Эльмира Нетесова - Пасынки фортуны

— «Малинам», может, и не под силу. А у Шефа на такие случаи финка и пистолет имеются. Скольких он ими убрал?

— Они «малины» сыпали. Я — иное дело.

— Но вы нарушили б устои «малины», ее законы.

— А кто их теперь соблюдает? Все норовят свою мошну набить потуже, — махнул рукой Дубина.

— Ну, а Шефу барыш на дележ все отдают, вы же, наоборот, от него забрать хотели.

— С него и так хватит, — нахмурился вор.

— Искать вас теперь будут. А как узнают, что с деньгами попался, из закона выведут. За жадность, — говорил следователь.

— Плохо знаете, гражданин начальник. За это не выводят из закона. За откол, за измену «малине» и кентам. А меня знают хорошо. Деньги люблю? А кто ими в нашем деле брезгует? На то мы и воры. Жизнь любим. А она без денег вкусу не имеет, — философствовал Дубина. И добавил, подумав: — Свое взял. На эти деньги я все права имел. За риск и работу. А «малине» не до жиру. Ей результат подай.

— Какой?

— Молчок. Чтоб тихо. А деньги или кулак — это уж на мое усмотрение. Так-то. А всякая работа оплачиваться должна. Так по вашим законам? — прищурился Кудрин.

— Да. За такую работу — годы строгого режима. Или особого, как суд решит, — пояснил Машуков, улыбаясь. Вор сразу умолк. Помрачнел.

— Можно мне вопрос задать? — спросил Сергей у Машукова. Тот согласно кивнул.

— Где сейчас Шеф находится?

— Он мне не отчитывается, тетка Зина! Тебе при таких способностях его отыскать проще. Шеф до баб охочий. Особо до тех, у кого вместо сисек наганы растут, — хохотнул вор. И добавил зло: — Твое счастье, что на меня нарвался, милиция в юбке! Я до краль уже давно не хожу. А Шеф, услышь от старика, прежде дела к тебе наведался б. Проверить. Все ли у тебя всамделишное. А проверяет он под финачом. Не то, что я, лопух. Мне не надо, потому не зашел. А зря! Стоило б тебя ощупать, — наглел Дубина.

— Негодяй! — покрылось пятнами лицо лейтенанта.

— Успокойся, — повернулся к нему Руслан. И, глянув на вора, сказал: — Мы тоже не вас там ждали, а…

— Шефа?! — догадался вор.

— Именно его, — подтвердил следователь.

— Ну и зря ждали.

— Почему же? — деланно удивился Машуков.

— Он на такие мелкие дела не ходит, — буркнул Кудрин.

— Верно, такое он шестеркам поручает, — не сдержался Сергей.

— Ну и дамочка у вас, гражданин начальник. Никакого понятия о нас не имеет. Да кто ж из шестерок в законе ходит? Эх-х, темнота! Вот у нас был Дамочка…

— А за что ему эту кличку «малина» дала? — Руслан был само внимание.

— Тоже переоделся. Бабой. Не хуже этого. Ну, и взял на примету. Почтамт. Под Новый год. Дождался своего часа. Подвалил к старику. Прикинулся бабой. Тот инкассаторов ждал. Ну, а тут… Развесил уши. Дамочка хлоп его по башке! И ходу. Денег приволок кучу. За то и кличку получил. Удачно провернул дело. Везучий был. А этот, ваш, с чего в бабу обрядился? Ни червонца за позор, за срам свой мужичий не имел. Эх, Зина! В любой «малине» за такое бесстыдство с пустым карманом тебя бы в пацаны вывели, — качал Дубина лохматой головой. И продолжил: — Нет нашего Дамочки, потому и рассказал я о том, что с ним было. Подучиться иным у него стоило, — стрельнул он взглядом в лейтенанта.

— У каждого своя цель. Кому деньги, кому — их добытчики, — отпарировал тот.

Дубина умолк. Да и что на это ответишь? Вор тяжело вздохнул.

— Так где ж теперь твой Шеф? — повторил вопрос лейтенант.

