Владимир Угрюмов - Дикий

— Нет, Леха, — не соглашаюсь я. — После такой ночи я тебя одного не отпущу. Граница больно крутая оказалась. Вдруг кто-нибудь остался, когда нашу машину засекали. Могли не все поехать. Мы просто позвоним Андрею и скажем адрес. Парни сами доберутся. Не маленькие.

Неожиданно возникает в пространстве звук знакомого мотоцикла, и скоро на пороге возникает Денисыч с мешком.

— Рыбу-то, а! Забыли!

— Точно! Совсем про рыбу забыли, — соглашаюсь я и велю Лехе забрать парочку рыбин.

— А остальные? — удивляется рыбак. — Вы ведь за все заплатили!

— Нам всего не съесть. Мы их вам дарим. Или кошкам вашим.

— «Белым амуром» кошек кормить? А вы, ребята, видать, настоящие бизнесмены! Интересно будет поговорить при случае.

Я ему вру в ответ о том, что приехали мы, мол, подписывать договора о покупке риса. Выйти, значит, хотим на местные элеваторы. Денисыч отвечает, что это дело хорошее. Обещает свозить поохотиться на рисовые чеки. Уток там навалом, и скоро охотничий сезон начнется… Леха спит стоя. Я сейчас тоже засну…

— К нам еще на помощь парни приедут. Если работу быстро закончим, то на охоту можем не успеть.

Наконец Денисыч уматывает, а мы падаем спать. Спим часа три, просыпаемся с трудом. Бросаем в лицо холодную воду из-под крана. Одеваемся и едем на почту звонить в Харьков. На почте пусто. Связь отвратительная. В разговор несколько раз влезает телефонистка, но Лехе все же удается объяснить Андрею, куда присылать бригаду. Те сами доберутся до Краснодара и остановятся в гостинице. После мы перезвоним в Харьков, и Андрей скажет, где их найти. Всего трое парней явятся. Выедут они сегодня вечером. Поездом. Леха разговаривает с Андреем, используя условные слова. Никто его не поймет. Сложно все это, зато надежно.

До Краснодара рукой подать. Решаем прокатиться, и скоро уже въезжаем в город — большой и обычный, южный, с Лениным посредине. По выходным в Краснодаре работает автомобильный рынок, и мы сговариваемся с Лехой посетить его, присмотреть мне тачку. Я помню, что в Киеве оттраханная вдова сейф с моими деньгами охраняет, поэтому деньги следует тратить… Мы паркуемся в центре и нанимаем таксиста показать город. За хорошие деньги таксист возит нас и показывает местные достопримечательности. Малоразговорчивый, но толковый дядька в кепке… Когда мы возвращаемся вечером домой, то нам уже ясно, как объехать посты ГАИ у Елизаветинской и Красноармейской станиц. Можно легко проехать через Ивановскую на Старонижестеблиевскую. Да и сами посты, не мудрствуя, объезжаются садами, если припрет. А если выйти на водосистему рисовых полей-чеков, то по ним проедешь пол Краснодарского края… Такую информацию мы получили от таксиста. С ними нужно просто умело поддерживать разговор. И платить деньги сверх счетчика, конечно.

Рано утром выхожу на крыльцо и смотрю в небо. Оно пустое. Только серый рассвет без облаков. Солнце спит еще. Слышно, как у соседей ворчат куры, но куры — почти не птицы… Делаю несколько приседаний, разминаю руки и спину, затекшую от спанья на жестком матраце. Бегу в сортир, бегу обратно. Леха чай кипятит и говорит, что надо бы не забыть заправиться на выезде из станицы. На столе у нас сухой батон, и мы шутим по поводу батона. Раздается тарахтение мотоцикла, и в доме появляется Денисыч с трехлитровой банкой парного молока и дюжиной яиц в кошелке.

— Решил побаловать вас, — улыбается рыбак и присаживается к столу. — Парни вы холостые.

— Спасибо, батя! — Мы благодарим и пьем молоко из больших глиняных кружек. Теплый забытый запах.

— Городские все едят всухомятку. Вот и худые. Вроде вас, — делает вывод Денисыч.

— Не такие уж мы и худые, — отвечаю я, посматривая на дюжего Леху.

— Тогда завтракайте и во двор выходите! — смеется рыбак и оставляет нас одних.

Расправляемся с молоком и яйцами. Выходим во двор посмотреть, что хозяин затеял. Тот уже приволок из сараюги двухпудовую ржавую гирю и предлагает помериться. Леха ухмыляется и начинает выжимать. Выжал пять раз и бросил на землю.

— Я теперь. — Рыбак ухватывает гирю поудобней, громко вдыхает воздух и начинает поднимать. Пять раз на одном дыхании. Опускает, переводит дух, отжимает еще три раза на одном мизинце. Мизинец у Денисыча, правда, как мое запястье.

— Сколько вам лет, батя? — удивляюсь я.

— Пятьдесят пять, — отвечает рыбак, а мы только руки разводим.

Денисыч отваливает. Заправляемся на выезде из станицы и гоним в Краснодар.

Осень дарит еще один сухой и солнечный день. Редко что приходится получать в жизни даром.

О том, что скоро авторынок, узнаем издалека по скоплению легковушек, припаркованных где попало. Толпы народа бродят, словно на салюте. Рыночная экономика не должна быть экономной. Поэтому прилавков, киосков и металлических контейнеров — до горизонта. Вот и ряды машин на продажу. Ходим и прицениваемся. Иномарок в Краснодаре не признают покуда. Ценятся «копейки», «четверки», «тройки» и «шестерки». Все остальное не для станичников, использующих машину вместо вьючных животных. Должны тачки таскать прицепы и лазать по проселочным дорогам. Трассы в области вылизанные для правительственных прогулок в Сочи и обратно, но чуть в сторону отъедешь — и настоящая Россия начинается. В итоге цены на «Жигули» в Краснодаре выше, чем в Питере.

…Я сперва на нее издали поглядел, походил кругами, подошел ближе и разглядел хозяина. Рослый, лет тридцати, с загорелым лицом и цепким взглядом. Похож на моряка. Продает «моряк» «БМВ-535». Черная машина сверкает на солнце, словно откормленная птица.

— Почем удовольствие? — спрашиваю небрежно и получаю такой же короткий ответ:

— Восемь тысяч «зеленых».

— Понятно. — Я уже влюбился в «птицу», но виду не показываю. — Мы сможем проверить ее на предмет угона?

— С угоном просто, — серьезно отвечает «моряк». — Надо в ГАИ заплатить, и они все сделают. Выпишут ксиву о том, что проверяли.

— Тогда давай торговаться, — предлагаю я.

— Попробуй, — проговаривает «моряк».

Пробую, и у меня получается. Сбиваю цену до семи тысяч, и мы бьем по рукам. Леха тем временем залезает под БМВ — только ноги торчат. Он и в двигатель забирается с головой. Исследует салон.

— Коробка-автомат, — докладывает после. — Два компьютера, ABC, кондишен. Кое-какие еще навороты.

Я сажусь за руль и говорю «моряку»:

— Поехали в ГАИ. В дороге тачку попробую.

«Моряк» молча садится рядом, и мы едем. В ГАИ сверяют номера движка и кузова с данными компьютера. Все чисто. Едем к нотариусу, и я получаю от того доверенность на три года. А «моряк» получает семь тысяч баксов.

— Машина такая большая, а деньги такие маленькие, — хмуро шутит бывший хозяин.

— Всегда так, — соглашаюсь с ним.