Евгений Сухов - Убить Петра Великого

Вильгельма мучил сильный хронический кашель. Требовалась немалая воля, чтобы заглушить его приступы. Именно сейчас Вильгельм почувствовал, как к горлу подступает очередная волна кашля, справиться с которой уже почти не было сил. Достав шелковый платок, король приложил его к бледным губам.

Вице-адмирал покорно стоял в стороне, стараясь не смотреть на страдания короля. Повернувшись к воротам, он с интересом рассматривал фигурки на решетках, позолоченные вензеля и королевский герб. Когда приступ кашля был преодолен, Вильгельм аккуратно сложил платок вчетверо и уложил его в карман. Вещь необходимая, пригодится в следующий раз.

Король был слаб телом, но уж никак не духом. Теперь его лицо было, как и прежде, непроницаемым.

— Русский царь любит море. Это хорошо… Устройте ему нечто такое, что расположит его к нам. Например смотр кораблей. Будьте с ним веселы, остроумны. Впрочем, таковы вы и есть в действительности. И помните, что от вашего настроения, возможно, зависит будущее Англии.

— Я не подведу вас, ваше величество, — заверил адмирал со свойственным ему пылом. — И сделаю все, что от меня зависит. Не сомневайтесь, царь Петр останется доволен нашим приемом.

Губы короля разлепились в учтивой улыбке. О подобной милости мечтают многие.

— Знаете что, адмирал? Я вас приглашаю сегодня на ужин. Кроме вас, будет еще и маркиз Кермартен. Надеюсь, что мы славно проведем время.

Только в кругу самых близких людей король отбрасывал свою напускную чопорность. Вице-адмирал Митчелл был несказанно счастлив, что попадал в это число.

— Я непременно буду, ваше величество, — поспешно отозвался он, склонив крупную голову.

Английский курьер отыскал царя Петра на верфи, где происходил ремонт старого судна, потрепанного во время шторма. Корабль, ощетинившийся во все стороны поломанными мачтами и досками, усеянный плотниками и мастеровыми, очень напоминал гигантского жука, облепленного надоедливыми муравьями. Слегка раскачиваясь, он как будто хотел сбросить с себя докучавшую ношу, но, проявляя завидное упорство, люди продолжали карабкаться по его поверхности.

Часть плотников ремонтировала поломанный правый борт, залатывая огромную пробоину новыми досками. Еще пара дюжин мастеровых устанавливали мачты вместо тех, что были срублены во время шторма. Четверо рабочих крепили на плотиках вентиляционные порты. На палубе полубака плотники тесали доски и складывали их подле борта. Несколько человек в закрепленных люльках у самой поверхности воды скребками счищали моллюсков и рачков. Другие конопатили трещины и заделывали их смолой. Пахло краской и тесаным деревом.

Петр Алексеевич, с ног до головы усеянный мелкой стружкой, вооружившись небольшим топориком, мастерил украшение кормовой надстройки — двух львов с загнутыми кверху хвостами, которые передними лапами держали королевскую корону. От усердия царь даже высунул язык.

— Молодец, Питер, — подошел к самодержцу высокий плотник, попыхивая коротенькой трубкой. — Только не позабудь русалок на перекладинах вырезать. А то иначе удачи не будет. В нашем деле они — главное! Хе-хе-хе!

— Хорошо, герр мастер, — охотно отозвался царь, не отрываясь от работы.

Курьер внимательно всмотрелся в русского царя. В нем не было ничего величественного. В обыкновенной одежде мастерового, с черными ладонями от въевшейся смолы и в перепачканном парике он совершенно не походил на властителя обширной империи, что простиралась далеко за Урал. Губы курьера невольно скривились. Если так в России выглядят цари, то что тогда говорить о подданных?

Однако это не помешало ему проявить должную учтивость. Склонившись перед Петром, он протянул ему грамоту и произнес на голландском языке:

— Ваше величество, английский король Вильгельм III просит вас посетить Лондон.

Положив топор, божий помазанник взял протянутую грамоту.

— И когда? — спросил он тоже по-голландски, небрежно отрывая сургучовую печать. Помешкав малость, швырнул ее в ворох стружек, где она и затерялась.

— Это когда будет угодно вашему величеству.

— Питер! — окрикнул один из мастеровых царя. — Помоги мачту донести.

Сунув в карман непрочитанную эпистолу, он поторопился на зов. И в течение получаса английский курьер наблюдал за тем, как русский самодержец с дюжиной рабочих, надрывая от тяжести пуп, волочил гигантскую мачту к середине корабля.

Презабавное зрелище! Будет о чем рассказать королю, когда тот спросит, что царь делал на верфи в Нидерландах.

«Интересно, а кто-нибудь из них знает, что тут работает русский царь? — с улыбкой подумал курьер. И, заметив, как плотники по-дружески хлопают русского царя по плечу, запросто называя его Питером, сделал вывод: — По всей видимости, им это даже и в голову не приходит».

В перепачканной одежде, со стружкой, вкравшейся в волосы, Петр выглядел комично, но курьер понимал, что сейчас не самое подходящее время для улыбок. Отерев руки о тряпку, Петр спросил:

— Стало быть, в удобное время?

— Именно так, ваше величество.

— Тогда вот что. Передай Вильгельму… моему другу. Буду через пару недель. Корабль на воду спускаем, уж не хотелось бы пропустить такое событие. А потом, мне ведь здесь жалованье платят. Ежели договор нарушу, так части денег лишусь. Чего же мне деньгами-то разбрасываться? — вполне искренне посетовал царь.

В этот раз погасить улыбку не удалось.

— Разумеется, ваше величество!

Курьер внимательно проследил за тем, как русский царь напялил на голову парик, небрежно, кое-как, словно какую-то шапку. Из-под накрахмаленных буклей выбивались пряди каштановых волос.

— Ежели вы приглашаете, тогда и доставить до места должны. Чего же мне, корабль нанимать? Так и без штанов можно остаться! Уж больно они у вас здесь недешево стоят.

— О! Ваше величество, об этом вам не стоит беспокоиться. В Англию мы доставим вас на королевской яхте.

— Вот и договорились, — вновь взялся за топор Петр. Он внимательно посмотрел на выполненный рисунок. У одного из львов хвост получился большим. Следовало его укоротить. Так что работы хватало!

— А вы знаете, где я остановился?

Опять учтивая улыбка:

— Мы знаем о вас очень многое, ваше величество. И в том числе где вы проживаете.

— Кто за мной придет?

— В послании все написано, ваше величество… Вице-адмирал Митчелл и маркиз Кермартен.

— Ладно, сговорено! Почитаю грамоту на досуге. — И показав кивком на высокого человека с короткой трубкой в зубах, добавил: — А сейчас мне работать нужно, а то что-то мастер на меня косо посматривает. Глядишь, так еще и жалованье не заплатит!

— О да, конечно! — живо отозвался курьер, наклонившись еще ниже, чтобы спрятать улыбку, раздирающую губы.