Станислав Олейник - Тени прошлого

Доверяя Полозову как себе, Сейфуллин использовал его только в самых и серьезных и ответственных операциях. О нем не знал даже Стропилин. Полозов подчинялся только Сейфуллину, и выполнял только его приказы. В преданности Полозова он никогда не сомневался…

… Бывший командир десантно-штурмовой роты Полозов, успел пройти Афганистан. По воле Беловежской Пущи оказался брошенным на произвол судьбы в Таджикистане, куда был направлен для прохождения дальнейшей службы после Афгана. Успел повоевать на стороне правительственных войск, теперь уже, суверенного Таджикистана, и только потом, по счастливой случайности судьба свела его с Сейфуллиным.

Благодаря этому человеку он смог со своей семьей вернуться на предавшую его в начале девяностых, родину, получить, почему-то утраченное гражданство, найти в столице высокооплачиваемую работу и купить довольно приличную, там же, квартиру.

И разве мог Сейфуллин, после того, что он сделал для Полозова, сомневаться в преданности этого человека, который был проверен на самых острых и довольно щекотливых мероприятиях…

…Когда до города оставалось километров пять, Полозов приказал водителю свернуть на проселочную дорогу. А еще, километра через два, на полянке окруженной молодыми березками, их и встретил Сейфуллин.

И курьер, и Сейфуллин знали друг друга довольно продолжительное время, поэтому передача дорожной сумки с находящимися в ней «деталями», прошла без серьезных формальностей. Единственное, что сделал курьер, он проверил наличие пакета, и его содержимого в сумке. Ему и сопровождаемому его лицу, Сейфуллин вручил билеты в вагон «СВ».

Когда все формальности были закончены, курьер попросил доставить его и сопровождающее лицо на полустанок «Дачное», где они должны сесть, на проходящий там московский поезд. С извиняющейся улыбкой, он вернул Сейфуллину назад билеты.

Сейфуллин мысленно одобрил дальновидные действия курьера, но вслух ничего не сказал.

В вагоне «СВ», их ждало купе, и собственная охрана.

В отличие от переполненных плацкартных и полупустых купейных, «СВ» можно было бы считать пустым, если бы не купе, занятое благообразным старичком, и его соседом по купе, средних лет мужчиной, да купе, которое было от них через одно, занятое двумя, похожих на начинающих бизнесменов, молодыми людьми.

Курьер и сопровождавший его человек, разместились в купе между ними.

В купе зашел один из группы сопровождения. Доложил о пассажирах соседних купе. Старик и сосед его, мужчина, средних лет, постоянно играют в шахматы. Дверь в их купе постоянно открыта. У соседей же, справа, дверь была постоянно закрытой.

… Было далеко за полночь, когда поезд замедлил движение и стал тормозить. Это был, как и все другие, ничем не примечательный полустанок.

Мужчина, внимательно всматривающийся в черноту окна, повернулся к старику и кивнул головой. Неслышно прикрыв за собой дверь купе, осторожно ступая по ковровой дорожке, оба проследовали в тамбур.

Немного поколдовав с дверью, старик приоткрыл ее, и, уступив место своему спутнику, отступил в сторону.

Взявшись за поручень, тот выглянул, внимательно посмотрел вдоль состава и, выждав, когда состав тронется, поправил на плече дорожную сумку и спрыгнул на щебеночную насыпь. За ним по-молодому, последовал и старик.

Справа от светящихся окон вокзальной пристройки дважды мигнули фары машины, которая сразу же двинулась им навстречу. Вспыхнул ближний свет и оба пассажира, только что оставившие поезд, увидели знакомый им «джип».

… Машина быстро отъехала от полустанка и, через какое-то время, уже мчалась по пустынному ночному шоссе.

Очнулся курьер внезапно. Именно очнулся, а не проснулся. Как будто кто-то его толкнул. С трудом поднялся с постели. Напротив, повернувшись в стене, похрапывал телохранитель. В ушах стоял звон. Чувствовался очень знакомый, но пока неясно какой запах. Не раздумывая, до конца опустил фрамугу оконного стекла. В купе, вместе с утренней прохладой ворвался громкий перестук вагонных колес.

И вдруг его обожгло: «Пакет!» Он быстро повернулся к постели, поднял сидение, и замер: дорожной сумки, в которой был пакет, не было. Он с ужасом пробежал глазами по купе, сбросил на пол, так и не проснувшегося телохранителя, заглянул под его сидение. Тщетно. Сумки нигде не было. Он выскочил в коридор и чуть не наступил на лежащего, на ковровой дорожке охранника сопровождения. Пощупал пульс. Тот еле прощупывался. Приподнял веко. Налицо были все признаки наркотического отравления. И тут он обратил внимание, что в руке охранника зажата какая-то странная коричневого цвета сигарета. Окурок такой же сигареты, а рядом пачка, лежали на столике купе, куда уронив голову, сидел второй человек охраны сопровождения.

В служебном купе, сидя, прижавшись, друг к другу, спали оба проводника. На столике лежала початая пачка уже знакомых ему сигарет, а в пепельнице два окурка.

Он кинулся к купе, в котором ехали старик и средних лет мужчина. Предчувствие его не обмануло, — купе было пустым…

Кабинет, куда провел их хозяин ресторана Гарик, был небольшим, но уютным. Стены, затянутые в розоватый бархат, казалось, сочились прохладой. Прямо под картиной, изображающей кавказские горы, стоял кожаный диван. Чуть в стороне, встроенный в сервант, матово светился матовый экран «Тошибы».

В центре накрытый белоснежной скатертью стоял стол. В центре стола отсвечивали серебром свечи. Тут же, из ведерка со льдом торчала бутылка вина. Тут же играли бликами горящих свеч два бокала, и живым натюрмортом, красовалось блюдо с фруктами.

Напротив каждого из двух, стоящих по разные стороны стола тяжелых стульев, стояли столовые приборы, рядом по пачке сигарет «Президент», зажигалки и пепельницы.

Усадив гостей за стол, Гарик достал из ведерка вино, наполнил до половины бокалы, и неслышно удалился.

— Предлагаю выпить, Ринат Рустамович, — приподнял свой бокал Лустенко.

— С удовольствием, — приподнимая свой, в тон ему ответил Сейфуллин.

Лустенко пригубил свой, подождал, когда пригубит свой гость.

— Итак, Ринат Рустамович, вы желали встретиться со мной, — Лустенко внимательно посмотрел на собеседника и выжидающе замолчал.

— Да, — Сейфуллин покрутил бокал в руках, поставил на стол, снял очки и положил их в карман, — я искал встречи с вами. Это необходимо, чтобы разрешить, простите, попытаться разрешить все разногласия, которые появились между вашим концерном и нашей корпорацией, в этом регионе.

— О каких разногласиях вы говорите? — Лустенко взял сигарету из пачки, и не спеша, прикурил.

— Я имею в виду автопредприятие, — Сейфуллин подслеповато посмотрел на Лустенко, и также потянулся к сигаретам.