Эльмира Нетесова - Пасынки фортуны

* * *

У родителей Дамочки появилась квартирантка. Полногрудая бойкая бабенка. Она ловко управлялась с уборкой квартиры, ухаживала за стариками. Сама ходила за продуктами на рынок и в магазины. И еще — работала дворником в этом же доме.

Старики объяснили соседям, что Зина, их квартирантка, вдова. Муж погиб. Детей нет. Ну, а жить ей негде. Вот и взяли. Она работящая. И паркет мастикой натрет, и поесть приготовит, сердечная. Да что ни говори, чуть меньше печаль по сыну. Хоть и чужая, а живет в его комнате. Как о родных беспокоится.

Вскоре дом и двор привыкли к женщине. А та жила спокойно. Никому не мешая. Однажды, когда прошло десять дней со дня прихода ее к старикам, ночью в дверь квартиры тихо постучали. Никто не отозвался. Стук повторился. Потом еще раз — сильнее. К двери подошел отец Дамочки:

— Кто? — спросил он удивленно.

— Открой. Свои. Старик открыл.

— Чужих нет в доме? — спросил голос из прихожей.

— Квартирантка, Зина. Но она своя, — дрогнул голос хозяина.

— А где она?

— Да спит. Ей на работу рано вставать.

— Вот как? Ну, пойдем в комнату. Поговорить надо. Да дверь закрой. Гость и хозяин прошли в комнату стариков. Скрипнул стул. Гость начал не сразу:

— Значит, не грабили? — простонал старик.

— Да нет же, говорю тебе! Нет! Милиция хочет концы спрятать. За наш счет. Так ты того, не очень с ними. Пока мы на свободе своего добьемся. Докажем, кто виноват.

— Вот оно что! — послышался голос хозяина.

— К тебе лягавые приходили? — спросил гость.

— Приходил один.

— Кто?! — подскочил гость.

— Заура велел из морга взять, — осекся старик.

— О чем спрашивал?

— Про сына.

— И что ты сказал?

— Что знал. Говорил, что рыбаком был. На севере работал. Зарабатывал хорошо.

— Дурак! — грохнул гость по столу.

— Что?! — крикнул хозяин.

— Кто тебя просил? Хотя… Ну и что дальше?

— Убирайся вон отсюда! — распахнул старик дверь комнаты.

— Заткнись! — рванули его в комнату злые руки, и голос гостя забубнил — Что о нас сказал, старая курица?

— Пусти, — хрипел хозяин.

— Кого выдал?

— Пусти его, — завизжала старуха, но вдруг гулко ударилась о стену.

— Продал нас? Про Севера трепался? Кто просил? Никто в комнате ничего не успел сообразить, понять.

Вмиг погас свет. И в кромешной тьме не своим голосом взревел Дубина. Завернутые за спину руки были прочно взяты в наручники. Он лежал на полу, не в силах встать или пошевелиться…

Было далеко за полночь, когда милицейская машина с погашенными фарами тихо, совсем неслышно, въехала во двор и, забрав Дубину, так же незаметно исчезла. Старики, родители Дамочки, оторопело смотрели на спешно переодевавшуюся квартирантку. Вот она уходит.

— Зина! Погоди! Куда же ты? — схватил старик за руку.

— Какая Зина? — повернулся Арамисов к хозяину и засмеялся.

— Ох, прости меня. Ну зачем уходишь?

— Теперь спокойно живите, — ответил Сергей и добавил: — Ни один зверь не вернется туда, где хоть раз был поставлен на него капкан.

— Спасибо тебе, — мать Дамочки уткнулась заплаканным лицом в жесткое сукно милицейского мундира.

В кабинете у Машукова было шумно с самого утра. Сергей Арамисов делился опытом домохозяйки. Сознался, что когда приготовил по просьбе стариков хинкали, то едва не лишился квартиры. «Особенно старуха бранилась, — рассказывал парень, — дескать, кто же так их делает? Только продукты переводишь! Руки у тебя не с того места растут, что ли? Так, мол, до стари во вдовах останешься. Никто тебя замуж не возьмет…» От дружного хохота оперативников вздрагивали стекла.

