Павел Стовбчатый - В бегах. Цена свободы

Дед Никита как ни в чем не бывало спал в будке, поселенец шофер — в кабине, и только литер и инженер видели все, что произошло. Они пребывали в шоке. Я поспешил успокоить их, сказал, что к ним лично ничего не имею и убивать не собираюсь.

— Патронташ брось мне, — обратился я к литеру извинительным тоном. — На всякий случай. — Он без разговоров снял пояс и бросил патронташ в мою сторону. — Потом заберешь, я оставлю. — Взяв ружье и патроны, я скорым шагом направился к бане, где был спрятан автомат. Порядок. Теперь быстро назад. Ружье оставил. Когда я вернулся к ним с автоматом в руках, они вовсе обомлели.

— Чего молчишь, Валера? — спросил я литера. — Нечего сказать или считаешь, что я убил его зря? Скажи, скажи.

Он пожал плечами, стараясь не смотреть на меня.

— Жалко, понимаю. Че-ло-век! Он не человек, он — змей. Змей по жизни, удав. Сегодня он топчет меня, а завтра тебя, других. Я не позволял поднимать на себя руку в зоне, а тут… Ладно, пустой базар все это. Сейчас я отвалю, а вы можете похоронить его, пока не завонял. — Литер вскинул голову. — Да, да, похоронить, — повторил я. — Машину я у вас экспро-при-ирую. Вы сами говорили, что за вами приедут дня через три-четыре. На себе не донесете. Буди поселенца, я хочу узнать, сколько в баке бензина и вообще. Мне некогда.

Литер покорно поплелся к машине и разбудил поселенца. Я отвел его в сторону, чтобы поговорить с глазу на глаз, без свидетелей. Решил еще раз проверить, правду ли они говорили о дороге и городе. Он подтвердил, что все правда.

— Как тебя зовут? — спросил я поселенца.

— Дима, — ответил он.

— А погоняло?

— Слепой.

— Ты знал этого пса? — кивнул я на мертвого мента.

— Знал, конечно.

— Кто он, что за тип вообще?

— Бывший режимник, тварь, — чуть слышно прошептал Слепой, боясь, чтобы его не услышали.

— Так я и знал. Он свое уже получил, сполна!

— А за что ты его, земляк? — поинтересовался поселенец.

— За рыбу, — пошутил я.

— За какую еще «рыбу»? — не понял поселенец. — Что, в натуре, за «рыба»?

— За жареную, брат. Змей перепутал рамсы и кинулся бить меня. За это.

Он понимающе закивал, а затем сказал:

— Я спал, крепко спал. А вообще — собака, правильно сделал.

Бензина в машине хватало на весь обратный путь, и, поразмыслив немного, я попросил поселенца проехать со мной километров десять — двенадцать.

— Зачем? — насторожился он. — Мне же потом придется топать назад.

— Не такой уж дальний путь, дойдешь. Вдвоем веселее, а еще… Ну, тебя это не касается. — Я не стал пояснять ему что к чему.

— А ты меня не увалишь часом, а? Где-нибудь по дороге, в лесу? — спросил шофер откровенно и в лоб, желая узнать по голосу мои истинные намерения.

— Нет. Я и этих оставлю в живых, не боись. Свидетели мне уже до лампочки, загружен до делов…

— Ясно… — Мужик, кажется, все понял. — Тогда поехали, мне все равно. Лейтенант ведь видел, что ты меня принудил. В случае чего, подтвердит потом.

— Погоди. — Я направился к литеру и инженеру. — Мне нужны твои куртка и фуражка, Валера. Не обессудь, но придется позаимствовать. Еще удостоверение твое. Надеюсь, оно при тебе?

— При мне. — Литер полез в карман. — Здесь фото, а мы с тобой не похожи. Не думаю, что оно тебе сгодится.

— Напрасно. Я думаю, что еще как сгодится!

Я взял его удостоверение, затем надел ментовскую куртку и фуражку.

— Сопровождаю поселенца! А ксив здесь, насколько я знаю, не требуют, лишь бы форма, «сбруя» была. Всех благ, Валера. Никите привет! А интуиция у тебя богатая, ничего не скажешь. Могло быть и хуже, поверь. Но ты молодец, что и говорить.

— Я знаю, — ответил он. — Вещи-то оставь.

— Да-да, — подал голос и инженер, вспомнив о рюкзаках.

— Оставлю. Идите забирайте их.

Они пошли к грузовику, а я с поселенцем сел в кабину чуть позже.

Прощай, Пермская область! Через несколько минут мы развернулись и выехали на тракт. Поселенец попался степенный и спокойный, и я не думал, что с ним возникнет какая-то канитель.

Мы проехали десять километров по тракту, не встретив ни души.

— Все или еще проедем? — спросил он у меня, предварительно глянув на спидометр.

— Как договорились, брат. Благодарю за помощь. — Я подкинул ему немного деньжат и дождался, пока он освободит мне место за рулем.

— Удачи тебе, земляк! — крикнул он, когда я уже трогался с места.

— Тебе тоже, — махнул я ему рукой и нажал на газ.

Жизнь все еще продолжалась. Мало того, какое-то чутье подсказывало мне, что я доберусь до Свердловска и не пропаду там. Возможно, я еще увижу и свою родную Одессу… Я должен был выжить уже только для того, чтобы побег, организованный Графом и за который он заплатил такую высокую цену, не стал совсем уж бессмысленным.

Итак, впереди был Свердловск. Однако это уже совсем другая история.

Кабур — дыра в стене для передачи сигарет, малявок и «кишек» с чаем.

ДПНСИ — дежурный помощник начальника следственного изолятора.