Иван Стрельцов - Истребитель снайперов

— Да, это я, — расплылся в счастливой улыбке Магомеддин Бекбаев по прозвищу Миша.

— После пластической операции ты выглядишь еще более привлекательным, — весело произнес Максимилиан, встречая своего любимого в аэропорту Амстердама «Схипхолл». Рене еще больше похудел, его кожа стала бледно-матовой. В белых кожаных обтягивающих брюках и короткой лайковой куртке со множеством «молний» он радовал взор своего приятеля. На плече юноши висела небольшая спортивная сумка, а в руке он нес свой неизменный ноутбук.

Рене позволил любовнику нежно поцеловать его щеку и, протягивая вещи, капризно проворчал:

— Пока я лежал в клинике, ты тоже зря времени не терял?

Максимилиан удивленно вздыбил брови.

— О чем это ты?

— А кто написал самую скандальную серию разоблачительных статей о русской мафии? Кто объявлен самым популярным журналистом года? — В голосе Рене слышались плаксивые нотки неприкрытой профессиональной ревности.

— Ах, дорогой, ты об этом, — осклабился в довольной улыбке активный партнер. — Знаешь, как говорят, и дуракам иногда везет. По сравнению с тобой я, конечно, не гений, но и полным идиотом себя не считаю. Подвернулся шанс, и я его не упустил.

Елей был пролит на больное самолюбие мягкого и ранимого Рене, и тот сразу же забыл про свои обиды и уже ласково спросил:

— Мы куда, сразу на яхту? Или, может, заедем куда-нибудь, перекусим. Я с прошлого вечера ничего, кроме йогурта, не ел.

— Конечно, дорогой, перекусим, — ответил Максимилиан, обнимая за талию своего любовника и подталкивая его к стеклянным дверям центрального выхода.

Они вышли на просторную автостоянку, плотно заставленную машинами.

— На чем мы сегодня едем? — спросил Рене, смутно припоминая, что они когда-то покупали видавший виды «Фольксваген»-«жук». Максимилиан считал, что это прекрасная возможность продемонстрировать свое отречение от зажравшегося сословия буржуа. Беглый взгляд молодого человека никак не мог обнаружить каракатицу «жука».

— Вот на этом, — обворожительно улыбнувшись, произнес Максимилиан, указав на подъезжающий черный лимузин.

— Ого, шикуем. Что за повод?

— Мне захотелось отпраздновать приезд любимого, — жарко дыша в ухо Рене, шепотом произнес журналист года. — Сейчас мы едем в гостиницу «Королевская корона», я снял нам президентский люкс. Нас ждет поистине королевский ужин, а потом… Потом тебя, милый, ждет сюрприз.

— О-о, — как ребенок захлопал в ладоши утонченный юноша. — Я очень люблю сюрпризы.

Президентский люкс в лучшем отеле страны действительно мог поразить воображение того, кто там ни разу не был. Огромные помещения, просторный холл, спальня с широкой кроватью под балдахином из толстого бархата, зимний сад с бильярдом, большой бассейн с джакузи и искусственным водопадом.

— Боже мой, и это все для меня? — по-бабьи воскликнул Рене и, сжав тонкие пальцы, поднес их к своим губам.

В холле их ожидал уже накрытый стол, сервированный серебряной посудой с гербом отеля.

— А какой еще меня ожидает сюрприз? — продолжал капризничать женоподобный юноша.

— Что ты скажешь, милый, насчет романтической поездки в Россию? — Максимилиан продемонстрировал две узкие книжицы авиационных билетов.

— О-о, Россия, икра, цыгане, езда на санях с запряженными тройками лошадей. Мы пойдем в Третьяковскую галерею, Кремль, будем путешествовать по «Золотому кольцу» вокруг Москвы. Ты представляешь, Максик, мы увидим деревянные церкви, построенные без единого гвоздя, — восторженно проявлял осведомленность о загадочной стране Рене.

Максимилиан только удивленно развел руками, пораженный такими глубинными познаниями русской культуры. Сам-то он из университетских лекций вынес только Льва Толстого с его «Войной и миром» и Федора Достоевского с «Идиотом».

— Нет, я не могу сесть грязным за такой стол, — воскликнул Рене и, соблазнительно виляя бедрами, направился в ванную комнату, успев на ходу кокетливо обронить: — Я обязательно хочу сфотографироваться с бурым русским медведем и балалайкой.

«Будут тебе и медведи, и балалайки, если ты их найдешь в горах Чечни», — подумал Максимилиан. Европейский журналист собирался ехать в Россию не веселиться, а работать. Подтверждать свой профессионализм.

Большой инженерно-саперный полигон в Бронницах кишел людьми. Каждый день на огромных просторах лесного массива до седьмого пота трудились солдаты-срочники, разминируя всевозможные учебные «фугасы», «растяжки», «лягушки». Большинству из этих мальчиков вскоре предстояло ехать в мятежную республику, где сепаратисты вели ожесточенную минную войну.

Именно этот полигон руководство ГРУ и выбрало местом основной подготовки наемников. Среди множества войск легче всего затеряться.

В дальней части полигона был развернут полевой лагерь, полдюжины армейских палаток. Четыре для личного состава, одна для инструкторов и еще одна под штаб.

Сразу после Нового года лагерь стал оживать. Сперва командование полигона выделило отделение срочников, на плечи которых легло обеспечение быта: по легенде, в лагере проходили переподготовку «партизаны» из областной администрации. Нынче это было модно, чтобы чиновники выезжали на полигоны.

Потом приехали инструкторы, пятеро немолодых угрюмых офицеров, давно забивших на личную жизнь и полностью посвятивших себя службе, так сказать, лучшие из лучших. Трое были с высших курсов «Выстрел», один из центра подготовки отдельного полка спецназа ВДВ и еще один по спортивной подготовке.

После этого красно-белый интуристовский «Икарус» привез два десятка молодых парней, бывших бойцов спецподразделений, успевших повоевать в «горячих точках». Их тут же взяли в оборот инструкторы, многочасовыми тренировками сгоняя с наемников лишний жир и приводя в соответствующую форму.

Последними в лагерь приехали «самураи», и первое, с чего они начали, было большое собрание в штабной палатке.

— Условия игры немного усложняются, — сразу же сообщил Михаил Панчук, когда ветераны расселись на складных стульях вокруг стола, на котором была расстелена большая подробная карта Чечни. — Наши партнеры, товарищи из ВЧК, то бишь ФСБ, взамен оказания поддержки на месте попросили, кроме антиснайперских мероприятий, провести еще парочку-другую контрпартизанских рейдов в горах.

— Но при этом оставаясь инкогнито? — поинтересовался с места отставной подполковник Стадник.

— Так точно, — подтвердил старший Панчук. — То есть если зондеркоманда попадет под раздачу, то рассчитывать на поддержку авиации или заградительного огня не приходится. Не говоря уже о том, чтобы вызвать вертолеты для эвакуации, — продолжал расставлять точки над «i» бывший начальник штаба десантно-штурмового батальона.