Сергей Донской - Детоубийцы

– Да, – сказал пленник. – Он в ванне у себя в кабинете.

– Так в ванной комнате или в кабинете?

– У него там ванна, – был ответ. – Прямо в кабинете.

Бедняга надеялся, что ему сохранят жизнь за сговорчивость. Чуда не произошло.

– Господи, как мне это все надоело, – сказала Джезла, когда Приходько укокошил охранника.

– Потерпи, детка, – пробормотал запорожец. – Это в последний раз.

– Ты уже обещал!

– Тем более ты должна мне верить.

Пока Приходько шушукался со своей подружкой, Белов на всякий случай присел и толкнул дверь, к которой их привели. Предосторожность оказалась оправданной. Убитый соврал. В ванной находился еще один вооруженный охранник. Повернув голову, он никого не увидел на уровне своих глаз. В следующую секунду Белов всадил ему пулю в нижнюю челюсть. Кровь, выплеснувшаяся из простреленного черепа, отпечаталась на потолке в виде огромного мака.

Надо отдать должное Тананзе, он не впал в панику. Остался сидеть в ванне, сдувая мыльную пену со щеки. Лоснящийся и огромный, как бегемот, он уставился на вошедших:

– Какого черта вам здесь надо, мазерфакеры?

Приходько запер дверь изнутри, а потом двинул ему пистолетом в физиономию:

– Полегче. Здесь дама.

Тананзе провел пальцем по рассеченной щеке и криво усмехнулся:

– Где дама? Эта шлюха?

Оттеснив замахнувшегося запорожца, вперед выступил Белов.

– Знаете, кто я? – спросил он.

– Что дальше? – проворчал Тананзе, поднимаясь на ноги.

Потоки воды хлынули на паркет и ковер. По-видимому, здесь не привыкли к бережному отношению к вещам.

– Где Берри? – спросил Белов. – Они же Беридзе.

– Отсоси, – грубо сказал Тананзе, показав, что он имеет в виду.

Джезла поспешно отвела глаза, осматривая великолепный кабинет, в котором было все, что угодно, кроме книжных шкафов и полок.

– Позволь мне, Олежа, – не вытерпел Приходько.

Тананзе моментально сменил тактику. Словно зверь, он сразу почуял опасность. Несмотря на нелепый наряд, Приходько выглядел достаточно устрашающе. Тананзе был наслышан о подвигах этого украинского наемника и заставил себя примирительно улыбнуться.

– Олл райт, олл райт, я пошутил. Всегда можно обо всем договориться. – Он натянул красный халат с золотой вышивкой. – Я дам вам ценный приз, и вы уйдете, о'кей? Как насчет алмазов? У меня здесь хранится целая куча алмазов.

Не умолкая ни на секунду и приветливо поглядывая на идущего рядом Белова, генерал Тананзе отодвинул одну из мраморных плит на стене и пробежался пальцами по кнопкам вмонтированного там сейфа полутораметровой высоты.

В этот момент раздался стук в дверь и детский голос крикнул:

– Господин Тананзе, у вас все в порядке?

Это означало, что в доме началась тревога. То ли кто-то что-то увидел, то ли кто-то что-то услышал.

«Ну вот, – сказал себе Белов, – приплыли. Забраться в клетку тигра легко, а вот выбраться обратно…»

– Пусть убираются, – обратился к Тананзе Приходько, выразительно кивая на дверь.

– Это невозможно, – ответил генерал. – Мальчики всегда прислуживают мне во время купания. Если я их отошлю, они все равно заподозрят что-то неладное. Лучше берите камешки и сматывайтесь, пока не поздно. Я сам провожу вас до ворот. Ни один волосок не упадет с ваших голов.

– Что это ты купаешься так часто? – осведомился Приходько. – Блохи у тебя?

Этим он давал понять, что предложение его не заинтересовало. А вот Белов шагнул к сейфу и потянул на себя массивную тяжелую дверцу. Черты лица Тананзе разгладились.

– Вот и правильно, – произнес он, запуская руку в сейф.

– Не ведись, Олежа! – крикнул Приходько. – У него там ствол!

– Догадываюсь, – сказал Белов и изо всех сил захлопнул дверцу сейфа.

Руку Тананзе убрать не успел. Издав сдавленный стон, он попытался высвободиться, и тогда Белов толкнул дверцу вторично.

– ААААА!!!

От вопля генерала задрожали стекла. На этот раз пострадали пальцы. Когда Тананзе попятился от сейфа, из-под его посиневших ногтей проступили капельки крови. Заметив, что он собирается терять сознание, Приходько толкнул его в кресло.

Удары в дверь возобновились с удвоенной силой. Мужской голос прокричал снаружи:

– Что случилось, мистер Тананзе?

Тананзе не мог выговорить ни слова, по его жирным щекам бежали слезы. Его искалеченная пятерня становилась похожей на фиолетового спрута с обрубленными щупальцами. Увидев, что Белов приближается к нему с тяжелой бронзовой статуэткой, позаимствованной на столе, он вжался в кресло и просипел:

– Не подходи ко мне!

Белов указал подбородком на дверь:

– Скажи им, чтобы заткнулись.

– Заткнитесь там, эй! – рявкнул Тананзе, пряча руку от занесенной статуэтки.

Стук в дверь прекратился. Белов поощрительно кивнул:

– Хороший мальчик. Теперь рассказывай, где грузины.

– Какие грузины? – не понял Тананзе.

– Братья Беридзе.

– Не понимаю, о ком ты говоришь.

– Запираться бессмысленно. Я многое знаю от покойного Салема.

– Если знаешь, то зачем спрашиваешь?

– Остап, – позвал Белов.

Приходько приблизился и, быстро сломив сопротивление генерала, завладел его изувеченной рукой. Затем она была припечатана к подлокотнику кресла. Белов приблизил статуэтку к почерневшим пальцам с ободранными костяшками.

– Вспомнил? – спросил он.

Подобные методы, конечно, не пропагандировались в Святом Писании. Но и о том, что убийцы детей должны жить припеваючи, там тоже ничего не говорилось.

– Вспомнил, – процедил Тананзе, не сводя глаз с блестящей статуэтки. – Но вы опоздали, белые. Беридзе улетели на вертолете…

Ускорив темп допроса, Белов выяснил, что близнецы расплатились с ним сегодня утром и, видимо, не слишком доверяя своему покровителю или устав сидеть в заточении, попросили отправить их в аэропорт. В два часа ночи оба вылетят в столицу Нигерии – Абуджу. Чем они будут заниматься до этого, неизвестно.

– Наверное, баб трахать, – предположил Приходько. – В этом доме одни малолетние мальчики.

– Братья заказывали шлюх? – спросил Белов.

– Хотели, – ответил Тананзе. – Я запретил. Зачем лишняя огласка?

– Ну вот, я же говорил, – сказал Приходько. – Истосковались джигиты по бабам.

Белов повернулся к двери, за которой раздавались какие-то приглушенные звуки и шепот.

– Не нравится мне эта тишина, – сказал он.

– Мне тоже, – согласился Приходько, извлекая из рюкзака парочку «узи», которые были для него предметами такими же обыденными и привычными, как ключи или зажигалка.

Внезапно снаружи раздался грохот взрыва, сорвавшего створки двери с петель. Джезла завизжала. Приходько упал на живот, кося из автомата человеческие фигуры, появившиеся из дыма.

Оставив на паркете один окровавленный труп, охранники спрятались.