Сергей Зверев - Тайфун

– Я-я-я-сно… – без энтузиазма откликнулись сразу же поскучневшие разведчики.

– Это… Я что хочу сказать, командир… – конфузливо пробасил Фоминых. – Уж если воздержание, так воздержание – куда денешься? Но только это… Если местные красотки вдруг набросятся на меня, я сопротивляться не буду – сразу говорю.

Стая разноцветных, «разнокалиберных» по величине тропических птиц испуганно взмыла над лесом, услышав взрыв хохота, раздавшегося под деревьями. Мотая головой и утирая выступившие слезы, Злыднев с трудом выдавил:

– Даже если в извращенной форме?

– Слава богу, «цивилизация» сюда еще не добралась, – широко заулыбался Петька, довольный произведенным эффектом. – Думаю, население здесь сугубо правильных, естественных ориентаций. О, смотрите – кто-то идет! – указал он в сторону группы людей, показавшихся из чащи леса.

Впереди шла Уамму, а за ней следовали трое мужчин разных возрастов – от двадцати до сорока лет. В хвосте робко тащились пятеро подростков от двенадцати до пятнадцати. Увидев чужаков, мужчины замедлили шаг, но Уамму, оглянувшись, сказала им что-то ободряющее, и те, в знак согласия закивав, продолжили путь. У хижин мужчины и подростки остановились, все еще опасливо поглядывая на незнакомцев.

Поднявшись, Александр направился к группе местных жителей. Он приблизился к ним и, улыбнувшись, произнес:

– Не бойтесь. Мы – ваши друзья.

Уамму тут же перевела сказанное, и те, переглянувшись, о чем-то заговорили на родном языке, указывая на океан.

– Они говорят, что очень благодарны вам за то, что выручили нас, – начала переводить Уамму теперь уже на английский. – Они спрашивают, можно ли надеяться, что вы защитите наше селение от других злых? Ведь те могут приплыть когда угодно – и сегодня, и через месяц…

– Если бы кто-то из ваших соплеменников знал, где базируются эти злые, нам проще было бы найти их и уничтожить прямо там, на месте, – окинув взглядом островитян, задумчиво произнес Матвеев. – Или их надо сюда как-то заманить…

Выслушав Уамму, островитяне, жестикулируя, о чем-то оживленно заговорили меж собой, поглядывая на Александра.

– Они говорят, что могли бы это сделать, но у нас не осталось ни одной лодки, – перевела Уамму. – Те, что были, злые сожгли. Теперь даже жемчуг мы можем добывать только рядом с берегом. А изготовить новую лодку, даже маленькую, они втроем смогут лишь за неделю. Ведь сначала надо срубить толстое дерево, отсечь его вершину и уже потом вытесать лодку… А их всего трое. К тому же все измождены и ослаблены.

– Ничего, мы поможем, – Матвеев решительно махнул рукой. – Инструмент какой-нибудь есть? Там, топоры, пилы…

– Да, есть несколько топоров и три пилы, – женщина радостно улыбнулась. – Мы только это и успели спрятать от злых. Все остальное они отобрали и утопили далеко в море.

– Отлично! – Александр оглянулся на морпехов, вслушивающихся в их разговор. – Пусть ваши мужчины подкрепятся, отдохнут, и через час мы приступим к делу.

– Уже сегодня? – удивленно уточнила Уамму.

– А что тянуть? – Матвеев пожал плечами. – Время слишком дорого!

Он вернулся к разведчикам и сообщил о том, что с сегодняшнего дня они начинают плотничать – вытесывать лодки-пироги для бедствующих островитян.

– …С одной стороны, ускорим процесс обнаружения и ликвидации остатков банды, – не спеша излагал он. – С другой – поможем выжить островитянам. Без лодок им кирдык – ни рыбу ловить, ни жемчуг добывать. Но тут есть еще и третья сторона.

– И в чем ее суть? – прищурился Крёмин.

– Чем больше будете заняты работой, тем меньше всяких глупостей будет лезть в голову! – с некоторой назидательностью пояснил Александр. – Чтобы ночью спалось крепче.

– Не доверя-я-я-ете, – сокрушенно причмокнув, с утрированным укором схохмил Дедкин.

– Командир, а вот в христианских заповедях говорится: не возжелай жены ближнего своего, – хитро улыбнулся Ильясов. – Выходит, жену дальнего своего возжелать можно?

– И в христианстве, и в исламе есть еще одно положение: не прелюбодействуй! – с ироничной невозмутимостью парировал Матвеев.

…Весть о том, что чужеземцы собираются помочь в изготовлении лодок, моментально разнеслась по селению. Поучаствовать в работе пришли оба старика. Тот, что еще ночью разговаривал с Матвеевым, через Уамму объявил о своем намерении лично выбрать самые подходящие для этого пальмы. Переведя сказанное на английский, островитянка от себя уважительно добавила:

– …Таар обладает свойством видеть через предметы и выберет именно то дерево, из которого получится самая хорошая лодка.

Взяв один из топоров, которые принесли из чащобы подростки, отправленные туда Уамму, Александр по достоинству оценил качество топорища, изготовленного из необычайно твердого дерева акации коа. Топоры имели форму, в принципе, классическую, но явно отличались от тех, какие изготавливаются в России.

Разобрав инструменты, морпехи пошли вслед за островитянами в сторону купы могучих пальм, видневшихся издалека и, скорее всего, имевших вековой возраст. Идти пришлось почти полчаса, пробираясь через рытвины, валежины и каменные глыбы. Походив меж деревьев, Таар остановился у одной из пальм со стволом в обхват и, склонившись к дереву, что-то начал шептать, гладя его рукой.

– Он просит прощения у дерева за то, что сейчас его срубят, – шепотом пояснила Уамму.

Напоследок обняв дерево, старик отошел и, кивнув, что-то объявил.

– Он сказал, что дерево дало согласие. Теперь его можно рубить, – сообщила островитянка.

Подойдя к пальме с двух сторон, Вол и Маленький дружно взмахнули топорами. Разумеется, дерево удобнее было бы спилить, но пилы оказались хоть и большими, но ножовками. Островитяне с нескрываемым изумлением взирали на мощные махи мускулистых рук иноземцев, на то, как топоры с размаху входили в плотную древесину, вырубая крупную, пряно пахнущую щепу. Когда стало заметно, что парни немного устали, а тельняшки на их спинах отсырели, к работе приступили Ильясов и Крё-мин.

Очень скоро земля вокруг ствола покрылась сплошным слоем чуть желтоватой щепы. А морпехи все рубили и рубили дерево, все больше и больше углубляясь в толщу ствола. Теперь ствол пальмы с ее комлем соединял непрерывно утончающийся перешеек. Когда перешеек достиг критического минимума и послышалось потрескивание разрывающихся древесных волокон, Матвеев скомандовал:

– Всем отойти на безопасное расстояние!

Парни отступили на несколько шагов в сторону. Шли мгновения. Потрескивание становилось все громче и отчетливее. По стволу дерева пробежала дрожь, и оно, обреченно качнувшись, начало падать все быстрее и быстрее, с громким треском ломая сухостой и молодой подрост. Наконец пальма тяжело ухнула оземь и, несколько раз пружинисто подпрыгнув, застыла в неподвижности.