Энди Макнаб - Браво_Два_Ноль

К нам подошли пилот и второй пилот, и мы еще раз обсудили загрузку снаряжения. Я повторил алгоритм установления связи и действия в случае обнаружения во время высадки, чтобы еще раз убедиться в том, что эти вопросы мы понимаем одинаково.

Мы переговорили с двумя бортмеханиками, ребятами лет двадцати, судя по всему, страстными поклонниками фильма «Апокалипсис наступил», поскольку «Чинук» со всех сторон ощетинился пулеметами. Ребятам недоставало только эмблемы с головой тигра на шлеме и «Полета валькирий» Вагнера в наушниках шлемофонов. Для них полет через границу был событием, которое выпадает лишь раз в жизни. Они были без ума от счастья.

Летчикам были известны некоторые из позиций зенитных ракет «Роланд», и они постарались проложить маршрут в обход их. Однако из разговоров бортмехаников получалось, что они на самом деле хотят попасть под неприятельский огонь. Они постоянно шутили по поводу того, как будут летать среди разрывов зенитных снарядов. Я решил, что их будет ждать страшное разочарование, если они высадят нас без происшествий и вернутся назад целыми и невредимыми.

Я отыскал на противоположном конце аэродрома столик, устроился за ним и проверил свой приказ. Поскольку первый вылет был отменен, сегодня мне предстояло зачитать приказ еще раз – уже не в таких подробностях, останавливаясь только на основных моментах.

Мы ждали неуловимую почту. Наконец пронесся слух, что она прибыла и находится на противоположной стороне аэродрома, приблизительно в полумиле от нас. Времени уже было половина шестого вечера; осталось всего полчаса до выдвижения к вертолету. Мы с Винсом запрыгнули в ЛУМ и, сгоняв через аэродром, забрали сумку, предназначавшуюся для роты «Б».

Один из ребят получил уведомление об уплате налогов. Другой стал счастливым получателем приглашения принять участие в конкурсе журнала «Ридерс дайджест». Мне повезло больше. Я получил два письма. Одно было от матери – первое письмо от родителей, которое я получил с тех пор, как мне исполнилось семнадцать лет. Они не знали, что я нахожусь рядом с Персидским заливом, однако это должно было быть очевидно. У меня не оставалось времени, чтобы читать это письмо. Когда спешишь, надо вскрыть конверт, чтобы казалось, будто письмо прочитали. В этом случае никто не будет обижен, если ты не вернешься. Я узнал конверт формата A4 от Джилли. Внутри лежали карамельки, мои любимые ириски «Вулис». Как это ни странно, их было восемь штук, по одной на брата. Кроме них, в конверте была доверенность.

Тайная вечеря, последний ужин перед отправлением на дело, – это большое событие. В гости заявляются все, и каждый норовит сострить.

– Когда я увижу тебя в следующий раз, мне придется смотреть на тебя сверху вниз, поскольку я буду зарывать твою могилу, – сказал ктото, показывая жестом, что кидает лопатой землю.

– Рад был познакомиться с тобой, дружище, – пошутил второй. – На каком велике ты тогда возвращался домой? Все свидетели, что он обещал мне свой велик, если его пристукнут?

В целом атмосфера была очень веселая и дружеская; каждый стремился чемнибудь помочь в приготовлениях. В то же время возникли непредвиденные проблемы. Наш интендант гдето раздобыл свиные отбивные, колбасу, грибы и все остальное для хорошей жарки. Ужин получился фантастическим, однако единственным прискорбным следствием стало то, что после долгой диеты на одних сухих пайках всем нам срочно захотелось в сортир.

Бригада техников всю ночь перекрашивала «Чинук» в маскировочные цвета пустынных тонов под одобрительные восклицания и свист ребят, пришедших нас проводить.

Снова пришла пора давать последние наставления. Увидев своего приятеля Мика, я сказал:

– Если произойдет какаянибудь трагедия, все письма у Ино. Позаботься о карте с маршрутом отступления, на ней расписалась вся наша рота. Мне бы не хотелось, чтобы она потерялась; это будет хороший подарок для Джилли.

Я услышал, как Винс говорит:

– Если произойдет какаянибудь трагедия, ты должен будешь проследить за тем, чтобы у Ди все было в порядке.

У Мика на шее висел фотоаппарат.

– Хочешь снимок на прощание?

– Было бы безумием отказаться от такого предложения, – сказал я.

Разведгруппа с позывным «Браводваноль» живописно устроилась у хвостового люка «Чинука».

Ребятам надоело издеваться над нами, и они стали подкалываться к членам экипажа. Больше всего досталось бортмеханикам. Один из них оказался страстным поклонником гитариста рокгруппы «Шпандаубалет» Гэри Кемпа, так как изнутри весь отсек вертолета был увешан афишами восьмидесятых годов с его портретом. Трое парней из нашей роты выстроились вдоль вертолета и, ритмично покачиваясь, принялись напевать популярный хит группы: «Золотце ты мое…» Бедный парень был очень смущен.

Другие ребята изображали шествие с гробом, напевая траурный марш. Ктото пародировал видеоклип «Должно быть, это любовь» группы «Мэднесс», в котором певец стоит на краю могилы, а могильщик суетится, снимая с него мерку.

Шутки и издевки то и дело нарушались искренними «До скорой встречи» и «Надеюсь, все пройдет хорошо».

Экипаж, натянув бронежилеты, занял свои места, и мы полезли в вертолет.

Салона первого класса на борту «Чинука» нет. Обстановка спартанская: голый корпус, обшитый по каркасу пластиком. Кресел нет, сидеть приходится на полу с рифлением, чтобы не скользили ноги. Пол засыпан песком и залит машинным маслом. В грузовом отсеке был установлен большой бак, чтобы взять дополнительный запас горючего. Вонь выхлопов авиационного керосина была невыносимой даже в задней части отсека, у люка. У нас было такое ощущение, будто мы сидим в духовке. Бортмеханики не стали закрывать до конца задний люк, чтобы обеспечить хоть какуюто циркуляцию воздуха.

Двигатели ожили, откашливаясь страшными клубами черного дыма. Со своего места у люка мы увидели, как ребята, оставшиеся на земле, с отвращением затыкают носы, пятясь от ядовитых выхлопов. Группа пародистов «Шпандаубалета» снова принялась за свой танец. «Чинук» оторвался от земли, поднимая вихревыми потоками от несущих винтов маленькую песчаную бурю. Когда пыль улеглась, мы уже поднялись на высоту сто футов, и вскоре внизу остались только мигающие огни фар «мизинчиков».

В отсеке было жарко, и я быстро пропотел и начал попахивать. Я устал не столько физически, сколько морально. У меня в голове непрерывным вихрем носились мысли. Больше всего меня беспокоила доставка на место, потому что тут от нас ничего не зависело: нам оставалось только сидеть и надеяться на лучшее. Мне никогда не нравилось, когда моя жизнь оказывается в чужих руках. Вдоль маршрута следования затаились зенитные ракеты «Роланд», и чем крупнее летательный аппарат, тем выше вероятность быть сбитым. «Чинук» – огромный вертолет. Кроме того, существовал дополнительный риск попасть под огонь своего истребителя, поскольку мы летели под прикрытием трех волн штурмовиков.