Эльмира Нетесова - Закон Тайга

Теперь все понятно, кроме главного - кто вор? Кравцов вспоминал всех воров, отбывающих наказание в Трудовом.

Еще участковый успел узнать, что фартовые, работающие на деляне, не появлялись в селе, не отлучались из тайги. Из тех, кто остался в селе, никто не смог бы пролезть в отдушину. И главное, никто из них не знал, где отключается сигнализация. Ведь даже когда в селе гасили свет, в больницу, милицию, сбер­кассу, магазин и на склады всегда подавалась энергия. И от­ключить ее мог тот, кто знал здесь на складе все.

Странным показалось Кравцову и то, что вор не полез в сейф, который стоял на самом виду. В этом сейфе были самые ценные шкурки соболя. День лежали. На второй их повесили на вешала.

Вор обязательно залез бы в сейф. И только свой мог знать, что, кроме приемных документов, там нет ничего, и не проявил к нему интереса.

Забравший даже беличьи шкурки, конечно, не обошел бы вниманием сейф.

Из своих здесь двое. Вот эти. Оба у двери замерли. Хотя старик спокоен. Покуривает. Ждет...

— Давайте вниз, - предлагает Кравцов, невольно подметив дрожь в руках эксперта.

Когда вернулись на склад, Игорь Павлович спросил парня:

— Чей вы будете, как зовут вас?

— Анатолий... Шомахов, - ответил, заикнувшись, тот.

— Что это у вас во рту пересохло? Иль волнуетесь? С кем живете здесь?

— С матерью жил. Теперь она уехала. К сестре. Насовсем.

— И вы к ним собрались?

— Откуда знаете? - удивился Шомахов.

— По лицу вижу, - невесело усмехнулся Кравцов.

— А что ж ты мне ничего не сказал? - изумился Иван Сте­панович.

— Я сам еще точно не решил, - ответил Анатолий и отвер­нулся.

— Да. Он всего два дня назад собираться стал в дорогу, - поддержал Кравцов.

У парня глаза квадратными стали. Губы дрогнули.

— Я еще не собирался, я думаю...

— Зачем стесняться? Тут все свои. Собираетесь основательно, обдуманно. Ведь не с голыми руками хотели поехать, - усмехнулся Игорь Павлович.

— Я не воровал мех! Зачем меня позорите? Я на свои, что заработал. Я - не вор...

— А кто назвал вас вором? Сами себя! Выходит, и впрямь на Сеньке шапка горйт...

— Не горит. Не вор я. А будете честных людей позорить - жаловаться буду! И на вас управа есть!

— Вы очень устали, Анатолий. Это плохо для вас. Подпи­шите протокол осмотра и идите работать. Если вы мне понадо­битесь, я приглашу, - пообещал Кравцов, решив позвонить да госпромхоза в горотдел милиции.

В кабинете начальника госпромхоза уже сидели следователь милиции и новый участковый с тремя сотрудниками. Познако­мились. Разговорились. Кравцов написал постановление о пе­редаче дела о мехах по подследственности - следователю ми­лиции. Передал документы.

— А теперь, - сказал Кравцов, - выслушайте совет. Пока в селе никого из милицейского пополнения не знают, пере­оденьтесь в штатское. И глаз не спускайте с Шомахова. Он - не профессиональный вор. И вот-вот засветит место, где спря­тал мех.

— Вы сказали: он один в доме живет. А моим парням жить негде. Можно подселить. Не исключено, что в доме мех прячет. Найдут, - предложил участковый.

— Спугнут. Сбежит, бросит пушнину. Поймет, что жаре­ным запахло. Он неглупый парень. Хотя с виду и кажется про­стаком. ,

— Жаден. Вы сами это подметили. Такой без меха не со­рвется. Он крепко на этот крючок попался. Теперь уже намерт­во. Возьмут его мои мальчики. Тем более практика такого рода у них есть. И навыков не занимать. Этим не повезет, завтра еще пятеро приедут. Он от нас никуда не денется, - уверял участ­ковый.

— И все же пусть не говорят, что работают в милиции. Спугнут...

— Не беспокойтесь, Игорь Павлович, - улыбнулся участ­ковый.

А через полчаса, окружив Анатолия, парни гурьбой шли в его дом, таща за собой чемоданы, сумки, рюкзаки.

Участкового поселили в пустующий дом. И он пригласил Кравцова скоротать эту ночь вместе.

— Я думаю, что хоть и плохой из меня собеседник, но в доме лучше, чем в гостинице. У меня вы хоть отдохнете.

Игорь Павлович согласился. Хотя предпочитал не надое­дать никому, привык к гостиничному одиночеству и независи­мости, к участковому пошел из человеческого и профессионального любопытства.

— Меня в Трудовое послали в наказание. Начальник горот- дела вместе с замом своим рассвирепели за то, что перечить им осмелился, - рассказывал Виктор Ефремов.

— Ив чем же вы не согласились с ними?

— Вначале поругался, когда моих ребят хотели послать в вытрезвитель. Охранять его. Ну и сказал, что для такой работы учиться в школе милиции не стоило. Для того есть другие - без знаний. Там ведь только грубая сила нужна. И никакого творчества. А мои - образованные кадры. И потребовал использо­вать их знания соответственно.

— И это все? - удивился Кравцов.

— Жалобу я написал на начальника горотдела. В Москву.

— Вот как?! Видно, довел вас Дорофеев?

— Знаете, Игорь Павлович, я не признаю солдафонства в нашей работе, грубостей, хамства. А Дорофеев - старый кадр. Из довоенных. Привык к своим методам. Все еще прошлым живет. Мол, молодые не должны работать в белых перчатках. Все обязаны уметь. Я и возмутился, что человек с неполным средним образованием командует мною, распоряжается кадра­ми, более образованными, да еще помыкать намеревается...

Кравцов молчал, слушал.

— Дорофеев весь во вчерашнем дне застрял. И на своем месте держится благодаря громадному стажу. Но годы годами, а какова отдача? Итог никто не подбил. Вот я и спросил, как он умудрился усидеть на своем месте, когда в Трудовом трое участ­ковых погибли?

— И что ответил на это Дорофеев? - оглянулся Игорь Пав­лович, помешивавший угли в печке.

— Я об этом и в Москву написал. И копию - в горком партии. А Дорофеев мне на стол положил полный список ра­ботников милиции, погибших при выполнении служебного дол­га. Идиот!

— А что сказал при этом? - не удержавшись, улыбнулся Игорь Павлович.

— Сказал, возмите, пригодится для мемуаров. У вас непло­хо получается. А через день - сюда загнал.

— С каким напутствием?

— Сказал, что жизненного опыта мне не хватает. А он в литературном труде - немалое подспорье. Вот он и решил этот мой пробел восполнить. Послушаешь его, так вроде он мне одол­жение, великую услугу оказал. Доверил самостоятельный учас­ток, где проявить свои способности можно. И сам остался ра­ботать с недоучками. Ими проще управлять, как я понимаю. Слепое повиновение. Никакой инициативы, творчества, само­стоятельных действий. Это же работа под колпаком, под постоянной опекой, мои ребята не смогли бы так.

— А вы что предпочли бы? Грамотную, но голую теорию, или опыт? Какого сотрудника бы взяли?

— Опыт - дело приходящее. Я предпочел бы образован­ность. Ее ничем не заменишь. Этого потребует само время, ус­ловия работы.