Дмитрий Петров - Холодная ярость

В конце концов, для него это был вопрос профессионализма. Его честь была посрамлена в первой драке, и он подсознательно ожидал возможности восстановить ее.

Но и противник на этот раз попался другой. Поликарпов все-таки был спортсменом-борцом, а Вадим, хоть и высокий, крупный и мускулистый, все же обычный человек. Не «сделать» такого было бы для Вербина окончательным посрамлением чести мундира.

Еще не разогнувшись, Вадим бросился на майора головой вперед. Он хотел прижать его к стене и, придавив всем телом, наносить удар за ударом.

Но Владимир, снова успев отскочить в сторону, захватом зажал шею противника и принялся сдавливать ее с такой силой, будто намеревался открутить ему голову.

«Слегка придушу, – решил он. – А там посмотрим».

Но Вадиму удалось разогнуться и освободить голову из захвата. Багровый от ярости и натуги, он выскользнул из рук майора и почти сразу же ударил ногой.

Ботинок пришелся Вербину в живот, отчего в глазах потемнело, и он испугался, что вот прямо сейчас потеряет сознание.

«Стоять! – приказал он себе, стискивая зубы от боли. – Стоять!»

Но устоять не удалось, потому что в тот же момент Вадим, развернувшись, ударил его кулаком в лицо. Звездочки рассыпались перед глазами, все вокруг померкло. В наступившей звенящей тишине Вербин вдруг услышал только пронзительный вопль Марины и на мгновение отключился.

Открыв в следующую секунду глаза, Владимир увидел, как кинувшаяся вперед Марина повисла сзади на бывшем муже и, обхватив его руками, пытается оттащить в сторону. Может быть, именно это предотвратило третий, сокрушительный удар, после которого Вербин мог не оправиться…

Одним движением Вадим сбросил с себя легкую женщину, отлетевшую от него как пушинка. Марина не устояла на ногах и скатилась по ступенькам лестницы. К счастью, она успела зацепиться рукой за поручень, так что, пролетев пару метров, остановилась.

Оценив ситуацию, Вербин сориентировался в пространстве, после чего, одним рывком оттолкнувшись от стены, стремглав бросился на противника. На тот раз он должен был действовать решительно: был слишком измотан, голова кружилась и все плыло перед глазами. В таком состоянии долго он не продержится, тем более что Вадим совершенно озверел от драки и шальные глаза его не оставляли сомнений: способен на все.

Схватка происходила в ограниченном пространстве лестничной площадки, где нет места для того, чтобы развернуться. Однако для одного взмаха руки пространство нашлось. Вербину вдруг вспомнился один прием, который показывал ему старый коллега, тренировавший его в милицейской юности.

– Так делать вообще-то нельзя, – говорил он, показав прием. – Потому что запросто можешь убить человека. Может, выживет, а может, и нет. Тут не знаешь наверняка. Но на крайний случай сгодится.

За всю свою службу в уголовном розыске Верба, ну только один раз приходилось использовать этот прием, но тогда перед ним был матерый преступник, которому все равно явно светила «вышка», а потому он представлял собой особую опасность при задержании. В тот раз Владимир не сомневался, и оказался прав: преступник, кстати, не выжил после того удара, однако ни тогда, ни когда-либо после Вербин не переживал и не раскаивался в содеянном.

Однако сейчас была совсем другая история: в конце концов, как ни суди, а бывший муж Марины – не преступник, не уголовник, которого разыскивает вся милиция страны. В общем-то это обычный человек, который временно обезумел, что иногда случается с самыми разными людьми. Можно ли взять на себя смелость и право рисковать его жизнью?

«Но он-то берет на себя такое право, – с негодованием подумал майор. – В чем я провинился перед ним?»

А может быть, последней каплей, переполнившей чашу ярости Вербина, было то, как Вадим отшвырнул от себя Марину, пытавшуюся ему помешать. Так с женщинами, а тем более с бывшей женой, обращаться не положено. Свою Римму, например, Владимир никогда бы так не швырнул, ни при каких обстоятельствах…

Да, скорее всего, именно это и послужило окончательным толчком к принятию решения. И в следующее мгновение он нанес удар. Ребром ладони по открытому горлу противника – как учил старый коллега. Вот уже второй раз в жизни пригодилось…

Результат удара Вербин увидеть не успел: в следующую секунду майор ощутил внезапный сильный толчок в спину, от которого чуть не упал: он не ожидал нападения сзади. Ударили его чем-то острым, в спине возникла сильная боль.

Вербин резко развернулся в сторону нового врага и тут же ощутил боль в животе.

Это бледный, как полотно, Артем изо всех сил нажимал на зонтик, надеясь таким образом проткнуть врага насквозь…

Побелевшие губы мальчика были стиснуты, а округлившиеся глазенки выдавали как отчаянную решимость, так и ужас, охвативший ребенка, который только что увидел, как незнакомец бьет его отца.

Мальчик, видимо, услышал шум и выглянул на лестницу, где застал невыносимую для ребенка картину. Никто не смеет бить папу!

Но не всякий мальчик семи лет в подобной ситуации кинется в бой.

Большинство детей, увидевших такое, закроют глаза и убегут, чтобы не смотреть на невозможное. Или впадут в бесчувственное состояние, или закричат пронзительно и безнадежно. Ребенок может вынести многое, но далеко не каждый.

Увидев Артема, напавшего на него с зонтиком, который он, несомненно, схватил тут же в прихожей, майор от неожиданности засмеялся. И зря: смех его в ту минуту был страшен, потому что дышал он тяжело и лицо его было перекошено.

Кроме того, старая, полученная еще несколько часов назад ссадина после удара снова закровоточила. В таком виде лучше не смеяться перед и без того напуганным малышом…

Но тут подоспела Марина, которая быстро увела сына. Майору оставалось лишь обернуться и взглянуть на дело своих рук.

Вадим стоял на коленях, схватившись обеими руками за горло и пытаясь сделать хотя бы один, хотя бы самый маленький вдох…

Ничего не получалось. Лицо его мгновенно посинело и отекло, неожиданно приняв трупные очертания. Так выглядят покойники в милицейском морге, машинально отметил Вербин.

Впечатление дополнялось еще и тем, что глаза Вадима уставились в потолок.

Доступ воздуха был перекрыт, и человек, еще полминуты назад бывший грозным и неукротимым противником, сейчас умирал на глазах у Вербина. Широкая грудь Вадима судорожно вздымалась, пальцы царапали по горлу, словно пытаясь в бессилии разорвать его.

Что же делать? Теперь Вербин в полной мере осознал, что же случилось, и его охватило желание помочь несчастному. Сейчас это был уже не хулиган, а умирающий беспомощный человек – отец того смелого мальчика, который только что не побоялся защитить папу.