Александр Шувалов - Переводчик

– Добрый вечер, господа. Послушайте, вы, кажется, Бацунин? Да-да, точно, Бацунин, мы встречались в апреле в Кремле. Если не ошибаюсь, вы руководите «Росмедом». Признаться, я несколько удивлен вашим визитом и тем, как вы проникли в мой дом...

– Вы правы, я действительно Бацунин, только сейчас я не предприниматель, а офицер спецназа, так что проникать я обучен куда и как угодно.

– Офицер спецназа, чушь какая-то. Ну и что нужно от меня доблестному спецназу? Предупреждаю сразу, ценностей в доме не держу.

– Не хамите, Игорь Владимирович. У нас к вам есть всего-навсего один вопрос. Ответьте нам честно и мы с большим удовольствием с вами распрощаемся. Поверьте, общение с вашей персоной не доставляет нам никакого удовольствия.

– Взаимно, молодой человек, взаимно. Задавайте ваш вопрос, с удовольствием отвечу, если это в моих силах. Присаживайтесь, располагайтесь поудобней, если уж пришли.

– Спасибо. Итак, в августе 1991 года группа из восьми офицеров спецназа Главного разведывательного управления прибыла в Африку в распоряжение вашего любимца полковника Литвиненко. Сидящие перед вами – то, что от этой группы осталось. Мой вопрос: почему вы приказали уничтожить мою группу?

– А при чем тут я? Если погибли ваши офицеры, то это ваша вина как командира. И потом, когда вас принимали в спецназ, разве не предупреждали, что можете погибнуть за родину?

– Предупреждали, и не единожды. У нас, знаете ли, даже договор был с родиной негласный: мы за нее сражаемся и порой даже гибнем, а она за это при случае всегда готова подтвердить, что знать нас не знает и помочь ничем не может.

– Вот видите.

– Все дело в том, что в указанном конкретном случае мою группу уничтожали в частности и подчиненные лично Литвиненко офицеры. Вы, кстати, помните Литвиненко?

– Смутно, столько лет прошло.

– А Влада Оболенского из «Lex Consulting»? – вступил в разговор высокий.

– Что вы имеете в виду?

– Командир, товарищ не понимает. Я поработаю с ним немного? – вкрадчиво спросил третий гость.

– Неужели вы позволите этому человеку меня, старика, пытать?

– Конечно, позволю, вы же по-хорошему говорить не хотите.

– Ладно, молодые люди, успокойтесь, я готов отвечать на ваши вопросы. Позвольте мне, кстати, пересесть за письменный стол, так мне будет удобнее.

– Не позволим. Там у вас тревожная кнопка, не хотелось бы, чтобы вы отвлекались от беседы.

– Уели старика. А выпить немного можно?

– Если не возражаете, чуть попозже. Где у вас очки для чтения?

– На столе. А что я буду читать?

– Триллер. Вам понравится, уверяю. Принеси господину очки, Бегемот.

– Благодарю. – Игорь Владимирович остро взглянул на подавшего ему очки высокого седого мужчину. – Странное у вас прозвище, Бегемот.

– Это позывной, какой уж дали, – и, пожав плечами, сел в креслице неподалеку.

– Взгляните на эти документы, господин Игнатьев. Перед вами банковские документы о проводке денежных средств от фирмы «Lex Consulting» на независимый профсоюз «Ветеран», учредителем которого вы, если не забыли, являетесь. А это – документы о движении денег со счетов профсоюза на ваш личный счетик на Кайманах. Вы очень небедный человек, Игорь Владимирович.

– И не очень порядочный, – вступил в разговор седой, – рейдеров крышуете.

– Послушайте, – повысил голос начинающий нервничать Игнатьев, – к чему вся эта комедия с документами? Что вам всем от меня надо?

– Правды. Расскажите, зачем вы отдали распоряжение уничтожить группу?

– Я не отдавал такого распоряжения.

– Ой ли?

– Я просто дал разрешение Литвиненко на проведение мероприятия. Вам, – он указал на Бацунина, – когда вы были в Норвегии, стало известно то, что знать не следовало. Литвиненко доложили, что по возвращении в Союз вы стали задавать ненужные вопросы. Так что вините самого себя. Надеюсь, допрос закончен. Налейте мне виски и убирайтесь отсюда. Вы мне надоели. И, пожалуйста, не удивляйтесь, если у всех вас через некоторое время возникнут серьезные проблемы. Вы думаете, плебеи паршивые, что можно просто так забраться ко мне домой, оскорблять меня, задавать идиотские вопросы! – Престарелый вельможа кричал, как в лесу. – И мне глубоко насрать, где там и кого убили, слышите, насрать!

– Слышим, слышим. Вы так доходчиво только что нам все объяснили. Только вот орать не надо, не достойно патриция, – попытался успокоить раздухарившегося хозяина дома Бацунин и приказал Сергею: – Налей барину виски, плебей.

– Сию минуту-с.

Осушив залпом принесенное виски, Игнатьев поднял глаза на присутствующих в немом вопросе.

– Вы совершенно правы, любезнейший Игорь Владимирович, загостились мы что-то у вас, пора и честь знать.

– Надеюсь, вы уже уходите?

– Не торопитесь, сначала уйдете вы, а мы наведем в помещении легкий порядок и только после этого покинем дом.

– Я? Уйду? Куда я уйду?

– Индейцы называют то место, куда вы сейчас направитесь, краем счастливой охоты. А у нас на Руси это называется «на тот свет». То есть вы уже на пути в ад. Литвиненко вас там уже заждался, не может он без куратора.

– Вы убьете меня?

– Ни в коем случае, вы только что сами себя убили, откушав из стакана. Прекрасный, кстати, яд растительного происхождения. Через полчасика после вашей безвременной кончины он распадется в организме, и ни один врач даже не усомнится, что кранты вам, уважаемый, наступили не от обширного инфаркта. Сколько ему, кстати, осталось?

– Три минуты, – посмотрев на часы, ответил Волков.

– А чтобы вам не так скучно было умирать... Жалко здесь нет еще одного нашего товарища, он бы вас точно развеселил. О чем это я? Вспомнил, вы умираете не таким богачом, как вам кажется, Игнатьев. Счета вашего профсоюза пусты, у «Lex» и фирмы вашего блядуна-зятя тоже ничего нет, на вашем личном счете осталось тридцать долларов. Ничего эта сумма не напоминает? Так что счастливого пути. Бегемот, помой товарищу стакан.

Сергей тщательно промыл стакан, из которого освежался хозяин дома, налил в него виски из графина и вложил в немеющую руку.

Игнатьев тут же выронил стакан на ковер, лицо его залила смертельная бледность, губы посинели. Он раз-другой дрыгнул ногой и затих.

– Врачи все-таки правы: алкоголь – это яд, – сказал надгробную речь Лопатин.

– Еще один остряк выискался на пару к Котову, – буркнул Сергей, ставя кресла на место. – Вроде все, – доложил он Бацунину.

– Тогда ходу.

В прихожей топтался Котов.

– Давайте быстрее, я видеонаблюдение на автопаузу поставил, через пять минут включится. – Посмотрел на часы. – Уже через четыре с половиной.

– Что с охранником?

– Порядок, денежку взял, расписку написал. Будет молчать.

Они вышли из особняка и направились к джипу, припаркованному на соседней улице.