Максим Шахов - Верхом на атомной бомбе

Гера с пистолетом в руке ворвался в правую бортовую дверь рубки. И замер, как вкопанный, увидев нацеленный в его грудь ствол. Спасла Талеева лишь мгновенная реакция и секундное замешательство оторопевшего террориста. Времени у журналиста не было даже на то, чтобы вскинуть руку с оружием – бандит успеет нажать на спуск раньше. Тогда Гера резко метнулся вбок, уходя с линии огня и укрываясь за тумбой с гирокомпасом. Первая пуля просвистела у самого уха, а последующие рикошетом отлетели от металлических боков тумбы. Бандит продолжал стрелять, не останавливаясь. Вот громко вскрикнул случайно угодивший под пулю рулевой и рухнул на палубу у штурвала. Не поднимая высоко ствол пистолета и не высовываясь из-за спасительной тумбы, Талеев выстрелил дважды. Наградой ему был вопль раненного в ногу террориста. Гера выпустил еще три пули на звук и замер. Пистолет бандита замолчал.

Осторожно приподняв голову, журналист выглянул с другой стороны гирокомпаса. В полутора метрах от него растянулся на палубе главарь; из смертельной раны в его голове текла кровь, образуя медленно увеличивающуюся темную лужицу. Пистолет с отошедшим назад затвором продолжал оставаться в руке. Обойма была расстреляна до последнего патрона. За развернувшимся поединком и его победным для Талеева исходом ошарашенно наблюдал присевший на корточки у кормовой переборки капитан судна.

Гера, не распрямляясь, пощупал пульс на шее рулевого – матрос оказался мертв. Поднявшись во весь рост, Талев спросил у капитана по-немецки:

– Есть еще бандиты поблизости?

Капитан отрицательно замотал головой и молча ткнул большим пальцем куда-то позади себя.

– Ясно, – констатировал Талеев и приказал: – Встаньте к штурвалу и управляйте кораблем. Вам ничего не грозит. Я сейчас вернусь, и мы поговорим.

Капитан вновь закивал и, осторожно переступив через тело своего матроса, занял его место у штурвала. Гера почему-то бросил: «О’кей!» и выскочил в левую переборку. На мостике уже никого не было. Журналист ринулся по железному трапу вниз и на палубе сразу наткнулся на своих друзей.

– Что с ней?! – спросил он у Анатолия и присел на корточки рядом с лежащей девушкой.

Толя коротко рассказал о случившемся.

– Командир, она не выживет без врача!

Гера, осмотрев полученные Гюльчатай раны, понял это и сам. Вытащил из кармана рацию, которую ему вручил Марьин.

– Игорь! Положение изменилось. Срочно причаливай к немецкому судну вблизи кормы. Заберешь на свой катер тяжелораненую девушку. Одновременно вызывай сюда свой поисковик-спасатель, перегрузишь ее туда. Там есть врач и медикаменты? Отлично! Значит, сумеют поддержать ее, пока спасатель дойдет до базы. Там уже должна ожидать «Скорая помощь» и доставить… Ладно, твой доктор сам сообразит, что делать. Но чтобы ни секунды промедления! Да верю, верю, что сделаешь все невозможное! Здесь на судне тебя встретит Анатолий. Сам тут не задерживайся, а отходи за пределы видимости. Думаю, что скоро свяжусь с тобой по рации, как и договаривались. Жди. До связи.

Потом журналист обратился к Толе:

– Все понял?

Тот кивнул.

– Я за это время побеседую с капитаном в рубке. Заодно отвлеку его внимание от причаливающего к борту спасателя. Там меня и найдешь.

– Ясно.

Талеев легонько коснулся кончиками пальцев мраморного лба лежащей без сознания девушки. Потом встал и быстрым шагом направился обратно в ходовую рубку.

– Капитан, не отвлекайтесь от управления и постарайтесь максимально коротко и внятно рассказать мне, что происходило на вашем судне с момента отплытия.

Капитан уже пришел в себя от стресса и очень грамотно изложил все события в нужной журналисту последовательности.

– …А последние часы эти бандиты просто озверели! Они убили моего матроса-моториста просто за то, что он на минуту куда-то отлучился со своего поста. И угрожали немедленной расправой всем остальным, включая меня.

– Думаю, что мы сумеем с этим покончить. Кстати, этот ваш русский так и сидит, запершись, в хранилище?

– Да. И с ним еще один человек из контингента берегового хранилища в Ахаусе. Из разговоров террористов я понял, что это их сообщник, а русский инспектор захватил его в плен.

«Ага, наверняка это обер-мастер», – подумал Гера.

– Но с ними никак невозможно связаться!

– Почему это? – удивился Талеев.

– Русский сам испортил все средства связи, а через толстые заваренные переборки до них не докричаться ни с какой стороны.

«Да, Серега, свой последний смертный бой ты ведешь по всем правилам… Но я не дам тебе, голубчик, красиво помереть. И не надейся!»

Журналист тщательно обыскал одежду убитого им террориста. Отцепил от пояса две гранаты, забрал мобильный телефон и маленький пульт с единственной кнопкой, очень похожий на дистанционный взрыватель. Бережно распределил вещи по своим карманам.

Немецкий язык Талеева был безупречен, и Герман не волновался, что капитан может что-то не понять.

– Ваша задача, капитан, теперь одна: обеспечить движение судна по прежнему маршруту с установленной скоростью. И никаким образом не вмешиваться в происходящие события! Ни делом, ни словом. Это может привести к самым непредсказуемым и трагическим последствиям. Для всех!

– Яволь! – строго откликнулся из-за штурвала по-немецки дисциплинированный капитан.

– Я тоже, – по-русски пробормотал Гера, а на недоуменное капитанское «Вас?» только махнул рукой.

Дверь в рубку распахнул Анатолий и, не переступая через комингс, раскрыл было рот, чтобы обратиться к Талееву, но журналист молниеносно шагнул к выходу, не давая возможности подчиненному пройти внутрь помещения, и цепко ухватил Толю под локоть, чуть не силой удерживая на мостике. Лишь закрыв снаружи переборку на кремальеру, Гера сказал:

– Толя, я не хочу, чтобы, кроме меня, на немецком корабле вообще кого-то видели. А уж если такое случится, в нас здесь никто не должен признать русских. Так что при посторонних говорить буду только я, а ты, если потребуется, отвечай жестами или неопределенными междометиями. Но лучше молчи.

– Да я только хотел доложить, что Галку уже забрали и спасатель на максимально возможной скорости помчался на базу.

– Как она?

– При погрузке ненадолго пришла в себя и все каялась, что по ее личной неосторожности под угрозой срыва оказалась вся операция…

– Ну, значит, сознание не затуманено, а это добрый знак.

– А твой знакомый каперанг успокоил, что на спасателе превосходное медицинское оборудование и великолепная бригада из трех медиков. В самом крайнем случае начнут операцию прямо в море. Им не впервой.

– Ну, тогда слушай. Мы не станем с тобой разделяться, пойдем в связке. – Толя понимающе хмыкнул. – И начнем с радиорубки, а потом пройдемся по каютам и постам…