Дмитрий Щербаков - Стерва

— Вот Махкам и сдал нас!

— Не такой он! Хотя… Зарина сына ждет, он мне шепнул… Да, Махкама, пожалуй, могли заставить… Долг перед предками, возрождение рода для него важнее всего на свете…

— Почему ты с самого начала не вывез меня за бугор?

— Я тебе уже объяснял однажды — паспорта, визы… Отследить ничего не стоит. А нелегально… Я языков не знаю, ни один иностранный язык выучить толком не смог, сколько ни старался. Даже хваленый метод Илоны Давыдовой не помог. Нас легко взяла бы полиция. И выдала… тому же Головану.

— Ясно. Все мне с тобой ясно, Лешенька. Неудачник ты. Даже любимую бабу спрятать не сумел. Герой-любовник хренов!

Алексей промолчал. Возникла пауза. Наконец Алексей поднял глаза. Маша смотрела на него с жалостью, но ему показалось — с презрением.

— Уходить тебе надо, — заговорил он глухо. — Уходи! Нечего ждать до завтра! Убирайся отсюда! Дай мне хоть умереть с честью!

— Позволь, я сама решу, когда уходить, — сказала Маша спокойно. — А то привыкли все решать за меня — то Голован, то ты… Хватит. Я не кукла. Отвяжитесь. Хочу сидеть здесь, и сижу. А ты иди спать. У тебя глаза опухшие. Иди выспись, надоел ты мне. Дай подумать.

— О чем ты думать собралась? Все равно я тебя отсюда выгоню! Дальше — как хочешь, но на мне твоей крови не будет! Я слишком люблю тебя!

— Вот и люби. А пока — спать, Леша, спать! У тебя мозги не работают от недосыпания.

— Чего это тебе так хочется меня уложить? Впрочем, какая разница? Я действительно пошел спать. Подыхаю, с ног валюсь… Лягу во внутренней спальне. Если понадоблюсь — вот здесь кнопка, нажмешь ее — там сирена заревет, мертвого поднимет… Но вряд ли понадоблюсь… До завтра Голован атаковать не станет. Он словами не бросается. Это «не по понятиям».

Алексей ушел. Через час Маша спустилась во внутреннюю спальню — посмотреть, как он там. Лешка спал мертвым сном человека, которому не на что надеяться и нечего бояться, поскольку все страхи уже сбылись.

Маша сняла со стены большую связку ключей — от входной двери дома и от подвалов. Она нарочно громко позвенела ключами. Алексей не проснулся.

Еще некоторое время она бродила по дому, готовясь к тому, что задумала. Затем поднялась на чердак. В одной руке Маша держала большую кружку, наполненную грузинским крепленым вином, из которой поминутно отхлебывала. Второй рукой девушка взяла мегафон.

— Как думаешь, уважаемый Голован, выпустит этот гад твою женщину? — спросил Рустам.

— Не знаю… — замялся Астахов. — Вообще-то Алексей — романтик по натуре, несмотря на всю свою, скажем так, сложную биографию. Он может купиться. Может.

— Что такое «романтик»? Дурак? — заинтересовался Рустам.

Голован рассмеялся.

— Да, Рустам, если рассуждать с вашей, горской, точки зрения, то именно дурак. Променять огромные заработки, устойчивое общественное положение, влияние, связи, власть на какую-то там девку может только дурак, верно? Ввязаться в смертельно опасную авантюру, освободив два десятка рабынь и восстановив против себя целый кавказский тейп без всякой личной выгоды способен тоже только дурак, так ведь?

— Ну да, без выгоды! — возмутился Рустам. — Он нашу кассу грабанул! Там знаешь сколько денег было!

— Я уверен, что эти деньги Разор потратил на спасение девиц. Ведь в Адлере их уже через два дня не нашли, ты сам говорил. Так что действовал он бескорыстно, не сомневайся!

— Значит, романтик — это действительно дурак! — заключил Рустам. — Буду знать. Теперь, если кто из моих совершит глупость, я его так и назову — романтик ты позорный! Ишак безмозглый!

— Верно, Рустам, верно! — хохотнул Голован.

— Но отпустит ли твой романтик женщину? А вдруг нет? Что нам тогда делать? Опять людей губить?

— Отпустит или нет — не знаю, — повторил Голован. — Она слишком дорого ему досталась. Он может захотеть, чтобы она умерла вместе с ним. Романтик же… Но если не отпустит, завтра утром мы начнем штурм дома! Слово сказано, а мое слово стоит многого! Больше, чем любые деньги!

— Слава Аллаху! — облегченно вздохнул Рустам.

И тут со стороны Лешкиного бастиона раздался усиленный мегафоном голос Марии.

— Петр! Петя! — позвала Маша. — Ты слышишь меня? Отзовись!

Голован схватил громкоговоритель, включил.

— Да, Машенька, слышу! — крикнул он. — Что ты хочешь сказать?! Что вы надумали?!

— Разор надумал гордо умирать! Но я не хочу умирать, Петр! Я ведь молодая! И я чувствую себя слишком оскорбленной после того, как узнала, что Алексей увез меня без моего согласия! Он сейчас не слышит меня, он спит во внутренней спальне, а там даже стрельбы не слышно! Но достаточно мне нажать кнопку, которая находится у меня под рукой, — и сработает сирена. Тогда Алексей через несколько секунд будет здесь, за пулеметом. Кстати, у него тоже есть гранаты, и он может здорово побить вас перед смертью! Так что давай договариваться, Петр!

— Что ты хочешь?

— Я хочу впустить вас сюда, чтобы вы взяли Лешку сонного. Он не проснется, он слишком измучен. Но у меня есть условие: ты должен дать слово, что Алексея не убьют и не станут пытать до тех пор, пока мы с тобой не уедем в Россию! Разор был добр со мной, и я не хочу присутствовать при его гибели! Обещаешь, или мне будить Лешку?!

— Я готов дать тебе такое слово, Маша! Но я боюсь, что вы затеваете предательство! Мы все выйдем на открытое пространство, поверив тебе, а Разор нас перестреляет! Мне нужны гарантии!

— Какие?

Голован немного подумал.

— Давай так: ты открываешь дверь и выходишь во двор! Наши бойцы будут держать тебя на прицеле. Если Разор откроет огонь, первая наша пуля достанется тебе, Маша. Слышишь, Алексей?! Первую пулю получит Мария!

— Да нет его здесь, Петр! Спит он! Я согласна на твое предложение. Но и ты должен дать слово. Я не вынесу, если Лешка умрет в моем присутствии! Обещаешь, что этого не будет?

— Даю слово. Разор останется цел, пока ты будешь находиться тут. Но потом я отдам его джигитам, уж не взыщи! Удовлетворяет тебя такой договор?

— Вполне!

— Тогда открывай дверь!

Маша с трудом отомкнула покореженный пулями замок и вышла во двор. Она пошатывалась, но продолжала прихлебывать из кружки.

Осторожно, держа наготове автоматы, к девушке приблизились четверо джигитов. Они обступили ее. Из дома никто не стрелял. Подождав немного, начали подтягиваться остальные бандиты. Последними решились подойти главари — Голован, Рустам и Хасанов.

Увидев Астахова, Маша медленно двинулась к нему.

— Петр… — произнесла она обессиленно. — Боже мой, как же я устала…

— Да ты совсем пьяная, Машка! — воскликнул Голован.

— Нет… Выпила немного. Для храбрости… Как он подло меня обманул!

— Разор?

— Да. Простить не могу! Мне-то казалось…