Иван Стрельцов - Диверсант до востребования

Но оказалось, что захомутавший Эйнса полковник вовсе не жаждал его крови и не хотел доли от преступного бизнеса, ему нужны были свои люди на будущее.

Деваться отставному майору было некуда, и он согласился на вербовку. И вот теперь наступило время расплаты…

Базовый лагерь «скарабеев» был обустроен у слияния двух главных рек Ирака, Евфрата и Тигра. Места здесь, что называется, были благословенными для такой жаркой страны. Побережье, обильно заросшее зеленой стеной камыша, дальше высились, развесив, как индейцы перья, финиковые пальмы. Их густые шапки надежно скрывали палатки спецназовцев, с земли лагерь защищала система «секретов» и пулеметных гнезд.

Попыхивая сигарой, Генри Эйнс прошелся по территории лагеря. Его боевики отдыхали перед ночным выходом на очередную операцию, но майор знал, сегодняшнее задание не связано с интересами ни Пентагона, ни ЦРУ. Теперь «Скарабей» становился личным жуком частника.

Постепенно диск солнца скатился до горизонта, но вечер ожидаемой прохлады не принес. Раскаленный за день песок дышал жаром. Дышать стало легче лишь тогда, когда на небе одна за другой загорелись яркие звезды.

Вскоре Эйнс услышал шум подлетающего вертолета. Майор окликнул одного из боевиков и приказал:

– Включи подсветку.

Через минуту на окраине лагеря ярко вспыхнула электрическая иллюминация, двенадцать портативных прожекторов кругом обозначили вертолетную площадку. В следующее мгновение над колышущимися шапками пальм проплыло плоское брюхо транспортно-боевого вертолета «Ирокез». Винтокрылая машина плавно села в освещенный круг и тут же, едва из десантного отсека на землю спрыгнул человек, вновь взмыла в ночное небо.

Пассажиром оказался Дюк Ларрсен. Отставной полковник прибыл в светло-зеленом комбинезоне без знаков различия и в легких прыжковых ботинках на ногах. Двигался он легко и свободно, будто по асфальту Манхэттена или Пикадилли.

– Рад тебя видеть, дружище, без петли на шее, – вместо приветствия грубо пошутил Дюк.

Матерого убийцу Эйнса от такого юмора внутренне передернуло, в словах прибывшего он почувствовал намек на бизнес на крови.

– А ты неплохо здесь обустроился, – оглядывая лагерь, похвалил его Ларрсен и тут же, выказывая профессиональный интерес, спросил: – Сколько у тебя людей?

– Шестьдесят семь, – ответил «зеленый берет» и сразу же добавил: – Полный комплект вооружения и боеприпасов. Продуктов в сухих пайках на две недели.

– Нам хватит и одной, – ответил Дюк, и, усмехнувшись, похлопал Эйнса по плечу. – После чего ты сможешь выехать на свою виллу в Акапулько и наслаждаться жизнью.

Бывший полковник был полностью уверен в том, что все пройдет удачно. Ведь он все предусмотрел. Было готово «окно» на границе с Ираном, также были готовы «точки», где колонна машин сможет заправляться, а боевики справлять естественные надобности. Все-таки не зря он участвовал в подготовке операции по вторжению в Ирак после свержения Хуссейна.

– Это хорошо, сэр, – осторожно произнес Генри. Сигара потухла, но майор в отставке ничего не замечал. Сейчас его волновали куда больше насущные проблемы. – Мы в какой-то степени являемся собственностью Центрального разведывательного управления США, а парни из Лэнгли не любят что-либо терять.

– На этот счет можете не переживать, – снисходительно улыбнулся Ларрсен. – Парни из военной разведки ничуть не глупее индюков из ЦРУ. Все продумано до мельчайших деталей, ваш отряд спишут и даже сотрут все файлы с упоминанием о нем.

– Это как?

– Увидите, а пока готовьтесь к срочной эвакуации.

Сборы спецназовцев заняли немного времени. Рюкзак, оружие, боеприпасы были загружены в кузова трех армейских грузовиков.

Дюк не без удовольствия наблюдал за слаженными движениями коммандос. Это были молодые, сильные мужчины, а главное – у них не было ни моральных, ни религиозных принципов. Всех этих отморозков набирали по тюрьмам, и многим из этих «добровольцев» грозила виселица за грабежи, убийства, мародерство. Ради сохранения собственной жизни они были готовы убивать кого угодно.

– Все готово, можем выезжать, – наконец доложил Генри Эйнс.

– О’кей, – кивнул полковник и со вздохом добавил: – Осталась одна маленькая, но немаловажная деталь.

Оба отставных офицера прошли в штабную палатку. Выслушав инструкцию Ларрсена, майор в отставке включил рацию и вышел в эфир:

– Танго Фокс, Танго Фокс, вызывает Скарабей.

После череды трещащих звуковых помех наконец в динамике радиостанции прозвучал голос оператора армейского узла связи:

– Скарабей, вас слышу, Танго Фокс, какие проблемы?

– Танго Фокс, наш лагерь подвергся атаке больших сил повстанцев. Они прорвали периметр и уже находятся на территории лагеря.

Почти минуту в динамике стоял сплошной треск электрических разрядов, видимо, оператор в экстренном порядке связывался с командованием оккупационных войск.

– Скарабей, держитесь, – встревоженным голосом наконец заговорил динамик. На этот раз оператор так торопился, что забыл вначале называть позывной. – Помощь к вам уже направляется…

Больше он ничего не успел сообщить, Дюк отключил рацию и обратился к Эйнсу со словами:

– А теперь самое время уносить ноги.

Колонна из трех армейских грузовиков успела отъехать от базы на пять километров, когда в черном небе показалась ярко светящаяся точка. Огненная комета стала стремительно увеличиваться в размерах…

Едва стало известно о нападении на лагерь секретного отряда «Скарабей», сразу же включился план «Апач», суть которого заключалась в экстренном уничтожении лагеря и сокрытии всех улик его принадлежности к оккупационным войскам.

Как только сигнал «Апач» поступил на курсирующий в Персидском заливе эсминец «Чэндлер», с него тут же стартовала крылатая ракета «Томагавк»…

Длинная черная сигара угодила в центр лагеря. Над пальмами взметнулся высоченный огненный куст взрыва, ударная волна, как спички, ломала толстые стволы пальм.

Но это еще был не конец светового шоу. Вскоре над уничтоженным лагерем появилась пара истребителей-бомбардировщиков «Ф-16». Остроносые реактивные самолеты, спикировав на развалины лагеря, синхронно сбросили две продолговатые колбы зажигательных баков.

Напалм вспыхнул яркой оранжевой стеной, пожирающей все на своем пути. Полторы тысячи градусов легко плавили песок, превращая его в монолит. Теперь не осталось никаких доказательств принадлежности убийц к оккупантам…

Представитель питерского УФСБ был лет на семь моложе Христофорова, хотя и в одном с ним звании. Во всей его внешности чувствовалась уверенность в себе и ощущалась прыть, по всей видимости, он был из породы победителей, тех, кто всегда добивается положительного результата в любом порученном ему задании. Прикрепленный к группе Владимира, он быстро вник в курс дела и уже к вечеру развил настолько бурную сыскную деятельность, что из вспомогательного звена стал основным.