— Скоро узнаете. Сами. Только его вам никогда не взять. Он — не я, — куражился Дубина.

— Ничего, у всякой веревочки есть конец, — заметил Сергей.

— Э, руки у вас устанут эту веревку тянуть.

— С чего бы? Нас много. А Шеф теперь лишь с Власом остался. Тот — старик. На что способен? Придется скоро главарю в одиночку самого себя кормить. А одному легко ли? На стреме и то некого оставить. Так что один у него путь — в домушники. Иль в карманщики. А на этом долго не поработает, — говорил Руслан. Очень хотелось, чтобы вор проговорился, сколько у «Шефа» осталось сообщников.

— Шефу — в домушники? Ну и насмешили! Хоть и много вы наших замели, да ведь и вернуться кое-кто должен. После срока куда пойдет? К Шефу. Другого пути нет. Так что «малина» будет всегда. А то как же? Иначе куда ж мне потом… — вор осекся, выдав затаенное.

В это время в кабинет зашел прокурор. Он подсел к столу. Заглянул в протокол допроса.

«Сколько человек у Шефа? Кого ждет он к себе? Уж не Дядю ли?», — вспомнил Руслан разговор с родителями Дамочки. «Кто этот Дядя?»

— Не знаю. Ничего не знаю, — замкнулся Кудрин.

— Где живет Шеф?

— Где встречаетесь?

— Где «общак» прячете? Сколько награбили?

— Где Влас?

— Кто был с Дамочкой, когда сельмаг ограбить хотели?

— Кто участвовал в налете на универмаг?

— Кто убил сторожа? Кто стоял на стреме?

— Знал ли ты о сейфе? Кто его взламывал? Шефу в этом кто-нибудь помогал?

— Какие дела еще Шеф замышляет?..

Начался активный перекрестный допрос: ни Руслан, ни прокурор не скупились на вопросы. А Кудрин отвечал однозначно: «Не знаю», «Не помню», «Докажите сначала» и, наконец, «В гробу я все это видал…».

— Ладно, подпишите свои показания, — предложил Машуков, когда прокурор, многозначительно посмотрев на часы, вышел.

Дубина взял протокол. Стал читать внимательно. Потом вернул Машукову.

— Брехня тут все, гражданин начальник. Ничего такого я не говорил. Зачем мне на самого себя клепать? Не работал я с Шефом. Я не кент ему. Я сам по себе.

— Значит, отказываетесь от своих показаний, данных до прихода прокурора?

— А я их и не давал, — ухмылялся вор.

— Ну и тип! — удивился Сергей.

— Шефа вы, как бандита, рецидивиста ловите. И меня к нему пристегнуть норовите! Но не выйдет! Я его не знаю. Слышал о нем. И все. А говорят мало ли что! Я ни за кого не ответчик! — умолк Кудрин.

Его увели.

— Снова срыв. И этот, видишь, кое-что сказал, а подписать отказался. Как выйти на этого Шефа, ума не приложу.

Сергей молчал, наморщив лоб. О своем думал и плохо слушал Машукова.

— Сергей, — окликнул Руслан. Но лейтенант уголовного розыска не слышал. Он смотрел перед собой и ничего не видел.

— Сергей, где ты? — повысил голос следователь. Лейтенант вздрогнул. Извинился и заговорил спокойно:

— А мне кажется, Руслан, что мы один след упустили. Но на него опять нужно выйти. Не все так мрачно. Не все потеряно.

— Что ты имеешь в виду? — насторожился Руслан.

— Видишь ли… Ты знаешь, я — горец. И леса у нас… Короче, когда я охотился, ходил по следу зверя…

— Давай сразу к делу, — перебил Машуков.

— Здесь нельзя без аналогии. Так вот, чем ближе я подходил к зверю, тем хитрее он становился. Петлял. Путал следы. А медведи и лисы так те даже восьмерку делали. Идешь по следу, думаешь: вот настигнешь! Ан, глянешь, ты на прежнем месте, откуда след взял. А зверь уже за твоей спиной оказался. И не страшен уже ты ему, — умолк Арамисов.