Николай Мороз - По следу тигра

— А закрыть его не пытались? — спросил Максим, глядя в окно. Они как раз проезжали мимо края площадки мусорного полигона, которая находилась выше уровня проезжей части дороги, и плотные, «вековые» залежи мусора были отлично видны снизу. Над ними кружили стаи воронья, а в глубинах, наверняка, водились насекомые и грызуны. Максима невольно передернуло от отвращения, он отвернулся, уставился на дорогу через лобовое стекло.

— Еще как пробовали, аж два раза. Первых пробовальщиков у гаражей нашли, один даже жив остался. Только не соображает ничего, и говорить разучился. Так и живет теперь, как овощ. А вторые пропали — ушли из дома и не вернулись. Может, где-то там и лежат, — водила ткнул пальцем в пространство у себя за спиной. — Там столько всего закопать можно. И не найдет никто.

— Да уж, — согласился Максим. При грамотном подходе к делу и умении уговорить директора полигона закрыть глаза на кое-какие мелочи, гигантская свалка вполне могла подойти на роль братской могилы.

«Газель» съехала на обочину и остановилась. Максим расплатился с водителем, выскочил из кабины, махнул ему на прощание рукой и быстро зашагал к дому, прикидывая на ходу, что будет делать дальше. Пока все складывалось не совсем так, как он планировал. А может, оно и к лучшему — попытаться сохранить анонимность до последнего момента и «представиться» Стрелкову лично, когда они встретятся один на один.

Квартирная хозяйка позвонила в тот же день, но уже поздно вечером, и, извиняясь, попросила Максима оставаться. Все внезапно изменилось, никто на поселок больше не покушается, полиция усиленно ищет устроивших у ворот разборки бандитов. Максим женщину внимательно выслушал, порадовался вместе с ней, что проблема успешно разрешилась, и пообещал с квартиры не съезжать. «Бандитов они ищут. Ищите-ищите, фиг найдете» — Максим ухмыльнулся злорадно, прокручивая в голове еще раз события сегодняшнего утра. Что, собственно, произошло? Вышел кто-то из лесу, бросил пару бутылок с зажигательной смесью и был таков. Гастарбайтеры отзвонились и благоразумно сбежали куда подальше, «бойцы» по вызову приехали, и что уж они там с директорским сыном не поделили — никто теперь не узнает. Так что — концы в воду. Директор строительной фирмы сам виноват, соображать надо, с кем связался. Ладно, эта тема закрыта. Дальше-то что?

О смерти сына директора строительной фирмы сообщили все местные СМИ. Максим изучил ворох пестрой макулатуры и без сожаления отправил газеты в мусорку. Текст везде был один: «в результате несчастного случая». О несовместимой с жизнью травме — огнестрельном ранении в грудь — ни слова. Зато проскользнула в двух газетенках информация, даже скорее намек на то, что безутешный папаша якобы собрался сворачивать свой бизнес. Решил уехать жить на берег теплого моря. Не помог изменить решение даже лакомый кусок в виде выигранного фирмой тендера на строительство позарез необходимого городу ледового дворца. Злобная газетка не преминула сообщить, что «выигрыш» — это подарок главы города старому другу. И тут же «предохранялась», сообщив, что информация взята из непроверенного источника.

Сплетни, слухи, недомолвки, предположения — вот кладезь, из которого можно и нужно черпать сведения о том, что происходит в городе. Но делать это лучше через фильтры анализа, сопоставлений и собственной способности рассуждать и делать выводы. Разговоры, общение, обмен информацией являются источником нужных сведений, и Максим старался поменьше сидеть дома. Слонялся по городу, присматривался к людям, встревал в любой разговор, откликался на каждое обращенное к нему слово. И почти не вылезал из ресторанчика на втором этаже местного очага культуры — крупнейшего в городе торгово-развлекательного центра. Здесь была единственная точка с беспроводным интернетом. Пригодился навороченный, купленный перед самым отъездом из Москвы телефон с экзотической функцией WiFi. На то, чтобы разобраться с хитрым девайсом ушло немало времени, но полученный результат компенсировал все мучения. Уже через несколько часов Максим знал немало. Например, что единственная дочь Стрелкова Анжела живет в многокомнатной квартире в новом, «элитном» доме. А сам глава города постоянно обитает в загородной резиденции, благоразумно оформленной на супругу мэра. И что всю работу он давно спихнул на своих замов, посвятив себя «теневой» стороне бизнеса. Общительный таксист охотно рассказал Максиму подробности почти интимной жизни Стрелкова.

