Георгий Овчинников - Изверги

Так или иначе, но судьба, наконец, всё-таки дала ей узнать и причину всех своих, таким образом, навалившихся на неё сразу злоключений. Однажды при решении снова возникшего инцидента с её ценными личными бумагами и их какой-то там как ей опять-таки почти «по дружески» сообщили «не учтённостью», Татьяне Ивановне пришлось опять посетить целый ряд кабинетов. Как она уже потом почувствовала и поняла сама — совершенно «никчемушных» кабинетов главного здания города с его «чиновничьей душой». Первый чиновник сказал что, в общем-то, всё нормально вот только надобно зайти туда-то — и взять то-то и то-то. Чего она — на что, потратив вновь уйму времени и сил — сделала. Причём при посещении другого чиновника того которого можно было бы смело назвать вторым и который тут же порекомендовал ей обратиться за консультацией к третьему лицу — она решила что должна чего-то предпринять необычное. И вот тут у неё само собой мелькнула шальная мысль, что необходимо просто дать денег кому следует «на лапу» и тогда дело разрешиться автоматически, что собственно она и сделала — уже в третьем кабинете. На что тот молодой человек, радостно приняв знак благодарности, направил её в четвёртый кабинет, где якобы получив резолюцию она, наконец-таки уже точно разрешит давно набивший «оскомину» вопрос.

И вот на следующий день: миновав длиннющий коридор и найдя ту заветную дверь ещё одного — того самого кабинета. И уже теперь не очень-то веря в счастье и добрые сказки, Татьяна Ивановна всё-таки соизволила, наконец, войдя в помещение поиметь такую серьёзную неприятность как увидеться снова с Кириллом Антоновичем.

Можете себе представить, какое изумление у неё нарисовалось в тот момент на лице, когда она встретила вновь — эти голубые и «честные» глаза. Кроме этого у неё мгновенно прокрутилось перед её глазами всё это кино. Эпизоды и сюжеты этих месяцев прожитых ею в диких переживаниях. Но только уже в обратном порядке назад до самой их первой встречи. И она теперь абсолютно точно — с точностью до микрона — была уверенна, что вот сейчас-то уж точно до неё всё дошло. Чего-то такое у неё и раньше как бы напрашивалось, что кто-то методично скрупулёзно и вполне основательно копает под неё, но она решительно отбрасывала эти мысли как нереальные в «корзину» отбросов памяти. Считая такое вообще своего рода нонсенсом. Но нет! Вот ведь он — перед ней… Со своею ядовитой злорадствующей ухмылочкой сидит так и смотрит на неё, причём сразу видно: явно с неимоверным нетерпением он ждал этого события — этой встречи…

Наверное, кто-нибудь посчитает Татьяну Ивановну ненормальной сумасшедшей или просто дурой. Своё же мнение об этом хорошем милом и добром человеке я, пожалуй, утаю — имею право. Но, так или иначе, Татьяна Ивановна быстро сообразив и не то, чтобы у неё в душе вдруг родилось какое-то там сожаление или даже страх, напротив она как-то вдруг улыбнувшись ему — так ласково как своему старому доброму знакомому и совсем беззлобно проконстатировала:

— А! Так это, ты, тут… а я-то, думаю, откуда это так говном-то завоняло…

…И Кирилл Антонович не успел даже и слова молвить, он только было, рот открыл… как Татьяна Ивановна ушла, а тот так и остался сидеть с открытым ртом в недоумении. Она вышла из административного здания медленно, в глубокой задумчивости подошла к своему «Опелю»… Хлопнула дверца, заработал равномерно и еле слышно двигатель, а через несколько минут она уже мчалась по проспекту в шумном потоке движущихся автомобилей. Да, но что же ей теперь делать?

В голове её был такой хаос — такой сумбур, что мысли путались, и она никак не могла сконцентрироваться на чём-то одном конкретном. Она всячески пыталась хоть как-то найти для себя какое-нибудь объяснение или решение, которое смогло бы помочь ей в сложившейся ситуации. Мысленно Татьяна Ивановна перебирала разные варианты. Вдруг кое-что, вспомнив она резко прямо через две сплошные линии, развернула свой «Опель» в обратную сторону немного внеся сумятицы в движении других автомобилей на дороге. Спереди и сзади завизжали тормоза, зазвучали психованно и испуганно сигналы, но всё обошлось без дорожно-транспортного происшествия.

Через полчаса она была уже у «Лиса» (это Лёха — тот молодой человек, бандит) и с нетерпением давила на кнопку звонка его квартиры. Дверь открылась быстро:

— Вот это да! Кого мы видим — и без охраны… Привет, Татьяна! Каким ветром, — немного посторонившись и пропуская её в помещение, радостно проговорил Лёха, — занесло нашего дирехтура к столь низшим слоям населения?

— Привет, Лис! У меня очень серьёзное дело к тебе. Можно сказать вопрос: жизни и смерти.

Татьяна Ивановна молча разулась и прошла в комнату, осматриваясь вокруг себя. Здесь она была впервые хоть, и адрес знала уже давно. Это была совсем обычная двухкомнатная квартира девятиэтажного панельного дома. Всё было на удивление просто и даже можно сказать несколько бедновато. Обшарпанные дешёвые обои. Обычная вдоль стены слева «стенка» (которые пользовались особой популярностью лет десять назад). Ковёр на стене со стороны дивана и ковёр на полу и если бы не аппаратура, которая занимала самое значительное место в комнате то, вообще можно было бы смело сказать, что бандиты в России ведут аскетический образ жизни. А тут было сразу видно, что человек жуткий меломан.

— Да, а я думала, что российские бандиты намного лучше живут.

— Тут скажу тебе, Татьян, ты глубоко ошибалась. Пойдём лучше на кухню. Там чайник поставлю: чай-кофей попьём, да и побазарим. Что у тебя там произошло? По пустякам-то ясное дело не пришла б.

— Ах! Знаете ли, Лис… А можно я буду вас лучше называть Алексеем? А то мне это как-то не очень удобно, — и она тут же на ходу вопросительно заглянула молодому человеку в глаза. И тут же получив от него одобрительный кивок, присаживаясь как раз в тот момент на указанное ей место продолжила:

— Алексей, дело в том, что один так сказать государственный деятель. А именно некий Кирилл Антонович один из замов Главы администрации мне мстит за то, Алёша, что я однажды… В общем, Алёш, меня дуру угораздило как-тось к нему… Алексей, на загородную виллу его — в загородный его дом, Алёш, это под Первомайским где-то… попасть. Так поехали-то просто… повеселиться… пообщаться. Повеселиться. Отдохнуть. Я даже его сразу и предупредила перед самой поездкой туда, Алексей, чтобы он, мол, никаких планов себе постельных там, чтобы себе не строил… никаких, Алексей, иллюзий… В общем, я ему не дала… — тут она густо покраснела, как будто совершила в тот раз какой-то немыслимо постыдный поступок, — а он теперь… Алёша… козни всякие «чинушные» свои строит.

Татьяна Ивановна говорила всё это, когда они уже находились в кухне, где она заняла место у стола со стороны окна, куда Алексей своевременно указал ей и, в общем-то, за этим как раз её рассказиком-то они и расположились уже. В кухне всё так же было очень скромно, но чисто и аккуратно, несмотря на то, что Алексей жил один. (Так как она где-то случаем слышала, что родители его живут в каком-то совсем другом городе.)