Дмитрий Щербаков - Нимфоманка

Вот и сейчас Белов тосковал за рулем, дожидаясь Милу с «адреса». Светало. Завтра Астра отдыхает — она работает все же не каждую ночь и, похоже, старается, чтобы промежутки между «сменами» становились длиннее. В прошлый раз она выдержала три дня, а в этот — целую неделю. Правда, к концу недели говорить почти не могла — только зубами скрипела. И глаза были мутные-мутные, полубезумные. Смотреть страшно…

Дверь подъезда открылась, Мила вышла, направилась к машине. Влезла в кабину.

— Ну как? — спросил Север ровно.

— Нормально. Как обычно. Освободилась… — Она вздохнула. — Надеюсь, еще на неделю хватит. А может, и больше. Поехали…

Возвращаясь с «адреса», Белов вспомнил визит Милы к сексопатологу и подумал: «Да, может, недельку Милка и выдержит, скрипя зубами. А может, и нет. Предложить ей, что ли, не мучиться? Все равно результат призрачен… Еще умом двинется от своих экспериментов… Физическую безопасность во время ее «загулов» я ей вроде уже гарантировал. Что лучше — позволять ей терпеть или гнать работать? Во проблема… Хорошие у нас семейные проблемы…»

Контора встретила Беловых неожиданной атмосферой тревоги. Север открыл дверь, пропустил вперед Милу. Навстречу им кинулся дежурный охранник Коля.

— Ой, Игнат! — это было имя Белова согласно новому паспорту. — Ой, Игнат, беда! С Мишкой, с Иркой, с Натахой…

— Что?! — резко выкрикнул Север.

— С ними нехорошо обошлись…

— Где они?!

— Там! — Коля мотнул головой назад.

Север прошел в заднюю комнату. Мила последовала за ним.

Ирка и Наташка ревели в три ручья. Размазанная по их лицам косметика мешала определить, где у девчонок грязь, а где синяки. Зато охранник Миша, сидевший в углу, являл собой редкий образчик живой боксерской груши. Над Мишкиным лицом явно потрудились профессионалы. И потрудились на совесть.

— Что случилось?! — Север ощутил накатывающуюся ярость. — Кто вас?!

— Кадыровцы… — прорыдала Наташка.

— Как?!

— Я… Мы поехали… Вроде все… — перебивая друг друга, залепетали сквозь слезы девки.

— Ну-ка замолчите! — прикрикнул на них Север. — Говори ты! — приказал он Мише.

— Сначала было все нормально, — начал Миша. — Позвонили, вызвали девочек в сауну. Я отвез. Там два мужика — сам Кадыров и его помощник Донат. Я их знаю. Ребята опасные, но тут вроде без всяких понтов… Заплатили, я девчонок оставил и уехал… Дальше пусть они рассказывают.

— Ирка, что было дальше? — спросил Север быстро и жестко, не давая девушке распустить сопли. Та подобралась.

— Дальше сначала тоже все было как обычно, — заговорила она, словно рапорт отдавала. — Мужики нормальные. Мы поработали, выпили, искупались, потом опять поработали, потом опять выпили. Парни начали заводиться, но это как всегда… Они повыкаблучивались, повыпендривались, стволами хвастались… ну обычный бандитский понт. Достали анаши, предложили нам, мы отказались, они покурили, потом мы снова поработали, сели пить. Кадыр куда-то ушел… По-моему, звонил. И через полчаса ввалилась вся его кодла. Восемнадцать человек, да еще две бабы: одна кадыровская — Нинка, другая донатовская — Зойка. Я сразу поняла: приплыли, девки, сливайте воду. Ну и началось…

Молчавшая до сих пор Наташка громко всхлипнула.

— Эта сука, Нинка, меня все горящей сигаретой тыкала! — вздрагивая, сказала она. — Всю грудь истыкала! Ревнует она, видите ли, козла своего, гадина позорная!

Находясь среди своих, да еще после перенесенного потрясения, девушки стряхнули с себя, как нечто чуждое, эстетскую изощренную манерность речи, которую настойчиво вдалбливали им преподаватели светского этикета, нанятые Беловым, и теперь говорили попросту, привычным языком улиц и небогатых кварталов.

— Били? — спросил Север.

— Все было… — вздохнула Ира. — Зойка еще собачий хлыстик с собой притащила. Во, смотри! — Она сбросила с себя платье, обнажившись до пояса. Ее шею, плечи, грудь, бока покрывали узкие рубцы. Белов приглушенно зарычал, Мила вскрикнула.

— А я могу задницу показать, если интересно! — заявила Наташка. — Она у меня вся синяя, живого места нет. Мужики нашли где-то кирзовый сапог, обрезали голенище и лупили со всей силы. Говорили, что играют в зону. Там так петухов наказывают, что ли… Или еще кого-то…

— Трахнули они нас, конечно, все, — перебила подругу Ира. — Каждый по разику да отметился. Такого со мной никогда не было, даже на вокзале… А я вообще отвыкла от «хора»… И Натаха… Ноги совсем не идут, отнимаются. А уж внутри как будто раскаленным железом приласкали.

— Еще заставили ихних баб ублажать! — влезла Наташка. — Тоже в зону играли, в женскую. Нинка и Зойка были как бы «мужчинами», коблами, ну а мы… соответственно.

— И бабы остались довольны? — по-волчьи оскалился Север.

— Еще как! — фыркнула Наташка. — Все оплеухами нас поощряли.

— Зойка — хлыстом! — прибавила Ира.

— А Нинка — горящими бычками! — завершила картину Наташа.

— Ясно… — Север сжал кулаки. — Теперь твоя очередь, Миша. Что было, когда ты приехал за девчонками?

— Что было… — вздохнул охранник. — Девки как мертвые лежали, только постанывали. Кадыровские стали меня бить. Я им слова не сказал, видел — бесполезно, молчать надо да девок увозить, но бить меня все равно стали. Удары отрабатывали… Я не сопротивлялся, конечно, иначе вообще бы убили. Грозились отпетушить, но не стали. Хотя, я подозреваю, отпетушили бы, если б до этого не растратили все силы на девок… Били, били, потом надоело, в предбаннике бросили. Я ползком-ползком, на девчонок кое-как одежду натянул, их обеих под мышки и деру… Вот, сюда привез, — закончил он, еще раз вздохнув.

— Картина вырисовывается… — протянул Север. — Значит, так: вам, девки, предоставляю двухнедельный отпуск с сохранением среднесуточного оклада. Захотите после этого сменить профессию — не держу. Квартиры останутся за вами, я их выкуплю. Если будете увольняться, получите еще выходное пособие в размере двухмесячного заработка. Теперь с тобой, Миша. Ты уходишь на больничный. Выздоровеешь, захочешь работать дальше — поговорим. Тебе полагается премия за геройское поведение в сложной ситуации — месячный оклад. Завтра получишь, а сейчас развези девчонок по домам и отдыхай. Что же касается Кадырова, то с ним рассчитается Шаман.

Мила вздрогнула.

Мишка взял обеих пострадавших проституток под руки и осторожно повел их на выход.

— Миша, как ты думаешь, кадыровцы еще там, в этой сауне? — окликнул его Север.

— Уверен, что там, — отозвался Мишка. — Они же пьяные, обкуренные. Куда им деваться? Небось кайфуют…

— Дай адрес! — велел Белов.

Мишка назвал, потом спросил:

— Хочешь, чтобы с ними рассчитались сразу? Но где ты сейчас найдешь Шамана?