— Вот этот ему в фонд города еженедельно отстегивает, и этот, и вон с того салона ему денежка капает, — ночная экскурсия по городу грозила затянуться, но Максим не торопился. Таксист платежеспособного пассажира был готов катать хоть всю ночь, рассказывая попутно о нюансах из жизни местной элиты. За разговорами выехали на ведущее к мусорному полигону шоссе, но запах здесь почти не чувствовался. Помог ли довольно сильный мороз, или дело было в удачно сложившейся розе ветров — сказать сложно. Однако на работу еще одной «дойной коровы» предприимчивого мэра погодные условия тоже не повлияли. После круиза по окрестностям в город возвращались по федеральной трассе. Несмотря на поздний час и непогоду, жизнь здесь не замирала. Дальнобойные фуры, грузовики, микроавтобусы и легковушки шли непрерывным потоком в обе стороны — в Москву и обратно. А на обочинах не по сезону легко одетые девицы предлагали свои услуги всем желающим. И желающие находились — вдоль дороги уже остановились несколько машин. Слева, прямо по разделительной полосе, неслась в вихрях снега иномарка с разбитым правым задним фонарем, затормозила с визгом, остановилась. К ней подошла толстая блондинка в облегающей блестящей куртке, лосинах и сапогах на шпильках. Переговоры заняли несколько секунд, девица уселась на заднее сиденье, захлопнула дверцу, и иномарка рванула прочь.

— Вован, — прокомментировал сцену таксист и пояснил:

— Он у них вроде сутенера. Деньги собирает, сдает, куда надо.

— А куда надо?

— Я ж тебе говорю — главному нашему отвозит, Стрелкову. А папаша у Вована — то ли по «коммуналке» начальник, то ли по торговле. У них даже кабинеты рядом.

Максим посмотрел вслед сгинувшей в метели иномарке. Да, наличие кабинета на одном этаже с мэром города многое говорит о статусе чиновника. И сынок при деле: проституток курирует, денежку для Главного собирает. В природе все устроено правильно и разумно — от осинки не родятся апельсинки. Размышления Максима о наследственности и генетике прервал таксист:

— Слушай, так ты, может, того… Девочку… А пока перекурю, здесь заправка недалеко, кафешка есть…

— Обойдусь, — отказался Максим. На том и порешили. Такси остановилось около круглосуточного магазинчика, Максим расплатился с водилой, выбрался из машины. Постоял в раздумье перед ярко освещенными окнами, зашел внутрь. Из покупателей никого, только кассирша — сонная женщина лет сорока и такой же заспанный охранник. Максим в магазине не задержался, быстро набрал в пакет самое необходимое, заплатил и двинул к дому. Идти было всего ничего — минут семь быстрым шагом. Правда, в кромешной тьме, через метель, ни один фонарь не работает, что неудивительно — городское освещение, в отличие от девочек на федеральной трассе, прибыли не приносит. Максим прошел мимо темной пятиэтажки, и уже искал в карманах ключи, когда пришлось остановиться. С детской площадки доносились странные приглушенные звуки. Нет, никто не кричал, не звал на помощь и не пытался отбиться от нападавших. А просто лежал на снегу рядом с качелями, закрывая голову руками. Максим аккуратно поставил пакет с продуктами в сугроб и двинулся в сторону песочницы и качелей. Остановился неподалеку, оценивая обстановку, и рывком бросился вперед. Лежащего на земле человека били двое, то ли гопники, то ли наркоманы, то ли перепившие «энергетиков» подростки — Максим разбираться не стал. Дернул одного за воротник, развернул, приложил хорошенько лбом о столб качелей и пинком под зад отправил в полет. Со вторым пришлось повозиться — тот успел заметить опасность, отскочил назад и даже запустил руку в карман. Но вытащить оттуда ничего не успел — два удара в живот, один в переносицу заставили его успокоиться. Максим догонять отморозков не стал, убедился только, что они, матерясь и отплевываясь, расползаются по сторонам. И повернулся к лежащему, помог ему сесть. Тот стонал слабо и вытирал рукавом пуховика разбитый нос. От мужика лет сорока пяти в дешевой одежке несло перегаром.