Сергей Соболев - Шах нефтяному королю

Звали его дядей Димой – сам он, правда, просил называть его просто Дмитрием, и она так его и звала.

Она также запомнила, как они втроем, папа, Рассадин и Дмитрий, уже вечером, после шашлыков и легкого сухого вина, затянули старинную местную песню, причем отец пел по-чеченски, а остальные двое вторили ему по-русски.

Мы родились той ночью,

Когда щенилась волчица,

А имя нам дали утром

Под барса рев заревой,

А выросли мы на камне,

Где ветер в сердце стучится,

Где снег нависает смертью

Над бедною головой…

Тамара не знала фамилии этого человека, попросту не додумалась спросить. Как не ведала и того, кем приходится этот русский мужчина Дмитрий чеченцу Руслану Хорхоеву. Другом? Однокашником? Сослуживцем?

Или все обстоит гораздо сложней?

Нет у нее ответа на этот вопрос и сейчас.

Но она знает другое.

Когда случилась огромная беда, когда родные братья подослали к его жене Ларисе убийц, Руслан Хорхоев решил спрятать свою дочь. На то время, пока он не найдет для Тамары безопасное убежище и пока не разыщет и не покарает всех, кто повинен в смерти Ларисы.

Когда все это произошло, папа привез свою двенадцатилетнюю дочь не к близким родственникам и не к знакомым из числа чеченцев, его соплеменников. Он привез девочку к русской женщине, у которой тогда гостил приехавший ненадолго с Кавказа Дмитрий, – эта женщина, ее звали Ольгой, была его родной сестрой, – и попросил Дмитрия присмотреть за дочерью какое-то время, пока он не сможет ее забрать…

Только сейчас, заново прокрутив в мозгу многие факты, а также припомнив все ее прежние разговоры с Александром, она сообразила, что этот «мужчина с Айзена» не кто иной, как отец Александра Протасова.

Значит, Ильдас солгал… Или, что вероятнее всего, исказил правду. Она хорошо знала своего отца. Руслан Хорхоев ни за что не стал бы общаться с человеком, причинившим зло его семье.

Крысу она убила. Придавила ее деревянным поддоном… В подвале долгое время никто не появлялся. То ли от холода, то ли от нервного напряжения, а скорее от всего этого, вместе взятого, ее всю стало колотить, да так, что зуб на зуб не попадал.

Когда наконец послышались тяжелые шаги, а затем распахнулась дверь камеры, девушка, взяв дохлую окровавленную крысу за хвост, швырнула ее в лицо выросшему на пороге верзиле.

– Заберите своего дружка! – процедила Тамара. – С вами скоро произойдет то же самое.

Ее выходка нисколько не рассердила двух вайнахов, которые пришли за ней. Скорее даже рассмешила – хотя их волчьи оскалы мало походили на человеческую улыбку.

Беслан взял девушку за локоть и поволок ее в другой конец коридора, где возле открытой двери камеры ее дожидался спец по финансам Тимур.

Беслан что-то сказал ему по-чеченски, после чего ильдасовский бухгалтер тоже оскалил в ухмылке свои зубы.

– Мне сказали, Тамара, ты пролила кровь…

Она сунула руки под мышки, чтобы согреться, а ее зубы выбили такую звонкую дробь, что эти звуки, наверное, слышны были далеко за пределами превращенного в тюрьму подвала.

Ухмылка тем временем сползла с лица Тимура. А еще спустя мгновение он грозно нахмурил брови.

– Все, дорогая, уговоры закончены! Или ты начинаешь сотрудничать со мной и Ильдасом и мы быстро и грамотно оформляем перевод денег…

Он кивнул Беслану, и тот подтолкнул девушку к открытой двери одиночной камеры. – …или мы сейчас на глазах у тебя начнем потрошить твоего друга!

Протасов был прикован цепями к бетонной стене. От рубашки остались жалкие лоскуты, грудь целиком обнажена, с неглубоких порезов на груди к поясу тянутся две тонкие кровавые дорожки…

Теперь она поняла, почему Саша молчал все это время: рот у него был заклеен куском черного пластыря.

Взгляд Александра был направлен не на нее и не на их мучителей, а куда-то вдаль – он смотрел прямо перед собой, и взгляд его, Тамара ощутила это физически, был страшен.

Оттеснив ее плечом, в камеру вошел верзила Беслан, а потом другой чеченец, Саит. Первый ударил закованного в кандалы пленника кулаком по ребрам и тут же добавил локтем в лицо. Когда он отступил в сторонку, Саит вытащил почти полуметровый тесак из ножен и сделал на груди Протасова еще один надрез – пустив еще одну кровавую дорожку.

– Нет! – закричала Тамара, пытаясь вырваться из рук схватившего ее сзади Тимура. – Не трогайте его!! Не смейте к нему прикасаться!

Слышите вы, уроды чеченские !!!

– Можем и не трогать, – почти миролюбиво прозвучал голос Тимура. – Мы не живодеры, Тамара. Но что поделаешь, если ты такая упрямая девушка…

Он рывком развернул ее лицом к себе.

– Ильдасу нужны деньги! – процедил он. – И мы выбьем из тебя все причитающиеся ему бабки, не по-хорошему, так по-плохому! Выбирай, какой вариант тебя устраивает!

Тимур опять крутанул ее за плечи, повернув заново лицом к пыточной камере.

– Ну что?! Все, Тамара, нет времени!! Саит, режь его на хер!!!

Тамара дернулась так сильно, что едва не вырвалась из его цепких объятий.

– Нет! – севшим голосом сказала она. – Я все сделаю, Тимур! Все, как вы хотите с Ильдасом…

В этот момент она увидела, как Протасов повернул к ней голову и медленно, но в то же время решительно качнул головой из стороны в сторону.

Она прекрасно поняла, что означает этот его жест. «Не соглашайся на их предложение, Тамара, – вот что читалось в его напряженном взгляде. – Даже если ты подпишешь нужные бумаги и сделаешь то, чего они добиваются, меня они все равно отсюда не выпустят».

Тамара, в свою очередь, кивнула, в отличие от Протасова – утвердительно. «Нужно выиграть время, Саша, – говорил ему ее взгляд. – Может быть, еще не все для нас потеряно…» – Да, Тимур, я все сделаю, – уже более решительно сказала Тамара. – Но у меня будут свои условия.

Тимур бросил на нее изучающий взгляд.

– Ну что ж… Это уже похоже на деловой разговор.

Чеченские головорезы, подчиняясь приказу Тимура, на время оставили Протасова в покое. Сам Тимур, прихватив с собой девушку, выбрался из подвала и заперся с ней в «кабинете».

Разговор действительно пошел у них конкретный.

Около часа они вдвоем обсуждали схему банковских операций, при помощи которых можно было перевести миллионы Руслана Хорхоева на счета, подконтрольные его брату Ильдасу. А также обговорили технологию, как осуществить все банковские переводы, принимая во внимание нынешний статус Тамары Истоминой.

– Какие условия ты хотела нам поставить, Тамара?

– Вы должны освободить Протасова. Это первое условие. Остальные касаются меня, и их я хотела бы обговорить со своим дядей Ильдасом.

– Не бойся, Тамара, тебя никто не обидит, – чуточку фальшивым тоном произнес Тимур. – Гм… Зачем тебе вообще сдался этот русский?