Михаил Серегин - На абордаж!

Шариф остановил машину, заглушил двигатель и поспешно выскочил из кабины, чтобы открыть дверцу своей спутнице. Пьетра, выросшая в богатой семье, тем не менее не привыкла к таким услугам, потому что всю жизнь ездила за рулем сама, без личного водителя. Выпорхнув из машины на пропахший солнцем и морской водой, белый от времени бетон пирса, она стала осматриваться. Молодой сомалиец молча потащил ее за руку вдоль судов и остановился, гордо показывая на большой белоснежный катер с такими плавными очертаниями изгибов бортов и рулевой надстройки, что невольно возникало ощущение, что судно вот-вот само сорвется со швартовых и понесется по морю, не касаясь воды. Длиною катер был около десяти метров, с рубкой обтекаемой формы и странными антеннами, наводившими на мысль о присутствии всех самых современных средств связи и навигации. На борту красовались золотые буквы «Stormbringer».

– Ну, как он тебе? – спросил Шариф, сияя, как начищенная судовая рында.

– Красив, ничего не скажешь, – оценила журналистка. – Только чего же так скромно? Я ожидала увидеть морскую яхту…

– Как у твоей подруги Анны? – усмехнулся Шариф. – Извини, я не любитель пассивного времяпрепровождения. Скучно.

– То-то я и смотрю, что название такое помпезное выбрал для своего катера – «Несущий бурю»! Не боишься?

– Чего? – не понял Шариф.

– Упоминать в названии про бурю. Корабли очень часто, если верить старым морякам, оправдывают свои названия. Так сказать, живут и умирают в соответствии.

– А, понял, – рассмеялся Шариф, – как у капитана Врунгеля… – И тут же добавил по-русски: – Как вы яхту назовете, так она и поплывет.

– Это ты сейчас по-русски говорил? Какой капитан Врунгель?

– В России я такой мультфильм видел, – весело стал объяснять Шариф. – Там главный герой – капитан Врунгель. Он назвал свою яхту «Победа» (это слово юноша произнес по-русски), но перед самым отплытием отвалились первые буквы. И получилась «Беда»… Собственно, на этих бедах и приключениях построен весь сюжет мультфильма. Но я в своем названии не притягиваю бурю, а несу ее другим. Это совсем другое!

Шариф жестом подозвал дежурного матроса, который распоряжался на пирсе, и попросил перекинуть на борт катера деревянный трап с веревочными леерами безопасности по бокам. Проскрежетали металлические ролики, и Шариф первым шагнул на палубу своей дорогой игрушки, протянув руку журналистке. Матрос пирса быстро откатил назад трап и, когда заурчал мотор катера, по знаку Шарифа быстро сбросил швартовые концы с береговых кнехтов.

Пьетра стояла на палубе, озираясь по сторонам, пока юноша выводил свой катер на чистую воду на малых оборотах. Позади ходового мостика, крыша которого на ее глазах поехала назад и вниз, как у кабриолета, имелся люк, очевидно, ведущий куда-то в недра судна. С палубы сам катер уже не казался таким маленьким. Здесь имелись мягкие кожаные лавки вдоль бортов, между спинками лавок и самими бортами располагались крышки небольших люков. Наверное, там можно было хранить какие-нибудь вещи, решила девушка. Функционально, ни одного метра палубы не пропадало бесполезно. На ее глазах медленно выполз козырек и накрыл от солнца почти половину палубы. Механизм напомнил Пьетре рольставни.

– Пьетра, иди сюда! – крикнул сверху Шариф.

Журналистка быстро взбежала по небольшой металлической лесенке на ходовой мостик. Перед штурвалом имелось два удобных кресла с подголовниками, а на приборной доске девушка увидела столько ручек, кнопок, стрелочек и датчиков, сколько не видела даже в пилотской кабине отцовского маленького реактивного самолета.

– Садись, – предложил Шариф. – На твоем месте я бы пристегнулся.

– На взлет пойдем? – пошутила Пьетра.

– Почти, – кивнул юноша. – Я не стал бы называть сюрпризом обычный катер. А раз я назвал его сюрпризом, то готовься удивляться и восхищаться.

После того как журналистка уселась в кресло рядом с Шарифом и, купившись на его шутку, непроизвольно глянула в поисках ремней безопасности, сомалиец что-то нажал на приборной доске. Послышался мощный гул. Затем вперед пошла сдвоенная рукоятка, похожая на управление тягой в самолетах. Гул стал сильнее, и через пару секунд катер стал набирать скорость. Таких ощущений у Пьетры на катерах и яхтах еще не было. Сначала судно стало поднимать нос над водой, а затем девушку вдавило в спинку кресла. Такой скорости на воде она еще никогда не видела.

– Максимальная скорость восемьдесят узлов. Это около ста сорока километров в час, – с довольным видом пояснил Шариф. – Специальный проект – сочетание легкости, прочности и устойчивости. Центр тяжести так низко, что катер вернется в надводное положение, даже если его перевернет волной во время шторма.

Пьетра с интересом посмотрела на корпус судна. Она видела нечто подобное в старой кинохронике, когда показывалась атака торпедных катеров времен Второй мировой войны. Шариф как будто прочитал ее мысли.

– Судно бронированное – и корпус, и ходовая рубка выдерживают попадание осколков от снарядов автоматических пушек. Но это еще не все! – Шариф что-то сделал на приборной доске, и перед рубкой в носовой части палубы открылся люк. С легким гудением электромоторов поднялись два ствола. – Спаренный 12-миллиметровый пулемет!

Неожиданно орудие с грохотом открыло огонь, и в море по курсу катера потянулись две трассирующие дорожки. От неожиданности Пьетра испуганно вжалась в сиденье, а катер, круто изменив курс и почти лежа на боку, развернулся на девяносто градусов. Центробежной силой девушку бросило на стенку рубки. Увидев, что Пьетра ушиблась, Шариф сбавил скорость и бросился к ней.

– Ненормальный! – отпихнула его девушка. – И игрушки у тебя ненормальные!

– Извини, я просто увлекся, – стал оправдываться Шариф. – Ну, хочешь, дам тебе порулить?

– К черту этого твоего монстра! – отмахнулась девушка. – Танк на подводных крыльях!

– Нет, – возразил Шариф на полном серьезе. – Тут не подводные крылья, тут немного другое – принцип экраноплана.

– Сколько же дури в твоих моторах?

– Много, очень много, – засмеялся Шариф. – И топлива жрет тоже очень много. Правда, на экономичном режиме в сорок-пятьдесят узлов его баков хватит на четыре дня пути. А вот если нужна бешеная скорость, тогда расход увеличивается почти в три раза.

– Ты чего управление бросил, камикадзе? – испугалась Пьетра.

– Я не бросил, – хитро прищурился Шариф. – Это то же самое, что автопилот в самолетах, только лучше. Катер сам может держать курс, сам будет обходить мели и надводные препятствия, причем и движущиеся тоже, и по самому оптимальному пути. А если разыграется боковая волна и возникнет опасность опрокидывания, то гироскопы автоматически будут переводить катер с галса на галс, чтобы идти поперек волны. Но в то же время компьютер будет отслеживать основной курс. Даже подсказывать километраж, пройденный по прямой. Этим чудом современной техники можно вполне управлять в одиночку и смело идти через океан. Хочешь, спустимся вниз? Там есть две маленькие каюты, кают-компания с камбузом и самый настоящий ватерклозет!