Сергей Зверев - Зачистка под ноль

Да еще те европейцы, которых он возил везде как таксист, были очень мутные. За внешней их доброжелательностью скрывалась какая-то нечеловеческая, математически выверенная жестокость. Пилот разбирался в людях и видел в своей бурной жизни множество самых различных, порой жутковатых, персонажей – садистов, маньяков, дикарей, людоедов. Но при всем при этом двое вежливых и покладистых европейцев пугали его до почечных коликов. Не говоря уж об ублюдке-монахе, которого они таскали с собой и который сыграл первую скрипку в бойне в монастыре. Но самое паскудное, что ему еще предстоит с этой компанией встретиться. И нет никакой гарантии, что эта встреча закончится для него без плачевных последствий.

В общем, Хтай Ко наблюдал в своей жизни беспросветный тупик, в котором сгущалась тьма и мелькали хищные тени. И, главное, он вообще переставал понимать, зачем ему все это надо и за каким демоном он вляпался в эту грязь.

С детства он был способным парнем, но колея его жизни была проложена, как всем казалось, железобетонно. Его родители занимались сельскохозяйственным трудом – они не были крупными землевладельцами, но имели возможность содержать наемных работников и прислугу. Их родители и родители родителей занимались тем же самым. И Хтай Ко, и его детям было наречено копаться в земле и считать скудные барыши. Но он еще до совершеннолетия ощутил, как ему там тесно. Он не хотел провести жизнь за ремонтом тракторов, хотя и имел к этому недюжинные способности. Каких гигантских усилий, изворотливости и отчаянной смелости ему это стоило – знает только он, но так или иначе Хтай Ко вырвался в большой город, получил там образование и стал летчиком. Небо манило его всегда, и он добился своей мечты.

Летал он на гражданских линиях, был на неплохом счету в авиационной компании и считал, что сумел вырваться из заколдованного круга. Но постепенно вкус победы утрачивался, и все как-то пошло наперекосяк. Страну сотрясали кризисы, авиаперевозки сокращались, заработки падали. Будущее виделось неопределенным, и теперь уже не казалось невозможным, что однажды ему с позором придется вернуться в родительский дом. Лучше сразу в петлю!.. Когда дела пошли совсем плохо, он наплевал на свое строгое добропорядочное воспитание и связался с темными ребятами, которые пообещали хорошие деньги за один рейс на легкомоторном самолете.

Сперва он хотел только надкусить запретный плод. Но эти плоды обладают способностью переворачивать мозги. И потихоньку он втянулся в наркоторговлю. Был арестован, брошен в вонючую тюрьму, условия содержания в которой не располагали к долголетию и сохранению здоровья. Он понял, что долго там не протянет. Но его работодатели решили продемонстрировать, что не забыли его. И подготовили побег, выложив за это приличную сумму. И он стал летчиком генерала. Сперва летал на легкой «Сессне», потом пересел на вертолет. Это было пять лет назад. С того времени его спокойный сон кончился.

С каждым годом генерал Вэй становился все злее и непредсказуемее. И все жаднее. Денежные потоки от наркоторговли текли мимо его верных соратников и разливались полноводьем на тайных вкладах. Все более пустыми казались его разговоры о всеобщем счастье и будущем процветании Суньямы, за которые необходимо класть жизни. Партизанская война тянулась с переменным успехом и стала всем привычной. Но, учитывая неутоленные амбиции генерала и его растущую неадекватность, было понятно, что рано или поздно он развяжет большую войну. И вот она началась.

Демоны утащи прямо в преисподнюю эту войну! Сегодня Хтай Ко почувствовал, что это не просто взрослые игры. В находящемся в осаде королевских Вооруженных сил городе Оттаге находится его семья. И о судьбе ее ничего не известно, отчего хотелось биться головой о стенку.

Естественно, все эти мысли Хтай Ко держал при себе – ведь вокруг полно доносчиков. И запросто можно попасть в разряд предателей. А с предателями здесь не церемонятся, и никого не волнует, реальные они или мнимые – спрашивают одинаково и жестоко.

– Чтоб вам всем под землю провалиться, – неизвестно кому пожелал пилот, слезая с гамака и с тоской глядя на непочатую бутылку джина – пить, когда ожидается вылет, никак нельзя. А так хочется! Он подкинул бутылку в руке. Потом выпьет. Если оно будет, это «потом».

В хижину зашел командир Кханк Тихо – единственный человек, с которым пилот мог говорить с некоторой, не слишком большой долей откровенности. Они знали друг друга много лет. Познакомились в Хуме, еще когда Кханк Тихо был студентом и членом левацкой молодежной социалистической организации. А Хтай Ко как раз получил диплом и разрешение на полеты на внутренних линиях.

Встречались они от случая к случаю. Один рассекал на винтокрылой машине воздушное пространство Суньямы, другой ходил в рейды против королевских войск. Но сейчас оба были в этом лагере. У командира была передышка после не слишком удачной вылазки, и он сейчас думал, какой убийственный приказ ему отдаст срывающееся с катушек и теряющее ощущение реальности командование «Справедливого пути». Пилот тоже ждал распоряжений. Надежный вертолет был готов вылететь в любое место. Вот только эта перспектива приводила его в отчаяние. Или ему лететь под пули, выбрасывать диверсантов и оружие с боеприпасами попавшим в капкан отрядам, или за этими сумасшедшими европейцами. Лучше, наверное, под пули…

Кханк бросил выразительный взгляд на бутылку и усмехнулся ехидно:

– Расслабляешься, мой друг Хтай, пока другие кровь льют?

– Да! – зло воскликнул тот. – Мне должно быть стыдно за то, что я еще не погиб.

– Успеется, Хтай. Все мы скоро сдохнем здесь.

– Как ты можешь такое говорить?

– Слишком часто рвутся нити жизни. Хтай, это же ты подвозил Палача Суны в горный лагерь в Джунджае?

– Я.

Хтай Ко немного покоробило, что Кханк Тихо назвал правую руку генерала Вэя его ругательной кличкой – Палач Суны. За такие вольности можно поплатиться, но они в разговорах – иногда, нечасто – позволяли себе небольшое фрондерство. Да, действительно, пилот выбросил в секретном лагере Палача, а взамен взял тех чертовых европейцев, монаха и охранников.

– Связь с лагерем в Джунджае оборвалась.

– Это что значит? – насторожился пилот.

– Скорее всего нет больше Палача. И Туна нет с его бойцами. И Чжана нет. Нас все меньше.

– Просто мясорубка!

– И мы в ней – мясо… Пойдем, прогуляемся.

Они вышли из хижины. Территория лагеря была сокрыта зарослями, деревьями и маскировочными сетями. Его пока еще не бомбили; значит, противник не знал о нем. Приятели прошли через секреты, не забывая повторять пароль. Пилот догадывался, что у Кханка Тихо к нему разговор. И разговор тяжелый, не для посторонних ушей, иначе незачем было бы таиться.