Сергей Донской - Арктическое вторжение

Большой Брат следит за тобой!

Над дверями лифта висела, покачиваясь на стропах и цепях, уменьшенная копия памятника Феликсу Эдмундовичу Дзержинскому с Лубянской площади. Американцы понятия не имели, за что повешен и кто такой этот человек с бородкой-эспаньолкой, в фуражке и длинной шинели. Они бодро шагали по залам, украшенным эмблемами спецслужб всего мира, хохотали, когда динамики предупреждали, что за посетителями ведется слежка, дружно записывались в музейную «Школу шпионов», чтобы, усевшись перед одним из многочисленных мониторов, пройти курс по ведению аэрофотосъемки, накладыванию грима, установке подслушивающих устройств.

Грину казалось, что он находится в детском садике, необычайно рослые и упитанные питомцы которого резвятся вовсю. Они не знали, что такое настоящая разведка и контрразведка. Экспонаты музея представлялись им какими-то забавными игрушками. Им нравилось фотографироваться на фоне копии болгарского отравленного зонтика, пистолета в футляре из губной помады по прозвищу «Поцелуй смерти», проволочных удавок, таящихся в наручных часах, каблуков-стилетов, перчаток с острыми как бритва когтями. В их головах не укладывалось, что все это существовало в действительности и убивало так же надежно и бесповоротно, как чайка убивала рыбину на глазах у оцепеневшего Глеба Грина.

Кусок сырого мяса свешивался из ее клюва, сложенного в подобие издевательской ухмылки. Может быть, она прилетела прямиком из Арктики и знала, какова на вкус человечина?

Грин чертыхнулся и, сунув руки в карманы, пошел прочь, то и дело отпрыгивая от слюнявых языков волн, норовящих лизнуть его туфли. Ему стоило немалых трудов избавиться от мыслей о чайке, о смерти и о бренности жизни. Когда это получилось, он присел на парапет, привычно пожалел о том, что бросил курить, и задумался.

Задача перед ним стояла не то чтобы сложная, а невероятно трудная. Астафьев желал знать, из какой страны прибыли убийцы российских полярников, но при этом Грин не обладал достаточной информацией, на основании которой должен был дать ответ президенту.

– Честно говоря, я не доверяю теории, оторванной от практики, – признался он, прежде чем покинуть президентский лимузин.

– Практика тоже будет, – пообещал Астафьев с каменным лицом. – Ступайте, Глеб Георгиевич. Вечером я вас вызову. Хотелось бы, чтобы к этому времени вы были готовы удовлетворить мое любопытство.

На последнем слове в его больших, темных глазах вспыхнули и погасли искорки, похожие на отблески далеких грозовых зарниц. Грин понял, что это не просто блажь, а твердое намерение отыскать и покарать виновных. В свое время Силин был вынужден скрывать истинную причину гибели подлодки «Курск», лишь бы не обвинить в этом США и не вызвать их немедленную ответную реакцию. Совсем недавно настал черед Астафьева хранить угрюмое молчание. Он так и не произнес ничего внятного по поводу аномальной жары в России, поскольку тоже опасался вызвать гнев Америки.

Однако, как ни сжимай пружину, однажды она все равно распрямится. Похоже, это был тот самый случай. Астафьев твердо решил докопаться до истины и потребовать зуб за зуб, око за око. Конечно, не факт, что Соединенные Штаты причастны к массовому убийству на Северном полюсе. Однако очень часто за громкими терактами стоят именно спецслужбы западных государств. К примеру, ЦРУ.

Достав из нагрудного кармана блокнот и ручку, Грин набросал схематическую карту Северного полюса, как если бы он смотрел на него из космоса. Все страны, расположившиеся по контуру Евразии, так или иначе заявляли свои претензии на «ничейную» территорию. Тут были и Великобритания, и Ирландия, и Франция, и Бельгия, и Нидерланды, и Германия, и постсоветская Прибалтика, включающая Литву, Латвию и Эстонию. Мечтала о своем куске пирога и Япония, подбирающаяся к Курильским островам по той простой причине, что оттуда было куда ближе к Арктике. Даже Китай алчно принюхивался к арктическим месторождениям, запустив в Северный Ледовитый океан свой ледокол. Поразмыслив, Грин добавил к списку совсем уж далекую Австралию, высказывающуюся в том духе, что все мировое сообщество вправе пользоваться природными ресурсами спорных территорий.

Всего в арктических границах Европы, Азии и Америки располагалось шестнадцать государств. Из них, как припомнил Грин, только Финляндия сохраняла нейтральный статус. Россия входила в ОДКБ и ШОС. Великобритания, Дания, Исландия, США, Канада, Норвегия, Латвия, Литва, Эстония, Польша и Нидерланды являлись членами НАТО. Имелись другие политические союзы и объединения, а кроме того, многих конкурентов объединяло членство в Евросоюзе.

– Винегрет, – пробормотал Грин и выписал на отдельном листке названия стран, имеющих прямой выход к Северному Ледовитому океану. Их было пять. Это Россия, Канада, США, Норвегия и Дания. Согласно конвенции ООН, ни одна из них не имела контроля над Арктикой, но каждая имела право на исключительную экономическую зону в пределах 200 морских миль от берега. Расширить зону влияния можно было только после предоставления доказательств, что арктический шельф является продолжением сухопутной территории той или иной страны. Россия, сделавшая такую заявку, получила категорический отказ.

Никто не собирался уступать русским столь лакомый кусок. Вблизи Северного полюса залегает свыше 100 миллиардов тонн нефти и газа, не говоря уже о минеральных ископаемых. Кроме того, таяние льдов в Арктике из-за глобального потепления делало ее все более судоходной и доступной для освоения. Это означало, что члены «северной пятерки» вот-вот перегрызутся друг с другом, а там к схватке подключатся и остальные.

Не обращая внимания на пронизывающий ветер, Грин заключил названия четырех стран в жирный прямоугольник и подписал его – «НАТО». Ну, разумеется, как же здесь обойтись без вездесущего Североатлантического альянса! Не случайно же министр обороны Великобритании заявил, что «НАТО обладает желанием и возможностями, чтобы не допустить действий России в Арктике, идущих вразрез с международными соглашениями». Именно так он и выразился. Грин, обладавший поистине компьютерной памятью, воспроизвел его высказывание дословно, после чего задумчиво добавил:

– Желанием и возможностями, значит. Допустим. А мы чем обладаем?

Ветер сорвал вопрос с губ и унес в неведомые дали, туда, где вряд ли даются внятные ответы. Грину было все равно. Он привык рассчитывать только на себя.

Его мозг, надежно хранивший полезную и бесполезную информацию, услужливо подбрасывал ему все новую и новую пищу для размышлений.

Грин не сумел бы назвать точную дату, когда батискаф погрузился на дно морское близ Северного полюса, чтобы установить там флаг России. Но он помнил, что произошло это в 2007 году и что флаг покоится на четырехкилометровой глубине. Дало ли это что-то России? Ничего, кроме морального удовлетворения. Канадский МИД назвал экспедицию «банальным шоу», а принадлежность хребта Ломоносова российскому континентальному шельфу отказалась признать даже лояльная в прошлом Белоруссия.