаги и внутри пустой; достаточно пнуть его посильнее или поджечь – и ему придет конец… И после объединения, пускай и временного, с гвардией Тшаны Суньяма просто обязана развалиться на части, и тогда можно будет устроить пир на ее осколках… Но почему-то получалось все с точностью до наоборот. Потерпев вначале ряд сокрушительных поражений, силовые структуры Суньямы мобилизовались и теперь наносят очень болезненные точные удары. Потери у «Справедливого пути» уже немалые и растут с каждым днем. Приходится отдавать захваченное. Лагеря и базы уничтожаются, моральный дух падает.

Но не только это глодало пилота. Он только начинал выходить из состояния ступора, в котором пребывал последние дни. Его просто добило уничтожение монастыря на Золотой гряде, куда он забросил группу боевиков и сопровождаемых ими двоих европейцев. Эти двое были гостями самого генерала Вэя, притом гостями дорогими; другим он не дал бы в пользование свою любимую игрушку – старый надежный русский вертолет «Ми-8». Задание не выглядело сперва ни сложным, ни опасным, ни экстраординарным. Всего-то дел – забросить пассажиров в отдаленный горный район. Кто ж знал, что там начнется такое!

Сам Хтай Ко не был сильно верующим, что не мешало испытывать к вере предков немалый пиетет и опаску. Кто знает, может, все, чему учат религиозные адепты, чистая правда? Тогда только идиот может кощунствовать и ссориться с высшими силами, особенно с целым сонмом достаточно злопамятных и крутых на расправу восточных божков. Да, и раньше боевики «Справедливого пути», ведомые по жизни светлыми идеями Троцкого и Мао, без каких-либо душевных терзаний грабили монастыри и наказывали монахов, отваживавшихся принять противоположную сторону в гражданской войне. Но бойня, устроенная там, выходила за все мыслимые рамки. Иррациональная, непонятная, кровавая.