Андрей Московцев - Бухгалтер

— Сейчас найдем подходящее место и остановимся на ночь, — пояснил ей, — в лесу слишком сыро.

Девушка не возражала. Только идти пришлось еще долго, пока не нашли хорошее место. По краю полянки течет ручей, а на склоне желтеет песок. Алика сразу пошла к ручью, а Василий поднялся на невысокий холмик и осмотрелся. Ничего подозрительного не обнаружил, стал собирать ветки для костра. Довольно быстро убедился, что во влажном лесу это мировая проблема и лучше заняться строительством шалаша. Когда умытая и уже немного отдохнувшая Алика вернулась, просторный шалаш был готов. Василий старательно замаскировал ветками, травой так, что с дороги невозможно увидеть. Девушка сразу влезла внутрь и сумки утащила. Копошилась внутри несколько минут, вылезла с консервами в обеих руках и вопросительно посмотрела на Василия.

— Ты права, — согласился он, — холодное не годится.

Аккуратно выкопал ямку в песке, положил в середину плоский камень, поставил на него банку мясных консервов. Немного подумал, убрал банку, накидал в ямку долларов и поджег.

— Так вот для чего тебе деньги, — укорила девушка.

— А ты что думала? В джунглях бумага первое дело, — невозмутимо ответил Василий, подкладывая тонкие веточки. Подбросил еще несколько пачек денег, дождался, пока прогорело и поставил на горячий камень обе банки.

— Вася, пора, — не выдержала Алика через минуту.

— Нет. Через полминуты опять запела:

— Васенька, пора, перегреется.

— Нет, рано, — непреклонно сказал Василий. Алика ждала долго-долго, почти две минуты:

— Василий, я умираю … Дай пожрать!!!

Барабанщиков посмотрел на девушку взглядом инквизитора, милостиво склонил голову. Но как только Алика потянулась к банке, шлепнул по руке:

— Обожжешься! — и подхватил банку двумя толстыми пачками долларов. Поставил на землю, ловко вскрыл штык-ножом.

Аккуратно вытер стодолларовой купюрой край и подал даме.

Медленно темнело. Солнце уже скрылось за деревьями. Алика уже осоловела и клевала носом, безуспешно борясь со сном. Василий отправил ее в шалаш, вместо подушки сунул сумку с деньгами. Сел у догорающего огня, задумался. С утра надо идти дальше и обязательно найти людей. Запущенная лесная дорога должна вывести к населенному пункту. Там можно расспросить жителей, куда попали. А если во Вьетнаме или Лаосе? Охранники на конопляной плантации очень смахивали на вьетнамцев, но Василий не очень-то отличал вьетнамцев от корейцев или лаосцев, тем более не знал языка. Ну встретят, и что? Нет, они конечно на материке, не на острове, но где? И как объяснятся с местными жителями, если не знаешь языка? Мысли ворочались в голове тяжелые, неповоротливые, как бревна. Внезапно разбегались и бились лбами, как бараны, вяло гонялись друг за другом…

«Надо ложиться спать, утро вечера мудренее», — решил Василий. Тихо забрался в шалаш. Алика уже третий сон досматривала. Завалил вход ветками, положил рядом автомат и закрыл глаза.

Рано утром девушка проснулась от настойчивого шуршания и треска. Осторожно открыла глаза, повернула голову и увидела, как чья-то рука дергает ветки и тащит, некоторые ломает. Рука была странной, похожей на клешню. Алика вдохнула побольше воздуха, чтобы завизжать. Непроизвольно вцепилась в руку Василия.

— Тихо, — шепнул он, — спугнешь.

— Кого? — выдохнула Алика.

— Не знаю. Наверно, местного попугая.

Присмотревшись, девушка заметила, что «рука» действительно похожа на птицу размером с ворону с огромным горбатым клювом. Этим клювом «местный попугай» с шумом вытаскивает и ломает ветки. Повозившись еще с минуту, недовольно каркнул и улетел. Василий сначала осмотрелся вокруг через отверстия в стенках, потом тихо отодвинул ветки от входа. Лес громко шумел птичьими голосами. Пошел умываться, а девушка занялась костром, быстро приготовила две последние банки консервов.

— Что будем делать? — спросила она.

— Пойдем по дороге, пока не встретим людей.

— Одних уже встретили, — мотнула копной волос Алика, — вдруг следующие такие же?

— Ну, не все здесь наркотой занимаются, — неуверенно ответил Василий, — надо с кем нибудь поговорить, выяснить, где мы.

Разобрал шалаш, зарыл мусор в землю и уничтожил все следы. Алика внимательно наблюдала и, похоже, старалась запомнить. Лесная дорога заросла травой в некоторых местах так сильно, что Василий стал опасаться потерять ее совсем. В теплых джунглях трава не росла, а перла из земли, как будто от подземных зверей спасалась. Через час пути Василий остановился, потянул воздух носом:

— Дым!

— Ну … да, — Алика пожала плечами, принюхалась и ничего не почуяла.

— Пахнет, пахнет, — заверил ее Василий, — где-то рядом жилье.

Прошли еще две сотни метров, деревья разошлись, увидели долину размером с футбольное поле. По ней разбросаны маленькие домики из бамбука и глины. Возле каждого огородик. По единственной улице свободно бродят свиньи, коровы, копошатся дети.

— Аборигены! — прошептала Алика.

— Туземцы, — поправил Василий.

— Допустим, — согласилась девушка, — но у них, кажется, нет даже света.

Разочарованно сморщила носик и отвернулась.

— Да, хреново, — почесал в затылке Барабанщиков, — пожалуй, заходить опасно.

Отрезанные от цивилизации, местные жители точно могли разводить наркотики и жить с этого. Чужие глаза им не нужны. Да и вообще, в изолированных от внешнего мира поселениях люди быстро дичают и враждебно относятся к чужим. Но не оставаться же здесь навсегда! И проклятый диск жжет грудь, надо отправить его по назначению. Словом, выходить надо. Василий отвел девушку в сторонку и строго предупредил, чтоб сидела и не высовывалась. Он за ней скоро вернется. На всякий случай Василий надел снаряжение с запасными магазинами и гранатами под просторную рубашку, автомат замотал в куртку. Медленно направился в деревню. Напряженно всматривался в хижины, подсознательно ожидая, что вот-вот кто нибудь выскочит и закричит на всю деревню — чужой, кидайтесь на него!

Ничего не происходило. Дошел до края деревни. Дети продолжают играть на земле и только некоторые смотрели на чужого, засунув палец в рот. Свиньи наплевательски лежат посреди дороги, лениво хрюкают. Столь явное равнодушие к собственной персоне Василий объяснил тупостью тех и других, но отметил, что его здесь не боятся. Значит, люди живут в мире. Сонную тишину нарушила собака. Вышла на дорогу, тощий зад опустился на землю, уши затряслись, отгоняя насекомых. Принялась лаять с интервалом две-три секунды. При этом еще и отворачивалась, будто стыдилась. Удивленный, Василий прошел дальше. Из одной хижины выходит старуха. Он остановился и открыл рот, собираясь задать вопрос. Открыл и … закрыл. На каком языке спрашивать? Русский, английский тут точно не знают.