Андрей Воронин - Инкассатор: Страшный рассказ

– Это точно, – поддакнул Дмитрий. – Лучше бы зарплату вовремя выдавали, а то ящики какие-то... Так что Дымов?

– А что Дымов? – пожала плечами тетка. – Заезжает иногда, почту забирает. Машина у него такая приметная, оранжевая. Жена его, та на синей ездит, на иностранной. Богато живут. Непонятно даже, зачем им дача в наших местах. Получше, что ли, не нашли?

– А где у них дача? – пошел напролом Светлов. – Понимаете, нам бы его найти поскорее. Родственник, который его ищет, сейчас в Москве. Через три дня уезжает, вот какая незадача.

– Рада бы помочь, да не знаю я. Я ведь приезжая, с Кавказа беженка. Это у местных надо спросить. Вон, алкаши тутошние возле магазина пиво пьют, и товарищ ваш с ними. – Она кивнула на окно, за которым виднелась площадь и угол магазина. О, и Степаныч уже тут как тут!

– Степаныч – это кто?

– Степаныч-то? Ну как же! Власть местная. Мэром себя величает. И смех и грех, ей-богу! Мэр...

Светлов выглянул в окно и увидел какого-то пузатого коротышку в мятом костюме и полосатом галстуке, который присоединился к разговору на крыльце магазина и теперь, энергично размахивая руками и трепеща жеваными полами пиджака, что-то горячо и напористо втолковывал Филатову. Филатов смотрел на него сверху вниз со знакомым Дмитрию полупрезрительным выражением, обычно предшествовавшим у него рукоприкладству. Нужно было срочно спасать местного мэра, который не знал, с кем связался. К тому же почтальонша уже сказала все, что знала, и пытать ее дальше не имело смысла.

Торопливо распрощавшись со своей собеседницей, Светлов вышел на площадь и сразу же окунулся в атмосферу бушевавшего здесь скандала.

– Я не позволю! – размахивая руками перед носом у Филатова, кричал так называемый мэр. – Что это еще за самоуправство?! Это еще проверить надо, какие вы корреспонденты! Кто давал разрешение на съемку?!

– Самоуправство?! – ревел Филатов, пропустивший вполне законные вопросы главы местной администрации мимо ушей. – Это, по-вашему, самоуправство?! А давать разрешение на строительство в природоохранной зоне – это не самоуправство? А препятствовать представителям прессы общаться с населением – не самоуправство?! А взятки брать – не самоуправство?! Не хотите разговаривать с нами – будете говорить в прокуратуре!

Аборигены, которых за время отсутствия Светлова стало заметно больше, наблюдали за развитием скандала с боязливым любопытством. Некоторые потягивали пиво, отдавая должное угощению «столичного корреспондента». Дмитрий не без труда протолкался к центру толковища, расчехлил фотоаппарат и сфотографировал господина мэра во всей красе – багрового, растрепанного, раздутого от злости, как вытащенная на поверхность глубоководная рыба.

– Прекратите съемку! – взвизгнул тот, запоздало заслоняясь ладонью. – Я запрещаю! Вы меня прокуратурой не пугайте! А за клевету ответите. Вас самих сажать надо!

«Золотые твои слова», – подумал Дмитрий. Он не понимал, что здесь происходит, но видел, что дело зашло уже очень далеко. Непонятно было также, зачем вся эта катавасия понадобилась Филатову.

– Там разберутся, кого сажать, а кого не сажать! – запальчиво возразил Филатов. – Скажите лучше, сколько Дымов сунул вам на лапу за липовое разрешение на строительство?

«Обалдел он, что ли? – удивился Светлов. – Какое еще строительство?»

– Какой еще Дымов? – опешил мэр.

Дмитрию показалось, что коротышка с явным облегчением перевел дух.

– Он еще спрашивает, какой Дымов! – продолжал бушевать Филатов. – Тот самый, который с вашего попустительства строит себе четырехэтажный особняк в природоохранной зоне! Думает, если он писатель, ему все можно!

– Ах, писатель, – протянул коротышка, успокаиваясь прямо на глазах. – Так бы сразу и говорили. Ох уж эта пресса! Вечно они все перепутают, вечно раздуют скандал на пустом месте.

– Не надо! – сварливо закричал Филатов. – Не надо валить с больной головы на здоровую!

– Тише, Юрик, – умиротворяюще сказал один из аборигенов, трогая Филатова за плечо рукой, в которой была зажата полупустая пивная бутылка. – Ты, правда, не туда заехал.

«Он уже и здесь Юрик, – подумал Светлов. – Вот проходимец! Только что это он тут затеял? Ни черта не понимаю!»

– Как это – не туда? – удивился Филатов. – Вы же сами говорили...

– Про писателя никто не говорил, – перебил его абориген. – Про стройку – это да, был такой разговор.

– Что вы все привязались к этой стройке? – возмутился мэр, с лица которого уже сбежал нездоровый румянец, а из голоса исчезли истеричные нотки. – Далась она вам! Профилакторий там строится, для инвалидов, сколько раз можно повторять!

– А Дымов здесь при чем? – тупо изумился Филатов.

– Да ни при чем здесь какой-то Дымов! Какой еще Дымов? Погодите, Дымов? – Мэр почесал переносицу. Он окончательно успокоился, как только разговор ушел в сторону от строительства в природоохранной зоне. – Дымов, Дымов... Знакомое что-то. Так вам Дымов нужен?

– Ну конечно, – с совершенно неуместной обидой произнес Филатов. – Мы журналистское расследование проводим, задание у нас... Вечно они в отделе информации все перепутают! – воскликнул он с досадой. – Так особняк не его?

– Говорю же, никакой это не особняк, а профилакторий для ветеранов труда, – отмахнулся мэр.

– А говорили, для инвалидов, – подловил его Филатов. – Крутите вы что-то, Андрей Степанович. Может, его все-таки Дымов строит?

– Не дурите вы мне голову! – отмахнулся мэр, продолжая задумчиво сандалить кончик носа. – Дымов...

– Так это ж москвич, который третий кордон купил, – неожиданно вмешался какой-то худой, сутулый мужичонка с вислыми прокуренными усами. – Жена его на прошлой неделе у меня ящик заказывала.

– Ящик? – удивился Юрий.

– Ну! Здоровый такой ящик, два метра на восемьдесят сантиметров и почти полметра в глубину. Насилу в машину впихнул. Говорит, для картошки. Красивая баба, гладкая.

– Погодите, – строго сказал Юрий, – что вы ко мне с какими-то ящиками... Что значит – купил кордон? Вы что, государственным имуществом торгуете? – спросил он у мэра и тут же повернулся к Дмитрию: – Это надо проверить. Может получиться сюжет.

– Да проверяйте на здоровье! – снова взбеленился мэр. – Вот ведь бестолочь-то! Езжайте и проверяйте, там все по закону! Кордон этот еще десять лет назад ликвидировали, если хотите знать, а денежки в бюджет с неба не валятся. Если покупатель есть, почему не продать? Лучше, что ли, если изба так, задаром, сгниет?

– Надо проверить, – непримиримо повторил Юрий и снова обернулся к вислоусому. – А его жена сама за ящиком приезжала? На оранжевых «Жигулях»?

– Не, – помотал головой вислоусый. – «Жигуленок» этот его, москвича, а жена на иномарке ездит. Синяя такая, почти что черная, как ее... «Су...», «Бу...»...