Баян Ширянов - Последняя битва Пономаря

– Раньше времени? И ты можешь так говорить?! Я чудом вообще до тебя доехал! У меня каждый день что-то взрывается, исчезают люди, деньги, все! У меня убытки уже не на один миллион долларов!! А просвета не видно! Становится все хуже и хуже!! Весь мой бизнес валится ко всем чертям!!!– Последнюю фразу Николай Андреевич уже просто кричал, не в силах сдерживать свои эмоции.

– А от меня ты что хочешь? – Спокойно осведомился Пономарь.

– Помощи хочу! Помощи! Эти случайности у меня уже в печенках сидят! Шагу уже не ступить, чтоб в дерьмо не вляпаться!

– Хорошо. – Бесстрастно проговорил целитель. – Я помогу. А какой конкретно помощи ты от меня хочешь?

– Ну… – Репнев вдруг понял, что не может сформулировать свою просьбу. Наладить его разваливающийся бизнес? Глупо. Спасти его самого от Космэтики? Нереально. – Я хочу, чтоб ты уничтожил эту поганую секту!

– Наконец-то. – Усмехнулся Игорь Сергеевич. А Константин недовольно пробурчал:

– Да, уничтожить Космэтику, чтобы спасти мафию. Оригинально.

– Костя, мафию мы будем спасать не в последнюю очередь. – Возразил Пономарь. – Вспомни, пока что у них почти четверть всех ресурсов. И людских, и финансовых… Да и…

Но тут Репнев перебил Дарофеева:

– Ты сказал «будем спасать»? Так что, ты уже что-то?.. Что-то делаешь для этого?

– С одной стороны – пока ничего. С другой уже сделал. И очень много. – Вздохнул Игорь Сергеевич.

– Постой, не надо мне этого. «Одна сторона, другая сторона»! Можешь сказать конкретно?

– Не говори! – Снова встрял Константин. Корень едва сдержал свой гнев, ограничившись ненавидящим взглядом в сторону младшего Дарофеева.

– Сейчас Николай Андреевич наш союзник. – Напомнил Пономарь брату.

– А, поступай, как знаешь! – Константин махнул рукой, и демонстративно взяв со столика старую газету, принялся ее изучать.

– В общем, – продолжал целитель, – сейчас идет процесс накопления информации. Что такое эта Космэтика, как с ней справиться, и можно ли ее вообще победить?

– А когда ты будешь ее побеждать? – Скрестил Репнев руки на груди.

– Когда буду знать все. Или почти все. – Терпеливо произнес Пономарь. – Кстати, ты, кажется хотел что-то мне передать?

Николай Андреевич не стал оправдываться, говоря дежурные фразы, что «совсем забыл», «к слову не пришлось», он вытащил из внутреннего кармана пиджака черную дискету без каких бы то ни было надписей, и протянул ее Дарофееву.

– Тут все, что известно мне и Рыбаку.

– Рыбаку?! – Встрепенулся Константин.

– А что ты удивляешься? – Спросил Игорь Сергеевич. – При опасности акулы объединяются в стаи…

– Ну, допустим, реальные акулы так не делают… – Хмыкнул Дарофеев-младший, но завершать мысль не стал.

– Костя! – Позвал целитель, – Брось дуться. Пошли почитаем.

Вздохнув, брат Игоря Сергеевича пошел вслед за ними и Репневым в кабинет, где стоял компьютер Пономаря. Материалов на дискете оказалось настолько много, что только прочтение их заняло большую часть ночи. Николай Андреевич, уже знакомый со всеми текстами, то нервно прохаживался по комнате, то присаживался в кресло за спинами приникших к монитору братьев. Несколько раз он, по просьбе Дарофеева, ходил на кухню, и готовил всем троим крепкий кофе.

– Кажется, аналитики Рыбака правы. – Пономарь закончил читать и, встав, прошелся, разминая ноги. – Уничтожить Космэтику можно убив ее основателей. Но это лишь временная мера. В смысле, это необходимо, но недостаточно.

– А чего же еще-то? – Недоумевая, Корень покосился на Константина, но тот угрюмо безмолвствовал.

– Космэтика – это не только люди. – Пояснил целитель. – Это еще и эгрегор. Причем эгрегор, обладающий собственной волей. Если просто убить апостолов, то эгрегор найдет новых. Поэтому уничтожить следует именно его.

Николай Андреевич с минуту подавленно молчал.

– Я, конечно, профан в этих твоих энергетических делах, но, кажется, эгрегоры еще никто не убивал… – Сказал, наконец, мафиози.

– Значит, мне это придется сделать первым.

– А ты знаешь, как это делается? – Поинтересовался Репнев.

– Еще нет. – Покачал головой Игорь Сергеевич, – Но обязательно узнаю.

3.

– И ты удивляешься, что тебя едва не убили! – Дарофеев нервно расхохотался. – Убил почти сотню космэтистов и удивляешься!?

– Ну, да! А что? – Корень все еще не понимал, в чем состоит его роковая ошибка.

После чтения материалов, принесенных Николаем Андреевичем, целитель, несмотря на усталость, не мог не обсудить с мафиози состояние дел. Константин давно отключился и похрапывал, лежа на диване в кабинете, а Репнев с Пономарем, вновь переместившись в гостиную, накачивались кофе и вели светские беседы.

Мафиози рассказал о своей встрече с Кикозом-Рыбаком, о заключенных с ним соглашениях, о своих действиях против сектантов. Игорь Сергеевич внимательно все выслушал, лишь иногда задавая уточняющие вопросы. К концу рассказа целителю все стало предельно ясно.

– Я сам выступил против этих космэтологов, еще толком не понимая, что они такое. – Корень обратился в слух. – Они занимались, мягко говоря, безобразиями прямо в моем Центре. Вместо того, чтоб лечить, они откровенно калечили. Я, конечно, вмешался. Исправил, что они натворили. И буквально на следующий день уже ощутил это давление. И меня, и Витю пытались зазомбировать, насильно подключить к эгрегору Космэтики. Понимаешь, эгрегоры все взаимодействуют. Некоторые сильнее, другие слабее. Я вычислил, что на меня пытались влиять через эгрегор биоэнергетиков. Но мы с Витей пока обороняемся. Пока успешно. Мало того, я теперь могу отгораживаться от любых эгрегориальных связей. Вот сейчас мы и сидим в таком коконе…

Репнев машинально огляделся, потом сообразил, что все равно ничего не увидит, и вновь сконцентрировал внимание на Дарофееве.

– Но для того, чтобы успешно покончить с этим образованием надо, по крайней мере, знать, как оно возникло. А тут сведения самые противоречивые. Обычным членам секты дают одну информацию, посвященным – уже другую. Я же уверен, что на самом деле здесь вообще нечто третье.

И еще одна общая особенность эгрегоров: попав к ним на связь, уже практически невозможно ее порвать. Тут вход рубль, а выход уже тысяча.

А у эгрегора Космэтики, в добавок ко всему, есть парочка уникальных свойств. Во первых, он разумнее чем остальные подобные сущности. И, как следствие, он гораздо активнее. Он может вмешиваться в жизнь своих членов на самых тонких уровнях. Это было раз. И два: он очень «низкий». Причем во всех смыслах. Его образуют и плотные энергетики, и цели, ради которых он «живет» тожк вряд ли можно назвать высокими. Из-за этого он лучше соображает, он по структуре мышления более близок к человеку, нежели к среднестатистическому эгрегору. И благодаря этой особенности он гораздо лучше понимает и воспринимает причинно-следственный связи и, будучи существом, могущим на них влиять, активно этим пользуется.