Эльмира Нетесова - Дикая стая

— Всякому за свое больно. Я ить детей и не растил. Все бабка с ними управлялась, а я в тайге пропадал. Тож не с жиру бесился. Пушняк промышлял, отстреливали перелетных, как велели, выделывали мех. Без дела не сидели, — закашлялся старик.

— Тогда безработных не водилось, — согласно кивнула головой Анна.

— Моя бабка много лет в рыбкоопе работала. В его системе. В цехе вместе с бабами солили грибы, варили варенье, даже стланиковые шишки собирали для птицефабрик. Заставь нынешних девок грибы посолить, не сумеют, а через пяток годов жрать приготовить не смогут!

— Да не шути! — отмахнулась Анна.

— Правду говорю! — настаивал дед.

— Зачем ждать пять лет? У нас в Октябрьском девки не умеют готовить уже сегодня. Даже рыбу не знают как почистить, пожарить и подавно! Картошку в «штанах» сварят, так и едят прямо в очистках с нечищеной селедкой. Самое большее — яичницу могут пожарить и заварить чай в пакетиках, — поддержала Ольга.

— А как они живут? — не поверил поселенец.

— По столовкам бегают, там едят. Я в своей комнате хотела научить девок готовить. Так знаешь, что мне ответили? Мол, не модно это и даже стыдно уметь готовить. Все равно что признаться в пещерном происхождении и себя опозорить. Я не стала спорить. Вот одна из них вышла замуж. А через три месяца муж ее выгнал. Именно за то, что ничего не умела. А только для постели никто не женится. Вот и осталась дура дурой! С набитым пузом и без кола и без двора! Муж о ее беременности слышать не захотел. Сказал, что с него хватит трех месяцев мук с одной дурой, двоих уже не потянет. Ну, та кобыла все звонила ему, грозилась повеситься и его обвинить в своей смерти. Он сказал ей, что принесет веревку с мылом и покажет, как нужно сделать петлю. Предупредил, что ничем другим помочь не сможет. Эта дура поняла, что шантаж не пройдет, быстро сделала аборт и теперь ищет другого лоха. И что думаете, у этой стервы полно хахалей. Правда, вот замужество никто не предлагает, — усмехалась Ольга.

— А кому нужна такая чмо? — сплюнул Гошка и заметил ,— даром, что поселенец, на такой никогда не женился бы! — вспомнилась пекариха Любка, которая ничем никогда не помогала ему в доме и приходила ради своей похоти, а кроме того была настоящей хищницей и хорошо засветилась перед Гошей.

— Мой последыш в первый раз тож неудачную девку привел. Целыми днями только перед зеркалом

крутилась. Красилась, мазалась, наряжалась, а сама что кикимора с болота, страшна как смертный грех. Дома бабке — не помощница, с мужем уже через пару недель погавкалась. Глянул я, а сын уже раздельно от ней спит. Тут я не сдержался. Взбудил, поднял с койки, велел ей тихо и молча сматываться от нас. Упредил, коль хай откроет, пристрелю, что бешеную суку. Через час ушла, а через неделю подала заявление в суд на раздел имущества и ее содержание. В суд я пошел заместо сына. За пять минут с ней разобрались. Она опосля того в Питер мигом смоталась навсегда. Сюда, в поселок, ей дороги нет.

— А ваш младший на другой женился?

— Ужо давно. Троих детей завел. Старший внук в нынешнем году в армию пойдет. Быстро прошло время, — посетовал старик и встал, скрипнув спиной.

Он очень быстро снял шкуры с россомах и, закинув их в лодку, заторопился в зимовье.

Люди не стали задерживать его. Они бережно перенесли в лодку Дика, сдвинув грибы покучнее, сели сами. Вскоре все вернулись домой.

Едва вошли в коридор, увидели Динку, тихо лежавшую на одеяле. Весь ее живот был облеплен щенками. Они расталкивали друг друга, искали соски и, присосавшись к ним, не хотели их уступать. Когда внесли Дика, Динка вскочила, почуяв неладное. Щенки остались висеть на сосках, но иные с писком упали на одеяло. Собак перевели на кухню, под печь. Анна всех накормила. Динка до глубокой ночи вылизывала Дика, кормила щенков, а Гошка с Олей писали отчет.

Они о чем-то спорили, ругались, хохотали. Анна не мешала им и не входила в зал. Лишь под утро, когда голоса умолкли, тихо приоткрыла дверь, заглянула в комнату.

Гошка уснул прямо в кресле, откинувшись на спинку, храпел, разинув рот. Ольга свернулась калачиком на диване, сунула ладонь под щеку вместо подушки.

— Гош, иди в спальню, — позвала мужа.

Тот пошел, спотыкаясь, разделся и, едва коснувшись головой подушки, тут же уснул.

Ольга, встав, уже не захотела ложиться. Помогла Анне почистить грибы, помыла их. Порезав, поставила варить. Хозяйка тем временем управлялась в сарае.

Вернувшись, Анна заставила гостью выпить парного молока и принялась готовить завтрак. Ольга села за отчет, и только Гошка спал безмятежно.

Может, он проспал бы до обеда, но почтальон постучал, принес письмо от Степки.

Анна на радости о печке запамятовала, и если бы не Ольга, забыла бы обо всем. Та довела приготовление до конца и фаем уха — что поделаешь, все женщины любопытны — слушала письмо мальчишки.

«…А у меня скоро закончится первая четверть! Мама, как здорово учиться в городе! Нас учат работать на компьютере! А какие классы! Как преподают! Я будто на Луну попал. Мои знания оказались совсем слабыми, и дядя Юра взял мне репетиторов по химии и английскому языку. Да еще у меня после уроков дополнительные занятия на компьютере. К концу дня башка трещит! Так много никогда не занимался. Учусь без выходных. Некогда! Нужно наверстать упущенное в поселке. Спать ложусь в двенадцать ночи, раньше не получается. Я не ленюсь, просто не успеваю. Много приходится переучивать, еще больше запоминать. Мама, не обижайся, но в этот раз не приеду на каникулы. Да и короткие они, всего три дня. А билет на самолет дорогой. Лучше мне потерпеть до лета. Как ты? Не обидишься? Я вовсе не забыл и очень скучаю по тебе, по дяде Гоше. Напишите, как вы там? Я часто вижу вас во сне. Вы успокаиваете, говорите, что все дома хорошо. Что Динка родила шесть щенков. А корова — двух телят. Что дядя Гоша больше не будет водовозом, а станет работать инспектором рыбоохраны.

И его не будут «пасти» поселковые. Но это только сны, хорошо, если бы они сбылись.

Мам, а знаешь, я дружу с девчонкой, со своей соседкой по парте. Сказал ей, что мой отец — дядя Юра, ну, нарочно. Она от зависти и теперь сохнет. Жвачку мне приносит, глазки строит как взрослая. Все спрашивает, когда в гости позову. А мне не хочется. С мальчишками тоже дружу, со многими, потому что они помогают мне компьютер поскорее освоить. И уже получается. Дядя Юра купил мне к школе джинсовый костюм, майку-африканку и кроссовки. Получился из меня супер-пупер прикольный отморозок. Не привык к такому, поначалу меня заставляли так одеваться. Теперь не спорю, приметил, как девки оглядываются. Правда, времени на них не остается вовсе. Из-за этих уроков, репетиторов даже курить бросил насовсем! Во, дожил! Ой, дядя Юра репетитора привез по английскому. Он меня мучить сейчас будет. Потому заканчиваю письмо. Целую обоих! Ваш Степка! И вы пишите мне!».