Сергей Соболев - Персона нон грата

В голубоватом свете фар на берегу водоема возникли еще три фигуры: двух мужчин, одетых в полицейскую форму, тащивших за собой водителя Пошкуса, у которого по-прежнему были сзади скованы руки.

У Сергачева в этот момент подогнулись ноги, но двое крепышей, державших его за локти, не позволили ему потерять равновесия…

Самым странным – и даже страшным – было то, что эти люди, что привезли его сюда, не задавали ему никаких вопросов.

Двое полицейских, или кто там они были на самом деле, кое-как втащили обезоруженного ими еще ранее водителя на бетонированный выступ, смахивающий на огрызок причала. Один из них… да, ударил рукоятью пистолета свою жертву по затылку. Другой споро навинтил на дуло пистолета глушитель… Выждав несколько секунд, дважды выстрелил жертве в голову.

Вдвоем с напарником они перевернули на бок убитого только что водилу, освободили его руки от наручников, затем, продолжая действовать все в том же темпе, прикрутили проволокой к свежеиспеченному покойнику какую-то увесистую металлическую штуковину (очевидно, чтобы труп не всплыл).

Взявшись с двух сторон, осторожно, стараясь не перепачкаться, опустили труп в черную зловонную жижу…

Кажется, это было последнее, что видел Вадим Алексеевич Сергачев, сотрудник крупной российской нефтяной компании, приехавший в Вильнюс для выполнения некоей секретной миссии. «Ну что же ты, папа?.. – прозвучал напоследок в его мозгу укоризненный голос сынишки. – Я ведь тебя спрашивал про «трубу», а ты эту загадку так и не разгадал…»

Процесс опохмела не терпит суеты… Тут все должно быть выверено, как в аптеке. Особенно важно правильно подобрать лекарство, ювелирно отмерить, своевременно принять живительную дозу внутрь, задавить желание «повторить», а потом найти в себе силы для того, чтобы включиться в хлопотную повседневную жизнь.

Еще только девять утра.

Или – уже девять утра?

Всегда надо помнить, что стоит обломаться с опохмелом по какой-нибудь пустяковой причине, и весь день пойдет коту под хвост.

Именно поэтому, когда у входной двери прозвучала мелодичная трель звонка, двое мужчин, находившихся в это воскресное февральское утро в офисе охранной фирмы «Фалькон», и бровью не повели.

Они оба подумали, что скорее в старой части Вильнюса – а именно здесь, неподалеку от старинных университетских двориков, в трех комнатах одного из ветхих зданий, относившихся некогда к еврейскому кварталу, располагался офис их фирмы – по тротуарам станут прогуливаться белые медведи, чем в их контору решит наведаться сколь-нибудь стоящий клиент.

Все прочие люди их сейчас мало интересовали. Потому что если у человека трещит чердак с крутого бодуна, то ему не хочется общаться ни с соседями по лестничной площадке, ни с полицейскими или братками, ни даже с родной мамой.

Стас Нестеров, основатель и нынешний владелец фирмы, вопреки количеству выпитого со вчерашнего вечера – в самых разных местах, – выглядел трезвым как стеклышко. Рослый шатен тридцати двух лет, с внимательным взглядом серых глаз и несколько меланхоличным выражением лица, он был одет в темные брюки и свитер цвета «хаки». Если бы не тени под глазами, легкая небритость на щеках и то, как Стас порой морщился от головной боли, то понять, что он не совсем в порядке, было бы невозможно.

Слон, вместе с которым Стас устроился в своем кабинете, чуть взмок от выпитого. В принципе, он тоже мало отличался от себя обычного. И неудивительно: чтобы свалить с ног здоровенного мужика, чей рост двести три сантиметра, а вес около ста тридцати килограммов, нужно залить в него как минимум бочку.

Звали Слона Римас. Ему двадцать девять лет, причем последние четыре года он состоял в штате фирмы «Фалькон», являясь заместителем, напарником и приятелем Нестерова. Фамилия же Слона, как это ни забавно звучит – Мажонас [1].

– Давай, Слон, по последней, – распорядился глава фирмы. – И завязали…

– А тут уже мало что осталось, – сказал Слон, плеснув на донышки двух стаканов остатки вискаря. – В холодильника еще упаковка «Факса», кажется, есть…

Опять тренькнул дверной звонок, на этот раз как-то обиженно… Спустя короткое время раздался звук отпираемого замка. Мужчины переглянулись, пожали плечами, затем синхронно осушили свои стаканы.

Дверь кабинета была открытой, так что они могли видеть, как в коридоре, где стоял платяной шкаф, освобождалась от верхней одежды только что вошедшая в офис девушка.

Девушку эту звали Ирма. Ей двадцать три года. Несколько месяцев назад она закончила юрфак Вильнюсского университета. Поскольку родом она из литовской глубинки, то найти работу в столице оказалось делом непростым. Сейчас она работала на полставки в одной из нотариальных контор, а также подрабатывала в «Фальконе», взвалив на себя обязанности секретаря, бухгалтера и уборщицы.

Ее можно было бы назвать миловидной, если бы не две-три детали, которые способны слегка подпортить обличье любой женщины. Во-первых, Ирма практиковала в одежде стиль, вошедший в моду в среде местных студиозов еще в семидесятые годы: все какое-то длинное, растянутое, бесформенное, будто на человека надели балахон, да еще вдобавок преобладали серые, блекло-зеленые и коричневатые тона. Сейчас молодежь предпочитает одеваться по-другому; ведь если девушка выряжена, как пугало, то черта с два догадаешься, что скрывается под этими бесформенными одеяниями… Во-вторых, у нее корректирующие зрение очки (хотя это временное затруднение). И в-третьих, Ирме недавно сделали стоматологическую операцию, чтобы исправить неправильный прикус. Из-за этого девушка основательно комплексовала. Сейчас у нее стояли скобки на зубах. Но вскоре эти скобки, или, как их называют специалисты, «брекеты», должны снять, после чего она сможет радовать окружающих настоящей «голливудской улыбкой».

Сокурсники по университету звали Ирму за глаза – Соломенная Мышь. Это за пшеничный цвет волос и тот самый неправильный прикус, от которого она наконец решила избавиться. Ну а в фирме «Фалькон», где она оказалась отнюдь не случайно, девушке дали хотя и похожее, но все же более ласковое прозвище – Мышка…

– Привет, Мышка, – сказал Слон. – Это ты трезвонила в дверь?

Девушка, переобувшись в коридоре в мягкие домашние туфли, вошла в помещение, где они сидели. Раздернула шторы – со стороны двора окно было зарешечено, – открыла форточку, чтобы проветрить окутанную табачным дымом комнату, затем выключила верхний свет.

– Не могла найти свой комплект ключей, – сказала девушка. – Подумала даже, что оставила в квартире. Но потом все же нашла на дне сумочки…

Римас, ты уже третьи сутки не ночуешь дома.