Георгий Ланской - Пуля

— А не могли бы вы… ну, съездить по одному адресу и попросить, чтобы кого-нибудь прислали? Я заплачу, не волнуйтесь.

— Я не волнуюсь, — пожал я плечами, — и съездить могу. Только до города примерно минут сорок езды, еще полчаса, чтобы найти ваших друзей, а потом еще им нужно объяснить, где вы находитесь. Они могут приехать не сразу, так что еще час-полтора. И вы все это время будете ждать здесь? Между прочим, вон какая туча идет.

Девушка оглядела приближающуюся тучу, глубоко задумалась, а потом с отвращением посмотрела на мою "восьмерку".

— Ну, ладно. Что я теряю, в самом деле? — раздраженно произнесла она. — А, может, вы торопитесь? Я ваши планы нарушила?

— Ничего вы не нарушили, — отмахнулся я. — Ну, что, едем?

Девушка вынула из своего автомобиля маленькую сумочку и большой, туго набитый пакет. Заперев автомобиль, она села в "восьмерку", стараясь дышать как можно реже. Я развернулся и полетел в сторону города.

— Ну и вонь, — хмуро сказала девушка. — Тут что, мясо перевозили.

— Вроде того, — кивнул я. — Это не совсем моя машина, пришлось взять ту, что была.

— Ага, — кивнула девушка. — Обычно ты ездишь на "Порше".

Эти слова всколыхнули какие-то мои ассоциации. Надо сказать, что у меня очень хорошая память на цитаты, а эту фразу я явно где-то слышал.

— А, наконец, вспомнил я, — "Маска"! Джим Керри приехал на развалюхе в крутой клуб и увидел Кэмерон Диас. Точно-точно, его слова: "Обычно я езжу на "Порше".

— Мы смотрим одни фильмы, — усмехнулась девушка. — Это не иначе, судьба!

— Ага, — кивнул я, — ну и как тебе такой прынц, на вонючей машине, без сотового телефона, не умеющий разбираться в моторах?

— Не самый плохой вариант, — деликатно произнесла девушка. — У меня масса знакомых из элитных семей, разъезжающих на шикарных авто, тратящих деньги на поездки в швейцарские Альпы…

— Бросающих к твоим ногам свою свободу, — услужливо подсказал я.

— А что толку? — усмехнулась девушка. — В руки-то взять некого. Добро бы, если бы бабки сами заработали. Так ведь все это заслуги папочки и мамочки, а они живут как паразиты на этой планете. Увы, джентльменов в этом подлунном мире осталось мало.

— Ах, да, — произнес я, вспомнив, что тоже отношусь к джентльменам, — забыл назвать свое родовое имя. Всеволод.

— Катя, друзья зовут меня Катрин.

— Очень стильно, — похвалил я. — Весьма подходит к твоему имиджу.

— Спасибо. Вот здесь налево. Чем ты занимаешься?

— Я? Веб-дизайном. Создаю сайты, — ответил я, с трудом вспомнив, чем занимался до недавнего времени. — А ты?

— Ничего интересного. Прожигаю жизнь. Никак не могу на нормальную работу устроиться.

— По тебе не скажешь, что ты живешь на пособие.

Катрин тяжело вздохнула.

— Меня дядя спонсирует. Просто едва я прихожу устраиваться на работув приличную фирму, как мне задают вопрос, какое отношение я имею к Тимофею Захарову. И, узнав, что я его племянница, вежливо отказывают. Вот и сижу дома, фигней страдаю.

Я ничего не ответил, стараясь не вырвать из панели руль, в который вцепился до судорожного хруста в суставах. Племянница черного мэра! Ни фига себе, встреча на Эльбе!

— А что родители, — спросил я, сглатывая подступивший к горлу комок.

— Теперь направо на следующем повороте… Ага. Нет у меня родителей. Мать при родах умерла, а отца убили, когда мне девять было.

— Извини.

— Да ничего. Это так давно было, что я его почти не помню. Меня дядя воспитывал. Отец мой ему младшим братом был. Вот тут сверни направо… С тех пор я живу одна.

— То есть, совсем одна?

— Почти. Я, конечно, появляюсь в доме дяди Мити, но живу одна.

— Повезло мне, — усмехнулся я. — В гости позовешь?

Катрин критически осмотрела меня с ног до головы.

