Иван Стрельцов - Миротворец

Джамал Равич подошел к группе косоваров, которые расселись вокруг небольшого костра и, продемонстрировав загарпуненных форелей, сказал:

— Мы сегодня обедаем свежей рыбой. — Небритые боевики оживились и закивали.

Равич вытащил из ножен остро отточенный нож, собираясь заняться чисткой рыбы, но ему помешал появившийся рядом молодой узкоплечий косовар, исполнявший при командире роль ординарца, и сообщил:

— Джамал, тебя ждет Али, ты ему срочно нужен.

— Тоже хорошо, — улыбнулся бывший контрабандист, — значит, рыбу будет чистить кто-то другой. — Передав рыбу сидящим у костра товарищам, Джамал направился к командирской палатке, которая находилась в стороне от остальных. Здесь проживал сам Али Бекович и его иностранные гости.

В отличие от остальных командирская палатка была просторной, здесь можно было стоять, выпрямившись во весь рост, а не сгибаться в позе гамадрила. Срочный вызов к командиру не вызвал подозрений в душе боевика, Али часто советовался с ним как с умудренным опытом человеком. Вот и сейчас, контрабандист думал, разговор пойдет на тему предстоящего перехода границы.

Когда боевик вошел в командирскую палатку, Бекович сидел в компании двух зарубежных гостей, поджав под себя ноги. Присутствующие наслаждались зеленым чаем из расписных пиал.

— Ты звал меня, Али? — голосом, полным достоинства, спросил косовар.

Командир отряда опустил на ковер свою пиалу и кивнул, потом перевел взгляд на старшего из гостей и сказал:

— Это он, Джафар…

Джафар смерил вошедшего своими черными страшными глазами и спросил:

— Ты Джамал Равич?

— Я, — ответил косовар, что-то внутри его дрогнуло, но разобраться в своих чувствах он не успел. Второй гость, Карим Мусалдин, сбил его с ног молниеносной подсечкой, а когда боевик рухнул на спину, накинул тому на шею кожаную удавку и что было силы затянул ее.

Джамал забыл про автомат, висевший на плече, про нож на поясе. Он изо всех сил пытался ухватиться руками за край удавки, но силы быстро его покидали. Но прежде, чем наступила темнота, он услышал испуганный крик Али:

— Что вы делаете?

Когда боевик перестал дергаться, Джафар сделал небольшой глоток чая из своей пиалы и спокойно пояснил:

— В твоем отряде, многоуважаемый Али, завелась крыса. Которая продала тебя и наши планы неверным. Теперь колонну ждут на границе.

— Этого не может быть, — растерянно пробормотал Бекович, во рту у которого мгновенно пересохло.

— Карим, покажи, — приказал турку Джафар. Мусалдин криво ухмыльнулся, потом спрятал в нагрудный карман своего камуфляжа кожаную удавку и быстрыми, профессиональными движениями обыскал труп. Через минуту на широкой ладони турка оказалось небольшое электронное устройство, внешне похожее на брелок дистанционного управления от автомобильной сигнализации.

— Что это? — хрипло спросил Али.

— Это ключ запуска радиомаяка, — с усмешкой ответил Джафар. В этот момент его усмешка показалась косовару оскалом тигра-людоеда. — Такие штуки применяются для наведения авиации на цель. Предатель собирался включить радиомаяк, когда колонна спустилась бы с гор.

— Почему же он это раньше не сделал? — недоуменно спросил Али, все еще не веря в происходящее.

— Элементарно, не хотел при захвате попасть под шальную пулю. Еще надеялся потратить деньги, заработанные от предательства своих же братьев.

— Но, может, это случайность, ошибка, трагическое стечение обстоятельств, — не сдавался косовар.

— Если бы Карим своими глазами не видел, как твой Джамал лазил в грузовик с ракетами, а после его ухода не нашел вот это… — На ковер между пиалами упал пластмассовый предмет серого цвета, внешне похожий на банку из-под кока-колы. Это был радиомаяк.

— О, Аллах всемогущий, за что ты меня покарал! — воскликнул Али, воздев руки к небесам, но тут же перевел взгляд на Джамала и осторожно спросил: — Так что же делать? Переход границы сорвался. Может, лучше оставить грузовики здесь, в штольне? Вход засыплем. Отряд разойдется по домам, а через пару месяцев все повторим.

Джафар понял, что судьба ракет косовара меньше всего волнует, он сейчас переживает о другом: знают янки, кто руководил нападением на их бронеколонну, или нет? По большому счету Бекович ссориться с американцами не хотел, в будущем собирался заняться политикой и стать во главе независимого мусульманского государства Косово, а без поддержки дядюшки Сэма эту мечту ни за что в жизнь не воплотить.

— Ты плохой диверсант, Али, — с презрением глядя на косовара, проговорил Джафар. — Ты — плохой командир. Ты не можешь адекватно реагировать на возникшие проблемы, в любом случае тебе всегда захочется убежать и спрятаться. Ты забываешь о порученном нам задании, это плохо. Когда готовишь операцию, для ее успеха необходимо иметь не только основной план, но и на случай каких-либо сбоев запасной, а то и несколько вариантов. — Али, понурив голову, молчал.

— Отправляясь сюда, я предварительно подготовил план, обширный план, — продолжал зарубежный эмиссар, — и каждую фазу проводимой нами операции продублировал два, а то и три раза. Раз не получается идти напрямую в Албанию, пойдем вокруг, через Македонию. Устроим нашим преследователям «заячью петлю», запутаем их. Пусть американцы ждут нас в одном месте, а мы будем совсем в другом.

— Но через границу в Македонию нет потайных дорог, по которым могла бы проехать грузовая машина, — тихо пробормотал косовар. — Там только тропы, по которым смогут пройти разве что ишаки да козы.

— Значит, повезем груз на ишаках, — невозмутимо подтвердил Джафар. — А если и они не смогут, потащат твои люди.

— Мои люди не ишаки, — вскинув голову, вызывающе воскликнул косовар, хватаясь за кобуру. — Они борцы за веру.

На возникшую угрозу мгновенно отреагировал Карим, и в ту же секунду ствол «Калашникова» убитого Джамала смотрел в грудь Али. Джафар же, наоборот, оставался абсолютно невозмутимым.

— Нам с тобой еще долго находиться вместе, — проговорил эмиссар. — И ты мне и Кариму в любой момент сможешь выстрелить в спину. Но ты хорошо знаешь, кто стоит за нами, и если ракеты не будут доставлены к месту назначения, то ты нигде не сможешь спрятаться. Тебя повсюду найдут и живьем спустят шкуру, а затем разрежут живот и набьют его свиной требухой. То же самое сделают с твоими родственниками и бойцами твоего отряда и их родственниками до последнего колена.

— Прости, эмир, — прижав руки к груди и покаянно опустив голову, взмолился Али. Все только что сказанное было сущей правдой. Те, кто оплатил захват крылатых ракет, не знали таких слов, как «жалость» или «пощада», они, как средневековые завоеватели, умели лишь карать, а количество жертв их нисколько не интересовало.