Иван Стрельцов - Псы войны

— Что с ним?

— Оторвало обе ноги. — После короткой паузы Ванин, показывая на себе, объяснил: — По самую задницу.

— В сознании? — спросил экс-генерал: его волновали трудности, возникшие с появлением тяжелораненого, и Николай понял его сразу.

— У него шок, через полчаса умрет от потери крови. Мы ему не в силах помочь, — успокоил он шефа.

— Судя по всему, лагерь покинут, — сказал Ахмед.

— И заминирован, — добавил начальник охраны. Глядя на шефа, он ждал дальнейших приказаний.

Улдузов закусил верхнюю губу, на мгновение задумался, затем спокойно сказал:

— Николай, объясните им, чтобы лагерь обследовали, но смотрели под ноги. Больше трупов нам не надо. Сейчас необходимо прочесать базу, чтобы понять общую картину нападения.

— Слушаюсь. — Ванин повернулся к стрелкам из охраны, крикнул им, передавая распоряжение генерала, сдобрив его трехэтажным матом, и те направились прочесывать базу.

Соблюдая все меры предосторожности, Улдузов и Ванин направились к срубу, где располагалась штаб-квартира начальника прииска «Беби», бывшего майора-танкиста Тихонова. Сруб стоял в самом центре базы, приличное расстояние от других давало хорошо простреливаемое пространство, вход в избу прикрывала толстая дверь из двухдюймовых досок, держащихся на стальных наличниках. Николай глазами указал одному из телохранителей на незапертую дверь. Тот, подойдя ближе, взял за край, потянул на себя; как только дверной проем освободился, извлек из-под своей черной куртки длинный тонкий стилет, быстро обследовал с его помощью грунт возле порога. Разрыв утоптанную землю, извлек оттуда миниатюрную мину-сюрприз и, не пытаясь разминировать, положил под бревенчатую стену сруба в стороне. Затем китаец пошел в дом, за ним прошли остальные.

Картина, которую увидели внутри, ни на кого не произвела особого впечатления, они видели и не такое. На широком топчане с перерезанным горлом в луже свернувшейся крови лежал сам майор Тихонов. Он был одет в полувоенный стеганый бушлат, выцветшую гимнастерку и галифе, заправленные в хромовые сапоги. Напротив него, уронив голову на стол, сидел радист, выряженный в камуфлированную «афганку». Можно было бы подумать, что он спит, если бы не развороченный затылок. Рация, стоявшая напротив мертвого радиста, была разбита. В дальнем углу стоял юноша со стеклянными глазами, по виду деревенский парнишка: стоптанные ботинки, джинсы в заплатах, ядовито-зеленая рубаха с закатанными рукавами.

Наверное, «друг» майора, Тихонов любил молодых парней. Могло бы показаться, что он живой, если бы не торчавшая из груди рукоятка ножа, пригвоздившего его к стене.

За спиной Улдузова раздался вздох Тимофея:

— Да, эти хлопцы не зря едят свой хлеб, — произнес шепотом биатлонист.

— Что и говорить, настоящие профи, — добавил Котов.

«Ребята правы, — подумал Ахмед, — мы имеем дело с сильным, опытным и, главное, всезнающим противником. Много прольется крови, прежде чем мы их уничтожим».

Выйдя из сруба, Улдузов приказал позвать Николая. Когда появился начальник охраны, экс-гене-рал набросился на него:

— Где вы шляетесь, Ванин?

— Обследовал базу.

— Ну?

— Охрана вырезана, как скот. Всего троих видел застреленными, остальных кого ножом по горлу, кому шомпол в ухо. В общем, две с половиной дюжины как корова языком… — Ванин со вздохом махнул рукой.

— Что с прииском? — поинтересовался Улдузов.

— То же, что и с базой, — ответил начальник охраны, — напичкан минами. Здесь всюду мины. Нужен взвод саперов на неделю, чтобы восстановить функции «Беби».

Ахмед повернулся к Котову:

— Вызывай вертолеты.

Константин вытащил из подсумка длинный цилиндр ракетницы и дернул за шнурок. В небо взвилась зеленая ракета.

Через минуту пара «Ми-8» заходила на посадку. Ахмед торопился покинуть эту зону смерти.

Ввалившись в десантный отсек, Улдузов вновь пробрался в кабину пилотов.

— Теперь летим на «Адан», — объявил он пилотам.

— Не получится, — отрицательно покачал головой Яковлев.

— Почему?

— У нас горючего едва хватит обратно до «Дозора».

— А по рации с ними связаться можно?

— Нет.

— Почему, черт вас возьми?

— Наши радиостанции действуют в пределах видимости между вертолетами, — объяснил второй пилот.

— Ладно, возвращаемся.

Огромное черное облако закрыло луну. Тайгу поглотила плотная темно-фиолетовая ночь. На опушке леса показалась группа наемников, обвешанных оружием. Они разделились на пары, бесшумно разошлись по минному полю. Стараясь не шуметь, Кольцов ступал за Алексеем Гудымой. Хохол, несмотря на кромешную темноту, двигался по полю, как по огороду своих родичей. Наконец достигли исходной точки — это был небольшой овраг, скорее трещина в земле, достаточно глубокая и широкая, чтобы в ней мог спрятаться человек. Опустившись на дно оврага, Глеб глубоко вздохнул, вытер пот с лица: минное поле позади. Гудыма снял с плеча «узи», положил возле него два разовых гранатомета, кинжалом быстро вырыл небольшую нишу, выложил несколько осколочных гранат. Глеб пристроил под правую руку свой «калаш», пару гранатометов поставил в боевое положение, сладко зевнул, уперся спиной в стенку оврага и сразу же задремал.

Легкий ночной ветерок разогнал облака, снова луна залила светом тайгу, где-то завыли волки. В лагере наемников была мертвая тишина, ни звука. Уже погружаясь в сон, Кольцов подумал: «Затаились, ждут нападения. Нет, дудки, все получите утром. После того, как к вам прилетит подкрепление…»

Вернувшись на свою дачу, Ахмед Улдузов сразу позвонил в Москву, в офис Логинова — человека, на пустом месте создавшего настоящую уголовную империю.

— Приемная концерна «Свой путь», — раздался голос Альберта Фромана, секретаря Логинова.

— Альберт, это Улдузов, мне необходимо переговорить с шефом.

— Что-то серьезное? — вяло поинтересовался Фроман.

— Думаю, что слишком.

— Хорошо, сейчас узнаю, освободился шеф или нет.

— Черт возьми, — взорвался Ахмед, — мне надо говорить с ним сию минуту, ты понял?

Договорить он не успел, в трубке что-то щелкнуло, раздался спокойный голос Логинова:

— Что случилось, Ахмед?

— «У нас в саду завелись короеды». — Улдузов произнес кодовую фразу, означающую раскрытие подпольных приисков.

— Кто? Уже известно?

— Не установлено, они, как саранча, все уничтожают и исчезают, — спешил доложить Ахмед.

— Убытки? — Уравновешенный голос Логинова немного успокаивал.

— Колоссальные, сейчас даже трудно подсчитать. Но, пока их не уничтожим, неизвестно, что вообще останется от «сада».

— Черт возьми, — тихо выругался шеф, потом поинтересовался: — Эти паразиты местного происхождения?