— Только когда ты сменишь машину. Мы уже сорок минут едем, окна нараспашку, а у тебя по-прежнему воняет какой-то дрянью. Никак привыкнуть не могу.

— Лады, — согласился я. — Пересяду на "Порше".

— Ну и славно. Останови вот здесь, я приехала.

Катрин выпорхнула из машины с такой скоростью, что я, намеревавшийся демонстрировать ей свои лучшие манеры, просто не успел выйти из машины и подать ей руку. Думается, что здесь сыграла свою роль вовсе не эмансипация, а непередаваемая вонища из автомобиля. Я вышел из салона и подал Катрин ее сумки.

— Посигналь, — попросила она, — а то ждать мне здесь до морковкиного заговенья.

Я вернулся в салон и несколько раз надавил на гудок. Сигнал разбудил охрану, и уже спустя всего каких-то десять минут в маленьком окошечке ворот, величиной с бойницу, показалась помятая физиономия громилы с недовольным выражением лица. Оглядев мое транспортное средство, громила рассвирепел.

— Ты че, лопух, совсем нюх потерял?! — проорал он. — Да я тебе сейчас пасть порву!

— Уймись, Бычок, — вмешалась стоящая у ворот Катя. — Открой калитку и расплатись с молодым человеком. Заодно попроси его объяснить, где находится моя машина.

Громила с редким именем "Бычок" (надо полагать, в томате) оторопел, а потом заулыбался, обнажив по меньшей мере дюжину золотых зубов.

— Здрасти, Екатерина Александровна. А Тимофей Игоревич велел вас не ждать. Случилось что-нибудь? — с этими словами Бычок бросил на меня свирепый взгляд.

— Машина сломалась, — коротко пояснила Катрин. — Может быть, ты все-таки откроешь калитку. Я устала и хочу вымыться.

— Конечно-конечно, — засуетился Бычок и вытащил свою физиономию из окошечка. Лязгнул замок, дверь открылась, и в ее проеме показался не иначе как внучатый племянник Шварценеггера. Только в отличие от великого Арни, физиономия Бычка была отнюдь не обезображена интеллектом.

— Ну, я поехал, — подытожил я. Расставаться с Катрин не хотелось, еще больше не хотелось выпускать из рук возможность сблизиться с черным мэром. В этот самый момент из приползшей тучи грянул дождь. Бычок ойкнул и услужливо приволок огромный зонт, которым накрыл Катрин.

— Погоди, — остановила она меня. — Сколько я тебе должна?

— Одну улыбку, — ответил я. — И один поцелуй.

— Перебьешься, — вмешался Бычок. Катя сурово посмотрела на него, и тот смущенно принялся разглядывать свои ботинки. Катя прошлепала ко мне по лужам и хладнокровно чмокнула в щеку.

— Купишь другую машину — приезжай. Может, даже в кино сходим, мороженное слопаем.

— Обожаю смелых девушек, — усмехнулся я и потопал к машине. Катрин, сопровождаемая мерзко скалившимся Бычком, пошла к воротам. И тут из-за угла вывернула серебристая "Ауди". С противным визгом тормозов, она рванула прямо к нам. Я успел увидеть, как в автомобиле поползло вниз стекло, и рванул обратно к Кате с криком "Вниз!".

Надо отдать должное Бычку, он сумел оценить ситуацию. Он даже успел выхватить пистолет и направить его в сторону автомобиля, когда первый же выстрел разнес ему голову. Катя, оторопело смотревшая на сползавшего по стене Бычка, не нашла в себе сил даже для крика. Ее рот был открыт буквой "О", но из него не доносилось ни единого звука. Я рванулся к ней, сбил с ног и попытался накрыть собой, но моя попытка прошла отнюдь не так блестяще, как у экранных голливудских героев. Я поскользнулся в первой же луже и, увлекая за собой Катю, рухнул в грязь. Моя многострадальная головушка врезалась прямо в кирпичный столбик ворот. Дурная тошнота мгновенно запустила в меня свои лапы. Теряя сознание, я еще увидел, как из дома выбегают вооруженные люди и палят вслед исчезнувшей иномарке. Катя трясла меня за плечи, а моя голова болталась из стороны в сторону, как орех на ниточке, а потом в голове что-то треснуло, как стеклянная банка с бусинками, которые все катились, катились, катились…