— А если честно, ребята, — заметил он и вмиг посерьезнел, — то мне это перевоплощение нескольких лет жизни стоило. Главное, разуверился было,

что придет кто-нибудь от Шефа…

* * *

Допрос шел медленно, тяжело. Дубина не торопился с ответами. В его громадной голове мысли ворочались трудно. Он собирал их в пучок, но они разбегались и тогда вор сжимал в гири пудовые волосатые кулаки. Старался говорить меньше, отвечать короче.

Следователь внимательно следил за его выражением лица, реакцией на вопросы. А их было много:

— Давно в «малине»?

Дубина крутнул головой. Подумал.

— Не помню, — ответил, прищурясь.

— А сколько самому исполнилось? — спросил Руслан.

— Не считал. Ни к чему. Мне на пенсию не идти, — тот хохотнул нервно.

— До пенсии вам, Кудрин, двенадцать лет. А рабочего стажа и года не наберется.

— Вы мою жизнь лучше родной мамы знаете.

— Приходится. Часто встречаемся.

— Подарил бы эти встречки… — стиснул вор кулаки.

— Кому?

— Вашим кентам.

— У нас таких нет.

— Знаю, одни мусора. Ох, извините, гражданин начальник.

— Вот видите, хоть один толк от наших встреч есть. Извиняться научились.

Дубина, хмыкнув, в пол уставился.

— Все с Шефом работаете?

— Чего?

— Да хватит, кольцо смыкается. А слух, как мне известно, у вас превосходный. Не стоит глухим притворяться, Кудрин.

— Никакого Шефа не знаю.

— Ну, а деньги, которые вы должны были передать отцу Дамочки, где взяли?

— Подсунули мне их, — усмехнулся вор.

— Кто?

— Ваши. Эти — му… Ну, мильтоны.

— Вас обыскивали в присутствии понятых…

— В машине подкинули. Когда везли.

— И прямо за пазуху? — улыбнулся Машуков.

— Не знаю.

— Так почему старику деньги не отдал? Пожадничал? Себе решил оставить?

— Не знаю ничего про деньги. Не было. Подсунули— отрицал вор.

— А деньги эти у вас еще в квартире у стариков из-за пазухи вылетели. Это родители Заура видели.

— Брешут!

— Зачем им врать? Они же не знали, какие это деньги.

— Знали. Иначе не фискалили б. Озлились, что в руки им не попали. Поторопились.

— Ну, а почему не отдали? Другие планы были, свои? — интересовался следователь.

— Какие планы, когда браслеты нацепили?

— Так наручники были позже. А до этого? Зачем самому деньги понадобились?

— А кто от них откажется? Они всякому нужны бывают, — ухмылялся вор.

— Значит, на черный день?

— Теперь что о том…

— Ну, а деньги Шеф все равно бы потребовал с вас, — сказал Машуков.

— Какой Шеф?

— Если бы стариков убил. Кто ж мертвым деньги отдает или оставляет? А раз не хотел отдавать, значит, убить решил. Так? Ну, Шеф деньги и потребовал бы. А попробовал бы присвоить, тот же Шеф мог нож в ход пустить. И разделался б чище, чем вы со стариками хотели. Это уж точно! — уверенно говорил Руслан.

— Это он-то?! Со мной? — рассмеялся вор.

— С кем же еще? Он вам деньги дал для стариков. На дело. Ну, а коль без них обошлось, вернуть полагается. Так по вашим законам? В общак положить. За невозврат что бывает на сходах?

Я пуганый. И сходу не отчитывался бы! Так-то!

Подумать только — пришить самого Дубину! Да со мной пяток «малин» не управятся! — разговорился Кудрин.