Эльмира Нетесова - Утро без рассвета. Колыма

Беня беспокойно ворочается во сне. Вот он Скальп! Попался! Беня хватает врага за горло. Вот-вот все кончится! Но что это! Вместо горла в руках ножка койки.

— Тьфу ты! — встает Клещ и, протирая сонные глаза, медленно собирается на работу.

День за днем тянулся однообразно, как серая вереница туч, уходивших далеко, туда — где за снежными перевалами жила и пела забывшая о Бене легкомысленная, полная смеха и радости его Одесса.

Но ничто не длится вечно. Заканчивалась зима и в Тигиле. С сопок все быстрее ручьи побежали. Превратили улицы в липкое, не— проходимое болото. Вскрылась и река — Тигиль. Она оказалась много шире, полноводнее, чем представлял себе Беник.

А когда закудрявились деревья, и сопки прикрыли голые бока, в село окончательно пришло лето. Жаркое, знойное. Оно расцветило сопки, украсило цветами тундру, высушило грязь на улицах, выгнало жителей Тигиля на берег реки. На солнышко позагорать.

Теперь в селе трудно было встретить человека идущего в рубашке. Дети нагишом носились целыми днями по берегу, по улицам, радуясь теплу, солнцу. Мужчины шли с пляжа в одних трусах. И, давно привыкшие к этому жители, старались не упустить ни одной крупицы лета. Зашел как-то Беник в столовую пообедать, она на самом берегу реки стояла. Народу — немного. Одни мужчины. Все в трусах. Мокрые. Морс со льдом пьют. Хотел и поселенец охладиться. Вдруг кто-то окликнул его. Поселенец оглянулся:

— Иди к нам! — позвал его толстый, потный человек, с выгоревшими на солнце волосами. Беня подошел.

— Что? Не узнал? — смеялся мужчина.

— Нет.

— То-то! — хохотал тот.

— А кто вы?

— Твой начальник! — рассмеялся мужчина.

Беня с трудом узнал начальника милиции. Загоревший до черна, без мундира, он совсем не походил на того человека, с каким он разговаривал несколько месяцев назад.

— Ну! Как наше лето? Не уступает твоему?

— Нет.

— Да ты садись. Не стесняйся. Садись! Пей морс. Фирменный! Наш! Клюквенный! Охлаждает хорошо. Пей, — налил начальник милиции полный стакан морса. Подал Бене. Тот выпил.

— Ну, как?

— Хорошо!

— А ты чего не загораешь? Что в рубашке, в брюках ходишь? У нас летом все вот так, по форме номер один, — шлепнул себя по мокрым трусам начальник милиции и добавил: — Не опасайся! За >то мы не припишем тебе нравственного падения или нарушения общественного порядка. Север есть Север! Здесь здоровье прежде всего! Раздевайся и загорай. Выколачивай из себя все гнилое! — хохотал начальник.

— Не могу. Рад бы. Да…

— Почему не можешь, если я тебе разрешаю.

— Раздеться не могу.

— Трусы не надел?

— Надел, — отвернулся он, покраснев от такого вопроса.

— А в чем дело?

— Наколки у меня. Не могу, — понизил голос Клещ.

— Ну и черт с ними! Загорай, как есть!

Беня растерялся и пожалел, что зашел сюда.

— А они у тебя что, похабные? — не отставал начальник милиции.

— Всякие.

— Эх ты! Дурак! Зачем же себя изуродовал? У нас загорать не можешь, а как же в Одессу вернешься? Иль до старости не собирался жить?

— Да что теперь? — ерзал Беня на стуле.

— Ты чем занимаешься сейчас?

— Котел ремонтируем.

— А в выходные?

— Сплю.

— На рыбалке был?

— Нет.

— Давай завтра со мною! На форель. С рассвета. Ухи сварим. А?

— Я — с вами?! — Клещ ушам не поверил.

— А что? Компания неподходящая, а? В рабочее время для всех — начальник милиции, а в выходные — обычный человек. Ну что? Идет? Завтра к шести утра выходи. У меня как раз запасной спиннинг имеется. Там и загоришь и рыбы половим, — не дал отказаться Клещу начальник милиции.

Беник весь вечер мучительно размышлял, почему это так настоятельно звал его с собой на рыбалку начальник милиции? Что ему нужно от Клеща? Ведь, наверное, желающих пойти с ним на форель больше, чем достаточно. А он пригласил с собою его — поселенца. Хотя знает о нем все. Да и разговаривал в тот день приезда с Беней не очень уважительно. С чего эта перемена? Но отказ может повредить. Кто их знает, этих северян. Да и убудет с меня что ли? Ну и черт с ним! Пойду! — Решил Беня и ровно в шесть вышел из дома.

Начальник милиции шел рядом. Молчаливо поглядывал на реку. Торопился. Дышал тяжело. Прошли километра три берегом.

— Давай здесь. В прошлый раз я тут с десяток таких хариусов наловил, что забыть не могу.

— Давайте— равнодушно ответил Беня. Такая рыбалка его никогда не привлекала. Он не понимал ее. Считал, что рыбу можно поесть и в ресторане. А поэтому, совсем не обязательно самому торчать на речке целыми часами.

— Ну что, забросим? — улыбнулся начальник милиции и закинул леску далеко-далеко, потом стал быстро наматывать ее. И вздохнул, увидев пустой крючок. Но продолжал забрасывать леску.

Клещу надоело наблюдать. И он от нечего делать тоже забросил леску. Потянул. И глазам не поверил. На крючке билась, пытаясь сорваться — форель. Он забросил леску еще раз. И снова вытащил крупную форель. А начальнику милиции тем временем не везло.

Восемь рыбин вытащил Беня. Они, нанизанные на ветку, радовали глаз, вызывали зависть у начальника милиции.

— Счастливый ты, — вздыхал он.

— Велико ли это счастье. Подарил бы его незнакомому, — сплюнул Беник.

— А что? Иль плохо жил?

— Да как сказать? Плохого вроде не было.

— Ну вот! Верно никаких забот в жизни не знал? У вас ведь ни родных, ни друзей не бывает. А тут мне, например, за жизнь каждого алкоголика приходится дрожать больше, чем за свою собственную.

— А почему? — удивился Беня.

— Потому что все они работают либо в котельной, либо водовозами. Ан ни без воды, ни без тепла, ни одного дня село жить не сможет. Вот и нянчись с ними. Они знают— заменить их некем. А нормальный человек на эту работу не пойдет.

— Значит, я тоже в ненормальных?

— Ты — хуже! Ты вор! А мы в районе своем в глаза воров не видели. Не приходилось. По газетам, по журналам о них знаем. У нас условия другие. Зарабатывают все хорошо. Всем хватает. Потому воров нет. А за тебя я, честно говоря, побаивался. Думал дашь ты мне рост преступности. Начнешь воровать. Испортишь показатели. А у меня в районе самое серьезное правонарушение это — пьянка. Ну муж жену, будучи под кайфом, поколотит. Или алкоголики меж собой подерутся. Вот и все. А воров не было, — гордо вскинул голову начальник милиция.

— Так у вас воровать нечего, — ошарашил его Беник.

— Что?

— Бояться не стоит. Тут любой вор деквалифицируется. Красть нечего.

— Как так? — изумился начальник.

— Да так! В магазинах ничего стоящего. А тряпки кому нужны? Уважающий себя вор не на это смотрит. Вот в Одессе, к примеру, в магазинах есть все, что душа пожелает. И золото, и камни, и деньги! А здесь? Их выручки за неделю мне не хватило бы и на один вечер в ресторане посидеть.