Эльмира Нетесова - Охота на русалку

Конечно, своя детдомовская пацанва звала не только в милицию. Уговаривали Игоря на завод, Генка Ростовцев долго писал: «Выучишься на токаря или фрезеровщика. Ты умелый, башковитый, тебе месяца три за глаза хватит. Зарабатывать будешь хорошо. Вон я за месяц по двадцать тысяч имею. А работаю три года. Все есть! Квартира, машина, дача, двоих детей растим спокойно…»

С Генкой Игорь дружил с приюта. Потом вместе попали в Кандагар. Там всякое случалось. Но однажды Ростовцева захватили душманы, собрались казнить. А тут Игорь с двумя ребятами в разведку шли. Увидели случившееся. Всех «духов» перестреляли. Генка в свое спасение долго не верил. Потом и он Игоря уберег, вовремя указал на растяжку, установленную на тропе.

«Ну и этому повезло. В начальство пусть и не выбился, но живет нормально. Хотя тоже в другом городе! — крутнул головой. — Нет, ну а почему? Вон Мишка Сухов пристроился уже здесь, мастером в доруправлении. И тоже радуется. Все предлагал на бульдозериста выучиться. Чудак! Забыл, что мы давно не дети, а пока выучишься, нужно на что-то жить. Легко сказать: учиться будешь три месяца. Но и это время надо продержаться. А как? Хотя ведь они сумели! Выходит, умней меня. А может, помогли? Нет, мне никто не поддержка. Сам продышу!»

Игорь нахмурился. Но в памяти снова всплывает Надя Белова. Веселая хохотушка, ее в детдоме любили все. У нее не было врагов, девчонка никогда ни с кем не ругалась. Она сама придумывала сказки, и на ночь возле Надюхи собиралась вся детвора — больше, чем мошкары, набивалось в комнату. Девчонка умела сочинять и хорошо рассказывать сказки. Они были самыми добрыми на свете. От них никто никогда не плакал. В них волки дружили с зайчатами и вместе купались в реках, а рыжие лисы успешно учили танцевать медведей, рыси баюкали мышек, а стрекозы катали на своих спинах муравьев. В ее сказках не было страшил и злодеев. Детвора, слушая их, засыпала с улыбкой. Верили, что когда-нибудь и в жизни будет такое. И мамы не станут выбрасывать из дома детей, ни маленьких, ни больших. А ребятня, забыв о слезах, научится смеяться звонко.

Надю он встретил в Чечне. Там, в Гудермесе, не сразу узнал девчонку. Она стала медсестрой, повзрослела, изменилась, превратилась в девушку. Она, разговорившись с Игорем, обрадовалась встрече. Расцеловала как брата.

— А ведь я за тобой приухлестнуть хотел! — сознался парень. И добавил краснея: — Ты уж прости меня, пожалуйста…

С Надей он встретился совсем недавно. Она уже работала директором детского дома, где когда-то выросла сама.

— Знаешь, Игорек, обидно видеть, что и теперь бросают ребятишек родители. И даже больше, чем в наше время, — опустила голову.

— Зарабатывают мало, видно, потому не могут вырастить сами, — предположил он.

— Не потому, Игорешка! Теперь люди гораздо лучше обеспечены, чем тогда.

— А в чем дело?

— Сердечная недостаточность свирепствует. Новая болезнь века. Люди не хотят обременять себя заботами, разучились жалеть и любить. Не умеют заботиться друг о друге и детях. Да и не хотят поделиться теплом. Посмотри, сколько в городе одиноких! И никто даже не думает создавать семью. Потому что в нее нужно вкладывать душу! А ее уже нет…

— Ты сама замужем? — спросил Надежду.

— Конечно! И двоих детей растим, сына и дочь.

— Счастливая!

— А ты женился?

— Холостякую. Не нашел по себе.

— Скажи, что не искал. Неохота на плечи взваливать новые заботы.

— Не совсем так. Сначала самому нужно твердо на ноги встать, определиться с работой и прочим!

— Игорь! Ты войну прошел!

— И не одну…

— Тем более! О чем говоришь? Сколько кобелем жить будешь?

— С работой нужно определиться.

— Давай я помогу!

— А куда воткнешь? — усмехнулся невесело.

— Подыщу что-нибудь подходящее. Дай свои координаты. Телефон имеешь?

— Только мобильный.

— Годится. Диктуй номер. — Записала в блокнот и пообещала позвонить дня через два иль три.

Но именно это телефон забыл он в ресторане уже в тот же вечер. Его ему не вернули. «Не видели, не находили. Вероятно, кто-то из посетителей присвоил. Такое случается», — отвела взгляд в сторону официантка и постаралась поскорее уйти.

Игорь все понял. Повздыхал о потере и пошел прочь. Обидно, но ведь сам виноват. Опять забыл меру. Хорошо, что худшего не произошло.

В детдом он не поехал. Стыдно было признаться, что телефон потерял по пьянке.

Но каждый раз вспоминал об обещании Надежды. Знал, что еще с детдома девчонка всегда держала свое слово.

Корефаны высмеивали его:

— Мобильник посеял? Ну и хрен с ним! Купишь новый. Нашел о чем жалеть. Иль там телефон какой-нибудь метелки застрял? Так адресок вспомни. В натуре появись и оттянись со вкусом. Хотя этих телок теперь на каждом углу, не успеваем ширинки застегивать. Сами на хер скачут, а ведь малолетки! В промежности ни пуха, ни пера! А в любви толк знает, хотя с виду гнида гнидой!

— Говоришь, в любви толк знают? Да какая эта любовь, что в подворотне раком стоит? Оттянул ее и имя забыл! Вся память о ней вместе с гондоном в урне осталась…

— А ты чистоплюй? Только в комфорте блядей имеешь?

— И я как вы, не лучше, но с единой разницей — случки с сучками любовью не считаю! Да и какая любовь с недозрелой мартышкой? Я ее прижучил, а там ни пощупать, ни ухватиться не за что. Такое ощущение, будто куклу натянул. Сбросил ее, дал бабки и погнал от себя. Самому мерзко сделалось, — признался Игорь.

— А тебе слониху надо?

— При чем тут крайности? Нормальную девку иль бабу приловить — это классный кайф, чтоб все в порядке имелось. Ну а малолетка как дыра в заборе!

— Они теперь в особом спросе. Даже старая плесень с такими резвится. Вон я вчера видел, как семидесятилетний пердун десятилетнюю заклеил и повел под мост. Она впереди его козленком скачет, а этот бздит на каждом шагу. Хотел бы посмотреть, как он с ней управлялся.

— Средь них заразных полно. Не боялся старый перец на руль намотать сифилис?

— Зато сдохнет мужиком. Все удовольствия от жизни получит!

— Его старуха досрочно на погост спровадит, каталкой! Чтоб там вспомнил о возрасте.

— Но этот хоть в свое время познал любовь!

— О чем ты, Игорь? Да ведь любовь до первой ночи! А как поимел девку, сделал ее бабой, вся любовь и улетучилась. Хватай вторую, чтоб заново кайф поймать.

— Я не о кайфе!

— Да где ж столько целок найдешь? Они теперь с самого детсада все знают.

— Ладно, кореши! Бабы лишь временный кайф! Они не стоят большого внимания. Главное в наше время — красиво жить. Семейным лохам такое не дано. Они, как ишаки, тянут свой возок, и с каждым днем все ближе к погосту. Спроси любого из них, что такое счастье. Знаешь, что ответят? Сдохнуть пораньше! Жизнь надоела, все в ней опаскудело. И только вольные мужики умеют ей радоваться, потому что живут лишь сами для себя!