Андрей Молчанов - Взорвать Манхэттен
- Название:Взорвать Манхэттен
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Андрей Молчанов - Взорвать Манхэттен краткое содержание
Правда ли, что потрясший человечество теракт 11 сентября 2001 года, когда рухнули башни Торгового центра в Нью-Йорке, был инспирирован неким Советом крупных бизнесменов ради достижения господства над миром?
Иракец Абу Камиль и русский спецназовец Максим Трофимов оказываются втянутыми в политическую игру, которую ведут представители спецслужб разных государств. Так властны или нет в своей судьбе люди, или же они являются пешками в чужой «шахматной» партии, разыгрывающейся в планетарном масштабе?
Взорвать Манхэттен - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
− Не будем обнадеживаться чужими успехами.
− Почему же они чужие?..
МАКСИМ ТРОФИМОВ
Даже при аресте со мной обращались вежливо, без единого оскорбления и тычка. Отвезли не в тюрьму, а на какой-то загородный секретный объект, где, впрочем, имелась стандартная камера с решеткой на оконце размером с ладошку и с солдатской койкой, застеленной чистым бельем.
Вечером двое конвойных отвели меня в кабинет, где начался допрос.
Допрос вел явно не рядовой следователь, а офицер высокого звания, не удивлюсь, если и генеральского. Лет за пятьдесят, но моложавый, подтянутый и крайне корректный. Некто Анатолий Иванович, если данное имя отличалось правдивостью.
Я рассказывал все, как есть, ничего не тая. Собственно, скрывать что-либо не имело ни малейшего смысла. За рамками исповеди остался лишь мой контакт со Львом Моисеевичем, ибо мне не хотелось вовлекать в свои личные передряги безвинного человека. Также я опустил факт отданных Укрепидзе взяток: в конце концов, тот ничего с меня не вымогал, и деньги давались ему по нашей с Ричардом инициативе.
Допрос, впрочем, проходил без протокола, в форме непринужденного разговора под запись, с чаем и даже с пряниками.
− А какого рода информация была на этих дисках, вы знали? − спросил меня Анатолий Иванович.
− Понятия не имею, − сказал я. − Даже не интересовался. Если хотите продублировать мои ответы через полиграф, всегда готов.
− Спасибо за подсказку, − мягко улыбнулся он. − То есть, Жуков передал вам материалы, и на том дело закончилось.
− Дело закончилось, когда я оказался перед вами, − ответил я. − И, чувствую, с этого момента начинается следующее.
− Вполне вероятно, − согласился он. − Тем более, как понимаю, у вас перспективные отношения с Ниной Уитни, и вы готовы их продолжить?
− Вы хотите заслать меня в тыл врага?
− Мы не враги, а партнеры, − с прежней улыбкой произнес он. − А вы − профессиональный человек, в погонах, с богатым боевым опытом…
− Это предложение? Или вам нужна моя реакция на него?
− Нужна реакция.
− Я подумаю. Тем более, я кое-что смыслю в том, сколько согласований предшествует такого рода вербовке. И сколько столкнется мнений. Одно из них, кстати, мое. Еще не созревшее. − Я хотел прибавить, что его скользкая затея мне явно не по душе, но, естественно, удержался.
− А какого разрешения ситуации хотелось бы вам? − спросил он меня.
И это был интересный вопрос. Я всерьез призадумался. Потом сказал:
− Готов вернуться в Чечню. Или туда, где стреляют. Стремящихся побывать в тех краях немного. А толка от меня там будет больше, чем на нарах.
− А у вас что, имеется острое желание лезть под пули?
− А чего я еще умею?
− Вам теперь привились навыки в искусстве наружного наблюдения, к примеру…
− Это скучно. Но если таким образом я компенсирую тюремный срок, то готов.
Двое последующих суток я провел в камере, читая газеты.
Очередным утром меня отвезли в комендатуру ГРУ, сдав с рук на руки. Вернули деньги, банковскую карточку и телефон.
Через полчаса я стоял навытяжку перед начальником нашего управления кадров.
Безразличным голосом тот проинформировал меня о понижении в звании за неосторожное обращение с табельным оружием, имея в виду, как понимаю, инцидент, произошедший на моей даче, а после приказал оформлять командировку на знакомое место прохождения службы.
Один день мне отводился на сборы и прощание с мамой. Встречу и прощание. День сегодняшний.
Со мной поступили бережно. Как с погнутым гвоздем. Распрямили, прикинули на глазок, − подходящ ли? − и установили под удар бестрепетного молотка.
Выскользнуть из умело державших меня пальцев я не пытался.
Предварительно, через секретаря, директор ФСБ попросил президента задержаться у него после совещания Совета безопасности. Предстояло оговорить несколько келейных вопросов.
Соблюдая протокол, он вышел вместе со всеми из кабинета, раскланялся, перебросился парой слов с шефом внешней разведки и министром внутренних дел, и остался в секретариате, принужденный к тому якобы важным звонком.
Когда коллеги исчезли за дверью, выждал минуту, а после раскрыл ведущую в святилище дверь.
Президент по-прежнему оставался в кресле, незряче глядя на вернувшегося соратника.
Директор стеснительно кашлянул. Их связывали давние, теплые отношения, оставшиеся по-прежнему доверительными и прочными, но он отчетливо понимал всю разделявшую их ныне пропасть. Пропасть между хозяином и инструментом хозяина.
Хозяину он не завидовал. Вернее, его власти. Он видел, как она иссушала и ломала его, непоправимо разрушая и старя, как жестокий коварный наркотик, уже необходимый.
Он сам обладал немалой властью, но его мера ответственности была формальна, а сидящий перед ним человек отвечал за все, на нем перекрещивались, сталкиваясь, бездны энергий этой страны, ее надежды, трагедии, вожделения и разочарования. Он назывался президентом, но по сути народной неубиенной традиции был царь. В актуальной же ипостаси: царь-менеджер.
За чередой почивавших на лаврах бездарных властителей, опиравшихся на фундамент коммунистической государственности, незыблемо стояла фигура его создателя, человека в шинели, с усатым лицом. Злодея, умевшего править, карать и созидать, содрогая массы послушных ему миллионов человеческих существ. Ныне фундамент распался. Его осколки цементировал, складывая неуверенной, но старательной рукой, нынешний владыка. Алчная камарилья управителей и помощников взирала на его труды с подобострастным уважением. Вокруг бушевали, лопаясь мыльными пузырями, политические страсти. Если ранее политикой занимался тиран, а все остальные работали, то теперь политикой занимались кому не лень, предоставляя работать главенствующей персоне.
Шеф госбезопасности искренне сочувствовал президенту. Он отвечал за страну, извечно окруженную врагами, но теперь к ним примыкали те, кто ранее являлся ее частью. А что опаснее друга, ставшего врагом? Или врага, с кем необходимо дружить?
Обсудили вопросы, касавшиеся разоблаченной на контактах с агентами посольской английской резидентуры.
− Ну, пните их бережно, − сказал президент. − Время от времени надо показывать зубы. Но без обозначения внутренних источников. Имею в виду для прессы…
− Теперь по поводу того материала, что я вам передал, − осторожно сказал директор. − Там была сопроводительная записка, перевод речи…
− Я посмотрел, да. − Президент, расправляя плечи, откинулся на округлую спинку кресла. − Ну… Я так понимаю, что это обрывок какого-то разговора. Про давние сентябрьские события. Между уважаемыми людьми. Странно, что это пришло не из разведки, а от вас. Впрочем, молодцы, работаете… Но разговор-то, в общем, оценочный, он ни о чем… А когда состоялся, вообще неясно, календарь там на стенке не висел. Я… не вижу в этом полезной для нас информации.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: